– Не нравится мне все это, – сказал начальник. – Как-то все к одному. Сегодня Панфилова берем, а завтра свидетель погибает… Ну женщин он убить, пожалуй, может, а вот повеситься… Надо, чтобы эксперты тело осмотрели. Но я уже и так вижу, что шейные позвонки у Черпакова не сломаны. И в штанах сухо…

Да, действительно, повешенный умирает не от удушения, а оттого, что ломаются шейные позвонки. К тому же висельник в момент смерти обделывается по полной программе – и моча, и дерьмо… Хотя бывает и смерть от асфиксии. Но это мучительная смерть, у висельника в таком случае лезут из орбит глаза, перекашивается лицо. А здесь ничего такого… Скорее всего, Черпакова совали в петлю уже мертвым… Но убивали его изобретательные преступники. И до невозможности жестокие. Сначала были убиты дочь и мать, а затем погиб их «убийца»…

Следственная группа из прокуратуры была на подходе. Трупами и местом преступления займутся эксперты, на их заключениях можно будет воссоздать примерную хронологию событий… Возможно, им удастся обнаружить следы настоящих преступников. Но это будет не так скоро, как хотелось бы. А пока что Сергей должен был заняться соседями покойной Павлины. Может, кто-то что-то видел или слышал…

Но, увы, свидетелей он не нашел. Рабочий полдень – все соседи на работе. Глухая бабка из соседней квартиры не в счет. Она ничего не видела и уж точно не слышала…

Пришлось дожидаться вечера, но и повторный обход квартир никаких результатов не дал. Одна надежда на экспертов. Они обнаружили следы крови в ванной. Такое впечатление, как будто кто-то смывал с себя кровь убитых людей. И вряд ли это был Черпаков. Результаты дактилоскопии будут завтра. Возможно, высветятся «пальчики» настоящих преступников.

Эксперты выяснили, что перед смертью Алла в самом деле была изнасилована, притом в жестокой форме. Образцы семенной жидкости взяты на анализ, но опять же нужно было ждать, когда появится заключение.

А утром следующего дня майора Иванова и лейтенанта Комиссарова вызывали к районному прокурору.

Это был мужчина лет сорока – тучный, с двойным подбородком. Брови, как у Брежнева, веки, как у гоголевского Вия. Правда, веки он поднял сам, без помощи секретарши. В глазах огонь классовой непримиримости.

– Ну что, товарищ майор, доигрались? – раздувая щеки, спросил прокурор.

– В каком смысле? – уныло посмотрел на него Иван Алексеевич.

– А в прямом!.. Кто вам позволил взять под стражу уважаемого и к тому же совершенно невиновного человека?

– Это вы о ком, товарищ советник юстиции?

– Дурака валяем, да? Речь идет о гражданине Панфилове…

– А, теперь понятно… Гражданин Панфилов добровольно сознался в совершенном им преступлении, есть чистосердечное признание…

– Да? А у меня есть заявление от гражданина Панфилова, в котором он утверждает, что сотрудники уголовного розыска Зареченского РОВД избивали его, что признание из него выбили силой. А вот и заключение судмедэкспертизы, в котором указано, что гражданин Панфилов был жестоко избит и получил увечья средней степени тяжести… Что вы на это скажете, товарищ лейтенант? – Прокурор грозно зыркнул взглядом в сторону Сергея. – Вы допрашивали гражданина Панфилова!

– Я его не допрашивал, – покачал головой Комиссаров. – Мы с ним просто беседовали… Я ему объяснил, что есть свидетель, который видел его рядом с трупом. Этого вполне хватило для того, чтобы гражданин Панфилов осознал свою вину и взялся за перо…

– А вот здесь написано, что вы его избивали! – Для пущего устрашения прокурор ударил кулаком по тексту панфиловского заявления.

– Да, я в курсе, что гражданин Панфилов имеет побои, но получил он их в камере предварительного заключения. С уголовником там что-то не поделили…

– Не знаю! Про уголовника гражданин Панфилов ничего не пишет! Во всем он обвиняет только вас!

– Я его и пальцем не тронул…

– Так, ладно, с этим разберемся… Что за свидетель, о котором вы говорили? Что он знает, что он видел?

– Черпаков его фамилия… Он видел Панфилова возле машины в тот момент, когда тот обливал труп женщины кипящей смолой…

Если точней, то над трупом изгалялся его сообщник. Некто Стас. Но, поскольку Панфилов ничего не написал о нем в своем чистосердечном признании, Сергей не стал его впутывать в это дело. Решил повременить.

Позавчера вечером он был очень рад, что смог раскрутить Панфилова на признание. И его ничуть не смущало, что сообщник убийцы остался за кадром. Главное было пришить к делу Панфилова, а дальше, под гнетом навалившихся обстоятельств, он должен был сдать и своего подельника… Но, судя по всему, следственный поезд движется совершенно в другом направлении. Похоже, не Панфилову, а самому Сергею придется доказывать свою невиновность… А ведь Иванов его предупреждал…

– Так, и что, этот свидетель опознал гражданина Панфилова? – не без сарказма спросил советник юстиции.

– Нет, не успел… Труп гражданина Черпакова был найден вчера в квартире гражданки Сущевой…

– А-а, да-да, это вы про вчерашнее убийство… А я-то думаю, знакомая фамилия… Черпаков, Черпаков… Изнасиловал дочь сожительницы, убил и ее, и мать, сам полез в петлю… Да, хорошего же вы свидетеля нашли, товарищ лейтенант, ничего не скажешь! На какой же помойке вы его откопали?

– На той самой, где нашли труп гражданки Оскольцевой…

– Ну, во-первых, еще не установлено, чей труп там нашли, – уничтожающе смотрел на Сергея прокурор. – Во-вторых, насколько мне известно, убийца, вернее лицо, обвиняющееся в совершении убийства, установлено… Наверное, ваш свидетель хорошо знал обвиняемого?

– В общем-то да, – не стал скрывать Сергей. – Вместе выпивали…

– И женщину вместе убивали… А когда одного преступника взяли, второй придумал сказку про «Волгу»… Ваш Черпаков назвал вам первый пришедший на ум номер. И этот номер, по случайному стечению обстоятельств, оказался номером, на который был зарегистрирован автомобиль гражданина Панфилова. Вот вы за него и схватились. Силой выбили признания из гражданина Панфилова, взяли его под стражу… А может, вы были в сговоре с гражданином Черпаковым, а?

– Я?! В сговоре?! – ошалел от такой глупости Сергей.

– А что?.. Вот у меня есть сведения, что вы, товарищ лейтенант, были знакомы с гражданкой Сущевой, пользовались услугами ее несовершеннолетней дочери…

– У вас неверные сведения, товарищ советник юстиции… – похолодел Сергей. – Да, я знал гражданку Сущеву. Я Черпакова искал, на нее вышел… Да, ее несовершеннолетняя дочь занималась проституцией, это установленный факт. Мною установленный… И услугами проститутки я не пользовался…

– Хорошо, почему же тогда гражданка Сущева не была привлечена к уголовной ответственности за сводничество, если вы все знали?

– Лейтенант Комиссаров провел оперативное мероприятие по вербовке гражданки Сущевой в качестве внештатного агента, – вместо Сергея ответил Иван Алексеевич.