— Я принес тебе сэндвич.

На этот раз он выглядел более взволнованным или, как ей показалось, радостно-возбужденным. «Самое время попробовать разговорить его», — подумала она.

— Пожалуйста, не оставляй меня одну. — Сирена вцепилась в его руку и с мольбой заглянула в глаза.

— Тебе станет легче, когда поешь, — пробормотал он и сунул сэндвич ей под нос. — Не надо бояться. Я же сказал, не причиню тебе вреда, если ты будешь вести себя тихо.

— Я же видела тебя, — сказала она, воспользовавшись шансом. — Неужели ты отпустишь меня после этого?

— У меня есть план. — Он принялся беспокойно мерить шагами тесную комнату.

«А он не такой уж крупный, да и не очень-то сильный, — подумала она. — Если бы я освободилась от наручников, то у меня появился бы шанс».

— Когда они узнают, где ты, я уже скроюсь. — Он с мрачным удовольствием подумал о Швейцарии. — Они не найдут. У меня будет два миллиона долларов, чтобы отлично спрятаться.

— Два миллиона, — прошептала она. — Откуда ты знаешь, что Джастин заплатит?

Терри обернулся к ней и расхохотался. Она побледнела, и ее глаза расширились от ужаса, спутанные волосы рассыпались по плечам.

— Он заплатит, еще будет умолять меня об этом.

— Ты сказал, что он убил твоего отца.

— Убил.

— Но его оправдали. Джастин рассказал мне…

Слова застряли у нее в горле, когда Терри резко обернулся к ней и завопил:

— Он убил моего отца, а они оправдали его! Выпустили из тюрьмы, пожалели! В этом была замешана политика, так рассказывала мне моя мать. Отпустили потому, что он был бедным индейским парнем. Мать сказала, что его адвокат подкупил свидетелей.

«Его мать, — подумала Сирена, — все годы отравляла его мысли такими разговорами. Теперь мне понадобится больше усилий, чтобы все изменить. Разве мать рассказала ему о шраме на боку Джастина? Рассказала ли, что его отец был пьян и его смерть наступила от удара своего же ножа?» Сирена разглядывала бешеное лицо парня и его горящие от ненависти глаза.

— Мне жаль, — слабым голосом произнесла она. — Мне так жаль!

— А теперь он расплачивается, — сказал Терри, отбросив упавшую на глаза непослушную прядь волос, и удивленно рассмеялся. — Кто бы мог подумать, что я заставлю Блэйда пресмыкаться передо мной из-за женщины? Жаль, я не смогу тебя оставить у себя больше чем на два дня.

— Как тебя зовут?

— Терри, — коротко ответил он.

Сирена попыталась выпрямиться.

— Терри, ты ведь догадываешься, Джастин уже вызвал полицию. Меня будут искать.

— Они тебя не найдут, — с уверенностью произнес он. — Я ведь не вчера разработал план. Я внес задаток за этот дом еще тогда, когда Блэйд открыл отель. Я предполагал надавить на него еще раз, после того как он расплатится за Вегас. — Он махнул рукой с таким видом, будто дело в Вегасе не имело для него большого значения. — Пожилая пара, у которой я снял эту лачугу, сейчас во Флориде. Они никогда меня не видели, я им прислал только чек.

— Терри…

— Послушай, с тобой ничего не случится. Просто поешь и отдохни. Через десять часов после того, как Блэйд передаст деньги, я позвоню и сообщу им, где ты находишься. — Он быстро вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь прежде, чем она успела еще что-то сказать.

— Разве они ищут ее? — возмутился Даниэль, широкими шагами меряя гостиную, и махнул рукой в сторону двух полицейских. — Только взгляните на этих двоих: играют в карты, в то время как моя малышка в руках какого-то маньяка.

— Они делают все возможное, — тихо сказал Алан. — В телефон установили прослушивающее устройство, просто последний разговор оказался недолгим, вот и не смогли засечь его. Сейчас идет проверка всех отпечатков, оставленных на тележке.

Чтобы скрыть нарастающую панику, Даниэль дал волю гневу и набросился на сына:

— И что это за место такое, куда этот проходимец мог незаметно увезти мою дочь, запихнув ее в корзину?

Анна мягко обратилась к мужу:

— Даниэль. — Она успела произнести только его имя, но, увидев боль в ее глазах, он что-то буркнул и быстро отошел к окну. Тогда Анна обернулась к Джастину: — Джастин…

Но тот лишь покачал головой и встал. Впервые за шесть часов, наполненных страхом, он почувствовал — вот-вот потеряет самообладание. Не говоря ни слова, он ушел в спальню и закрыл за собой дверь.

Халат Сирены висел на стуле. Джастин мог зарыться в него лицом и почувствовать ее запах. Он стиснул кулаки и отвернулся. Коробочка с подаренными серьгами стояла открытой на комоде. Джастин вспомнил, как они выглядели на ней прошлой ночью — сверкающие, переливающиеся яркими огоньками в полумраке комнаты, когда она опустилась на колени посреди кровати и протянула к нему руки.

Страх и гнев снова охватили его с прежней силой, и его кожа вдруг стала влажной и липкой. Тишина комнаты с невероятной силой давила на него, ее нарушал лишь громкий шум дождя за окном. А еще несколько часов назад Сирена наполняла эту комнату жизнью, смехом и страстью. А потом он оставил ее, не сказал, что любит, и не поцеловал на прощание. Он ушел с мыслями лишь о своих делах. Оставил ее одну…

— О боже! — Джастин ладонями закрыл лицо.

Тут раздался осторожный стук в дверь. Джастин уронил руки и постарался справиться с приступом отчаяния. Даниэль быстро вошел в комнату, не дожидаясь ответа.

— Джастин! — Он закрыл за собой дверь и стоял посреди комнаты, такой огромный и, впервые за время их знакомства с Джастином, такой беспомощный. — Прости меня за резкость.

Джастин встретился с ним взглядом, и его руки снова сжались в кулаки.

— Ты был прав. Если бы я не повел себя так легкомысленно…

Даниэль подошел и схватил его за руки:

— Никто не виноват. Ему нужна была Рена, и он нашел способ ее заполучить. Мне страшно. До сегодняшнего дня я пережил такой чудовищный страх всего лишь однажды. Тогда Кейну взбрело в голову исследовать крышу, и мы обнаружили его болтающимся на карнизе третьего этажа. — Его голос задрожал, и Даниэль еще сильнее стиснул руки Джастина и отвернулся. — Я не знаю, где она, и не могу подставить ей лестницу.

— Даниэль, я люблю ее.

Глубоко вздохнув, Даниэль обернулся к нему:

— Я это вижу.

— Сделаю все, что этот негодяй потребует.

Кивнув, Даниэль протянул ему руку:

— Пойдем, семья должна быть вместе.

Кажется, она задремала, потому что в комнате совсем стемнело. Терри вдруг резко встряхнул ее за плечо.

— Ты должна поговорить по телефону, — сообщил он, а затем включил верхнее освещение.