Олег подошел к моему лежаку и сел рядом. Онзаметно нервничал и боялся встретиться со мной взглядом. Достав из карманапачку сигарет, он закурил.

– Наташа, прости меня за то, что я не погиб, –сказал он, не поднимая головы.

– Это все, что ты можешь сказать после того,что случилось?

– Тебе совсем неприятно видеть меня живым?

– Мне это безразлично.

– Я думал, что ты в Москве и уже успелапозабыть о нашем курортном романе. Но я бы все равно тебя нашел и все объяснил.

– До Москвы мне еще далеко.

– Понимаешь, у меня не было другого выхода. Яверил, что если Глобус посчитает меня убитым, то к тебе больше не будет никакихпретензий. Я надеялся, что найду тебя, где бы ты ни была, и смогу всеобъяснить.

Все смешалось в моей голове. Я судорожно сжаларуки:

– Олег, но я видела, как ты выстрелил себе вгрудь. Я видела кровь. Ты был под водой черт знает сколько времени… Неужелиможно было все это инсценировать?!

– Раньше я много занимался подводнымплаванием. Я могу пробыть под водой много дольше, чем любой другой человек. Яхотел как лучше…

– А как же кровь?

– Я купил красную краску для машин… Она была уменя в кармане.

– Здорово! – нервно усмехнулась я. – Да тебебы артистом быть! Блестящая игра! Прямо дух захватывает!

Олег ударил кулаком по лежаку:

– Скажи, а что, по-твоему, мне оставалосьделать?! Ведь ты вообще без тормозов! С тобой ведь даже по-нормальномудоговориться нельзя! Сначала ты прицепилась ко мне с этими бумагами, потомстала пугать заявлением об изнасиловании! Ты вообще не думала обо мне! Ты жепросто страшно упертая, ничего и никого не слышишь, кроме себя! Я нашелединственный выход – инсценировать свою смерть.

– А твое простреленное плечо – тожеинсценировка?

– Нет. Плечо мне прострелили по-настоящему.

Олег попытался меня обнять, но я резко егооттолкнула и сквозь зубы произнесла:

– Я не обнимаюсь с покойниками. У тебя слишкомхолодные руки.

Курортник заметно побледнел и стал кричать,размахивая руками:

– Ну почему ты такая упертая! Поэтому тебе вличной жизни и не везет! От тебя любой мужик убежит! Ты же ненормальная!

– А кто сказал, что мне не везет в личнойжизни? – усмехнулась я. – Мне везет. Мне всегда везло. Это не везло мужчинам,которые находились рядом со мной. И вообще, моя личная жизнь не имеет к тебеникакого отношения. Подумай лучше о своей. У тебя она совсем не устроена.

– Я же люблю тебя, дура ты ненормальная.Неужели ты этого не поняла? – совсем тихо сказал Олег. – Помнишь, что ты мнетогда говорила?

– Когда?

– Когда ты думала, что я мертв.

– Не помню.

– Я напомню. Ты говорила, что очень меня любишь,что хочешь выйти за меня замуж, переехать в Бремен, ждать меня с работы иварить вкусные щи.

Я усмехнулась и отвесила Олегу звонкуюпощечину. Олег потер щеку и сказал дрожащим голосом:

– Если хочешь, ударь меня еще.

– Хочу! – крикнула я и ударила курортника ещераз.

Лерка оторвалась от своей игры, подняла головуи смотрела на меня удивленными глазами.

– Мамочка, а ты зачем дядю Олега бьешь?

– Это мы просто так играем, – улыбнулась я иподмигнула дочке.

– Драться некрасиво. Я один раз в детском садуударила мальчика. Воспитательница очень сильно меня ругала.

– Я больше не буду, – произнесла я голосомприлежной ученицы и, повернувшись к Олегу, прошипела:

– Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу!

– Ничего, говорят, что от ненависти до любвиодин шаг. Так что там у нас со щами?

– Со щами у нас глухо. Я слишком часто ихварила и слишком прилежно ждала с работы, а затем поняла, что это никому ненужно. Так что, дорогой, ищи какую-нибудь другую дуру. Меня дурилипредостаточно, чувствовать себя дурой еще раз мне совсем не хочется.

Повисла долгая пауза. Мы оба смотрели на волныи наблюдали за тем, как играет моя дочь. Олег первым нарушил молчание:

– Когда я вернулся с пляжа, я не находил себеместа. Я поехал в ресторан, но почему-то в тот вечер Катерина не пела. Тогда япоехал к ней домой, но там никого не было… Я думал о тебе каждую минуту иничего не мог с собой поделать. Я решил, что вы взяли детей и просто уехали вМоскву. Было так тоскливо, что я отправился на канатную дорогу. Я вспоминалнаши встречи и почти потерял рассудок, когда увидел тебя в соседней кабинке…

– Если кто и потерял рассудок, так это я. Я некаждую ночь наблюдаю за тем, как на канатной дороге катаются трупы.

– Я живой, – с отчаянием сказал Олег. – Междупрочим, у меня есть билет в Москву. На сегодняшнее число.

– Вот и лети. Кто тебя держит.

– Какого черта я туда полечу, если ты здесь?

– Посмотришь столицу нашей Родины, поищешьдуру, которая будет варить тебе еду.

У Олега лопнуло терпение. Он встал.

– Пошли! – решительно сказал он.

– Куда?

– Ко мне домой.

– Зачем?

– Я отдам тебе эти проклятые бумаги! Может,тогда ты простишь меня и успокоишься?! Я теперь понимаю, что тебе на менянаплевать, что ты просто поразвлеклась со мной, и все! Забирай эти бумаги инеси их Глобусу! Я справлюсь и выправлю ситуацию!

– Твои бумаги больше никому не нужны, –сказала я. – Можешь проваливать в свою Германию и делать все, чтобы процветалтвой бизнес. Глобус мертв, он не инсценировал свою смерть, а умер на самомделе. Покойникам не нужны бумаги, им вообще ничего не нужно.

– Глобус мертв?

– Представь себе.

– Ты в этом уверена?

– Вполне.

– Надеюсь, ты не кинула в него гранату?

– Нет. У меня нет гранат, – вздохнула я ирассказала все, что произошло в доме Глобуса. Олег внимательно слушал.