class="p1">Муцуо ничего не сказал тогда Мисако и Инэ, но эта болезнь его глубоко обеспокоила. Хотя плеврит, как сказал доктор, оказался легким, он был туберкулезным заболеванием. Ни Инэ, ни соседи ничего не говорили Муцуо о причине смерти его родителей, но он смутно догадывался о ней. Туберкулез в то время считался неизлечимой болезнью. И он боялся умереть в молодом возрасте от той же болезни, которая поразила его родителей. Из-за этого страха он стал по-настоящему одержим. Это уже была не мелкая суета по поводу поступления в среднюю школу.

1 февраля 1931 года начала работать радиостанция в Окаяме. В одной из передач сообщили о том, что несколько десятков учеников первого и второго классов Первой средней школы Окаямы учинили драку, в которой один учащийся коммерческого промышленного училища, пришедший на помощь второклассникам, получил серьезную травму от удара бейсбольной битой и позже скончался. Инэ, внимательно прослушав передачу, сразу же кинулась к Муцуо, как только он вернулся с прогулки.

– Послушай, Муцуо, слава богу, что ты не поехал в эту школу. Если бы ты сейчас там учился, я бы не могла спать по ночам от волнения.

– Муцуо жив и здоров, не о чем беспокоиться, – пришла на помощь брату Мисако.

Но Муцуо не ответил и быстро вошел в комнату. С того времени между Муцуо и Инэ стали часто происходить подобные размолвки. Они перестали беззаботно веселиться вместе. Муцуо тайно страдал от чувства отчаяния.

Муцуо теперь весь день проводил в своей комнате, но поскольку он никогда не был особенно разговорчив, ни Мисако, ни Инэ особо не волновались. Это одиночество было связано с его успеваемостью в школе. Однако однажды, когда Мисако пошла убирать комнату Муцуо, она обнаружила что-то странное. Это было несколько вырезок из газет о самых причудливых преступлениях.

В одной описывался странный инцидент, произошедший в Нагое. В целом дело выглядело так. Рано утром 8 февраля 1932 года в птичнике возле парка Накабаяси в округе Ниси, город Нагоя, было обнаружено обезглавленное тело женщины. Более того, под кимоно на ней не было белья, были вырезаны груди и гениталии. Четыре дня спустя сплавщик на реке Кисо обнаружил плавающую в реке женскую голову. Голова эта тоже была совершенно изуродована: скальп срезан, уши и верхняя губа отсутствовали, глаза выколоты. Это явно была работа психопата.

Труп принадлежал 19-летней Мацуэ Ёсиде. Затем исчез ее возлюбленный, кондитер Куракити Масубути, которому тогда было 44 года. Полиция заподозрила Масубути в виновности и объявила в розыск, но его местонахождение установить не удалось. Месяц спустя, в начале марта, начался сезон сплава по реке Кисо, лодочники пришли в чайный домик, чтобы подготовить его к приему посетителей, и обнаружили труп Масубути, свисающий с потолка. Труп уже разложился, он провисел там уже месяц. Он выглядел самым причудливым образом. На его голове было что-то похожее на женский парик. Однако это был не парик, а скальп Мацуэ Ёсиды. Сняв труп, обнаружили, что под европейской одеждой на Масубути было надето нижнее белье Мацуэ. Из карманов одежды достали два глазных яблока и мочки ушей. В холодильнике чайной были найдены две засохшие груди.

В другой статье сообщалось о завершении расследования так называемого дела с расчленением в Таманои, которое произошло примерно в то же время, когда было обнаружено тело Куракити Масубути. 7 марта 1932 года в Тэрасима-тё префектуры Токио, в водостоке, в обиходе, известном как канава Охагуро, были найдены голова, грудь и нижняя часть живота мужчины, завернутые в бумагу хаторон.

19 октября, когда казалось, что дело зашло в тупик, благодаря тщательной работе полицейских участков Тэрасима и Суйдзё были арестованы двое братьев и сестра по фамилии Хасэгава, проживавшие в Хонго. Их жертвой стал бродяга, который притворился богачом и поселился в доме Хасэгава. Однако, когда его ложь была раскрыта, он набросился на хозяев дома и был убит братьями.

Еще в одной статье описывалось необычное дело, ужаснувшее общественность.

Это самоубийство произошло в Оисо, префектура Канагава, в 1932 году. В лесистой местности на вершине небольшой горы, которая после этого события была названа Сакатаяма, молодой мужчина и женщина покончили жизнь самоубийством, приняв яд. Мужчина лет 25–26 был одет в форму университета Кэйо, женщина 21–22 лет выглядела как молодая леди. Их обнаружил местный житель, собиравший грибы.

На месте смерти были цветы гелиотропа, сборник стихов Хакусю и сборник гимнов, а еще книга Мотоко Хани «Сердце Мидорико», сборник стихов Жана Кокто и журнал «Аой Тори». На этом журнале лежали рядом их наручные часы, вместе отсчитывающие время. Позже выяснилось, что мужчина был студентом третьего курса университета Кэйо Горо Дзуси, а женщина – Яэко Юяма, дочь богатых родителей из префектуры Сидзуока.

Поскольку на момент обнаружения личности покойных оставались неизвестны, у местной полиции не было другого выбора, кроме как поместить трупы в простые деревянные гробы и временно захоронить их на кладбище храма Ходзэндзи на окраине города. В этом не было ничего необычного, но на следующее утро могилу раскопали, крышку гроба сняли, и труп женщины исчез. Рядом было обнаружено нижнее белье женщины.

Говорили, что у женщины был другой любовник, который украл тело, но в конечном итоге это оказалось делом рук сексуального извращенца. Два дня спустя, сразу после полуночи 11-го числа на берегу Оисо труп был найден. Его закопали в песок без одежды. Виновником оказался 64-летний могильщик. Он узнал, что было захоронено тело очень красивой женщины, поэтому посреди ночи раскопал могилу и украл его. Однако позже в результате вскрытия было подтверждено, что акта изнасилования не было, он только смотрел на обнаженное тело.

Мисако взяла эту газетную вырезку как что-то ужасное и спросила своего брата, который лежал на постели в углу комнаты:

– Что это за гадость? Что ты собираешься с этим делать?

Затем Муцуо повернулся к сестре, его лицо было немного бледным и растерянным от неожиданности. В то время Мисако чрезвычайно похорошела, и Муцуо стал все больше испытывать неловкость, общаясь со старшей сестрой.

– Ничего не собираюсь, – сказал он, – они просто попались мне на глаза, и я вырезал.

После этого он вернулся на свое место, улегшись опять лицом к потолку.

– Раз так, можно их выбросить? – спросила Мисако.

– Ага, – равнодушно сказал Муцуо.

Поэтому Мисако выбросила вырезки вместе с мусором.

Через некоторое время цвет лица Муцуо начал немного улучшаться, и когда он показался врачу, тот заявил, что он полностью выздоровел. Муцуо почувствовал облегчение, но в глубине души не до конца верил диагнозу. Его не так уж и усердно лечили. Он не