— Не можешь просто помолчать? — не выдержал Генералов. — Сиди, книгу читай.

— А она неинтересная. — Мстислав отложил пухлый том на подлокотник и улыбнулся.

Продолжения перепалки не последовало. Нет, Мстислав и Владимир, наверное, с удовольствием вцепились бы друг другу в глотки, но Доминик хрустнул костяшками пальцев, и у спорщиков вдруг пропало всякое желание препираться.

— Ужин — это, конечно, здорово… — осторожно начал я, не зная, как лучше изложить свое предложение: в лоб или более завуалированно. — Но мне от вас требуется несколько иное…

— Что именно? — не оставил время на раздумья взявший беседу в свои руки Доминик. — И почему мы должны тебе помогать?

— Кое-какая информация и финансовые вливания — это раз, — решил не скромничать я. — И второе, но не менее важное: надо будет освободить из тюрьмы моего друга…

— Уж не того ли, который пятнадцать лет мотает? — встрепенулся Генералов.

— Его самого. Понимаю, возможности ваши сейчас ограниченны, но мало ли как все обернется. А что я могу вам предложить… Вы вроде записями Жана интересовались? — И вот тут меня натурально пробил холодный пот: записи-то я до сих пор проверить не удосужился. А что, если в коробке никому не нужные бумажки болтаются? Что тогда?

— Они у вас с собой? — насторожился Доминик, от которого, несомненно, не укрылось мое волнение.

— Я могу их достать, — не стал откровенничать, но в то же время и не соврал я. Действительно, что может быть проще — расстегнул рюкзак и достал. — Если вас это все еще интересует.

— Интересует, — не стал темнить Доминик. — Очень интересует.

— Так ты свистел, получается, будто все сгорело? — оживился Мстислав. — Ай-ай-ай, как нехорошо старших обманывать…

— Ну так что, обмен равнозначный? — не обратил я внимания на его подначку. — Или как?

— Вполне, — легко согласился Доминик, расценивший мое предложение как попытку наладить с ними определенные деловые отношения. В самом деле — а что они теряют? Бумаги-то они получают сейчас, а свои обязательства им когда еще выполнить потребуется! Мало ли что за это время произойти может? Как говорится — или шах умрет, или ишак сдохнет.

— Двойное убийство в состоянии алкогольного опьянения, — задумчиво пробормотал уставившийся на меня Генералов, который сидел к Мстиславу спиной, а потому не видел, как тот при этих словах закатил глаза. — Освободить твоего кореша будет совсем непросто…

— Вы это сейчас к чему сказали? — Как и Мстиславу, мне было совершенно непонятно, что в этой ситуации пытается выторговать Владимир. — Вариантов всего два: либо да, либо нет.

— Ну допустим, вариантов на самом деле гораздо больше… — затянул старую песню Генералов, но его оборвал легонько хлопнувший ладонью по столу Доминик.

— Мы согласны, но, сам понимаешь, не стоит рассчитывать, что за эти бумаги ты сможешь доить нас всю оставшуюся жизнь, — прямо заявил он.

— Почему нет? — вновь не смог промолчать расплывшийся в улыбке Мстислав и пригладил взъерошенные русые волосы. — Просто не факт, что тогда ему останется много…

— Где бумаги? — взял быка за рога Генералов, видимо, вполне согласный в этом вопросе с помощником Доминика.

— Так все-таки — да? — Не то, чтобы у меня возникло желание над ним поиздеваться, просто в таких случаях лучше обойтись без каких-либо недомолвок.

— Да!

— Забирайте, — вытащив из стоявшего у стула рюкзака плоскую стальную коробочку, я отправил ее по столу к Доминику.

— Это они? — тут же уточнил у проповедника Владимир.

— Смотреть надо, — перекинул пенал Мстиславу сектант. — У тебя к нам все?

— Оружие верните, — попросил я.

— Зачем тебе? Все равно у нас останешься, — встал из-за стола потерявший ко мне интерес Доминик. Зависший над столешницей хрустальный шарик тут же перестал переливаться золотисто-зеленым сиянием и вновь стал прозрачным.

— Э, нет! Мы так не договаривались! — отказался я. Оставаться во власти сектантов мне вовсе не улыбалось. Еще промоют мозги или какую другую гадость учудят.

— Мстислав?

— Пусть идет, надо будет, всегда найдем, — пожал плечами вертевший в руках стальную коробочку помощник Доминика. — Нашим легче — кормить дармоеда не надо.

— Тогда проводи его и оружие верни, — распорядился проповедник, и я, подхватив рюкзак, пошел на выход.

— Ты где этот пистолет, кстати, взял? — вспомнил про «Гюрзу» Генералов.

— Места знать надо, — воздержался я от ответа по существу и вышел в коридор.

Пистолет и ружье Мстислав вернул мне уже на улице. Я начал внимательно осматривать якобы опломбированные спусковые крючки и потому не сразу заметил вышедшего откуда-то из-за дома в сопровождении двух сектантов Шурика Ермолова.

— А ты здесь что делаешь? — Мне ничего не оставалось, как разыграть удивление.

— А это, блин, у тебя спросить надо, — зло глянул на меня Шурик.

— Мы его погостить оставляли, мало ли что, — объяснил Мстислав.

— Ну пошли тогда. — Закинув на плечо ремень ружья, я пошел к воротам. — Автомат-то хоть у тебя не забрали?

— В арсенал сдал, — буркнул Ермолов, выскочил на улицу и зашагал по направлению к Южному бульвару.

— Счастливо оставаться, — бросил я на прощание Мстиславу и догнал Шурика. — Да погоди! Куда впилил?

— Иди ты! — выругался тот в ответ и даже не подумал замедлить шаг. — «Сходи, весточку передай…»

— Блин, да кто знал, что так получится? — попытался я оправдаться. Компания Ермолова мне сейчас была крайне необходима для одного весьма неотложного дела. Требовалось срочно пропустить соточку-другую сорокаградусной. А то мандраж этот уже достал, до сих пор поджилки трясутся. Хотя напиваться однозначно не стоит: чуть-чуть промочить горло, чтобы отпустило, и — в завязку. А там уже и ночлегом озаботиться можно будет. — Да хорош ты, пойдем по стаканчику тяпнем.

— По стаканчику? — остановился Шурик. — Где?

— Сейчас решим, — потянул я его от неодобрительно посмотревших на нас дружинников, выставленных в оцепление вокруг дома, в подвале которого нашли убитого урода. К этому времени вокруг места преступления уже собралась порядочная толпа местных жителей и набежавших с Южного бульвара зевак. — Пошли, отойдем, не фиг здесь светиться.

— Че случилось-то?

— Про Повара слышал?

— А!

— Говорят, его работа.

— Тогда пошли, сейчас уроды опять крик до небес подымут.

— Не подымут, — успокоил Шурика парень в новехонькой форме инженера Гарнизона. — Карантин у них со вчерашнего дня.

— Нашим легче.

— Куда пойдем-то? — остановился я, когда мы отошли от толпы зевак. Интересно, где здесь поблизости можно отыскать питейное заведение из тех, что поприличней? На Южный бульвар можно даже не соваться — там все втридорога, не по нашим доходам. Да и дружинников слишком до хрена.