Габриэлла вздрогнула.

– Мне ничего об этом неизвестно, Буффон, – девушка глядела на него непонимающим взглядом.

– Я догадывался об этом, поэтому и хотел все вам рассказать.

– Весьма возможно, в подобных поступках и действиях кроется какой-то смысл, и всему найдется объяснение. Он хотел как лучше…

– Госпожа! – Буффон со стоном опустился на колени перед ней. – Да поймите же вы! Герцог пытается заполучить замок, земли, власть. Заполучить то, чего его лишили согласно закону наследования.

– Ты говоришь вздор! – не выдержала девушка, гневно топнув ногой. – Раймунд де Карруаз – мой дядя, и все, что принадлежит мне, принадлежит ему. Совсем скоро сюда прибудет законник из Парижа, который составит новое завещание.

– Госпожа Габриэлла, – попросил Буффон, видя, что его слова не доходят до сознания девушки, – я прошу вас, заклинаю памятью вашего отца, только об одном: прежде, чем вы составите новое завещание, поговорите с герцогом о странных событиях в замке. К тому же хочу, чтобы вы знали: ваши сундуки, всегда тяжелые от золота, теперь почти пусты. Герцог растратил все на мешки для опытов.

– Клянусь Непорочной Девой Марией, я поговорю с ним, – пообещала девушка и, сославшись на поздний час, распрощалась с Буффоном.

К несчастью для бывшего шута, его ночной визит к госпоже не остался незамеченным (недаром говорится, что даже стены имеют уши). Буффона незамедлительно схватили и бросили в темницу. Ничего не подозревавшая Габриэлла, находившаяся под сильным влиянием герцога де Карруаза, исполнила обещание, данное бывшему шуту; правда, ограничившись лишь формальными сведениями о состоянии дел в замке. Получив весьма убедительные ответы от подготовленного к разговору герцога, Габриэлла успокоилась и продолжала пребывать в полной уверенности, что Буффону все только почудилось.

Но в середине лета случилось событие, благодаря которому и раскрылась вся правда…

Приказ не допускает противоречий.

Июльский зной сводил с ума население замка и всех окрестных земель. Палящее солнце выжгло траву и погубило почти все посевы. Люди роптали и с тоской глядели на небо, вознося молитвы Всевышнему с просьбами о долгожданном дожде. Но Господь будто бы наказывал людей за их прегрешения: начиная с июня, на землю не упало ни единой капли влаги.

В один из особенно жарких дней на дороге, ведущей к замку, показались два всадника верхом на великолепных лошадях. Когда они подъехали ближе, то на сюрко, скрывавших их кольчуги, стала различима эмблема Филиппа Смелого. Остановившись у донжона, один из них приказал доложить хозяйке о прибытии посланника Его Величества.

– Граф Ронсар, – раздалось за спиной посланника, – каким ветром вас занесло в наши края?

Граф круто развернул коня и встретился взглядом с герцогом де Карруазом, на губах которого играла саркастическая улыбка.

Граф и герцог, несмотря на давнее знакомство (а может быть, и благодаря ему), люто ненавидели друг друга. Пьер Ронсар, служивший советником при дворе Людовика IX, был крайне набожным человеком. Старый король любил графа за честность, преданность и неподкупность. Эти качества среди людей его круга, да еще в таком сочетании, встречались крайне редко. А недюжинный ум сделал Ронсара незаменимым человеком при французском дворе. После смерти старого короля граф опасался опалы, но Филипп, будучи не слишком сведущим в государственных делах, не решился отстранить опытного советника. Правда, временами честность и ответственность Пьера Ронсара сильно раздражали нового короля. Тем не менее, он не просто прислушивался к советам графа, но и следовал им. Именно поэтому, когда советник услышал о гибели своего любимца, графа де Сен-Мора, и попросил Филиппа пригласить вдову графа, графиню де Сен-Мор, в Париж, король согласился. Граф Ронсар решил лично выразить ей свое почтение и осведомиться о проблемах, с коими она могла столкнуться после смерти мужа. Филипп же, недавно потерявший жену и пятого ребенка, несмотря на враждебное отношение к самому Жирарду, был не прочь познакомиться с молодой женщиной, слух о красоте которой давно будоражил его воображение. Приказав графу Ронсару отправляться в путь, король стал даже с некоторым нетерпением поджидать представления графини.

Прибыв в замок, советник первым делом столкнулся нос к носу с человеком, который был ему крайне неприятен. Пьер Ронсар всегда осуждал безнравственные поступки и бесчестные авантюры герцога де Карруаза. Но тот так лихо прокручивал свои темные делишки, что неизменно выходил сухим из воды. А затем герцог и вовсе исчез. Поэтому, встретив его у ворот замка, советник был немало удивлен.

– Этот же самый вопрос я хотел бы задать вам, герцог, – не скрывая враждебности, ответил граф.

– Согласно воле моего покойного брата, я являюсь кем-то вроде опекуна для его дорогой дочери, графини де Сен-Мор, – простодушно улыбаясь, сообщил герцог.

Граф с сомнением поглядел на герцога, но промолчал.

– Госпожа ожидает вас, господин граф, – вежливо сказал слуга и жестом пригласил его войти внутрь.

Не сказав больше ни слова, граф, оставив оруженосца во дворе, прошел в главную залу.

Увидев хозяйку замка, он тут же пожалел о своем намерении. Зная любвеобильный нрав нового короля, советник смутился, внутренне проклиная себя за глупость. Конечно же, такую красотку Филипп не оставит без внимания, а если дама так же благочестива, как и хороша собой, то беды не миновать. Но как бы то ни было, отступать было уже поздно.

– Вы так сильно изменились с того момента, когда я имел честь видеть вас, графиня.

– Вы правы, – грусть слегка подернула очаровательные черты Габриэллы. – Увы, время летит быстро и никого не жалеет.

– Вас, наверно, удивил мой визит? – сменил тему граф, поняв, что неудачно начал разговор.

– Признаюсь, это так. Клянусь Непорочной Девой Марией, он даже насторожил меня.

– О, вам не стоит волноваться, – поспешил успокоить ее граф. – Я не с дурными вестями. Наоборот, они могут считаться приятными.

– Я слушаю вас, – величественным жестом Габриэлла пригласила графа Ронсара присесть.

– Его Величество, – начал советник, – узнав о страшном несчастье, постигшем вашу семью, захотел лично выразить свои соболезнования. Желая видеть вас при своем дворе, он прислал приглашение. Впрочем, прочитав послание, вы сами все поймете.

С этими словами граф Ронсар протянул свиток, скрепленный королевской печатью. Пока Габриэлла читала послание, Пьер Ронсар лихорадочно думал, чтобы такого предпринять, чтобы девушка не попала в ловушку, которая, вероятнее всего, ждет ее в Париже. Но впервые за долгие годы он не мог ничего придумать. Граф тяжело вздохнул.

– Вы устали, граф? – с тревогой в голове спросила Габриэлла. – Я уже распорядилась приготовить вам комнату. Так что вы можете отдохнуть с дороги.

– Благодарю вас за заботу, госпожа Габриэлла, но вынужден отказаться от приглашения. Король ждет меня в Париже.