Однако карфагенские тяжеловооруженные силы ушли, вместе с 32 слонами и всеми всадниками. Гасдрубал направлялся к Пиренеям.

Сципион не мог пойти следом. Две другие карфагенские армии поджидали его, следили за ним, и надо было защищать Новый Карфаген. Сципион послал подкрепление на север, к устью Эбро, где десять лет назад переправился Ганнибал.

Гасдрубал тем не менее направился со своей небольшой мобильной армией на север, в верховья реки Тахо. Где-то на пути своего следования он посовещался с Магоном. Они решили, что Магон отправится сначала на Балеарские острова за новым пополнением пращников, а потом вернется морем в Северную Италию, где и встретятся все три сына Гамилькара Барки. Гасдрубал двинулся к Пиренеям, к западному перевалу, охраняемому дружески настроенными басками. На отдаленной земле кельтов он тоже оказался среди дружелюбных народов и увлек многих людей с собой, направившись к Роне (наступила осень, и было слишком поздно для того, чтобы пытаться перевалить Альпы).

Слухи о приближении Гасдрубала донеслись до Рима через Марсель. Город все еще оплакивал смерть двух консулов от руки Ганнибала. Казалось, что разгневанные боги обрушивались на римских лидеров, которые выступили против карфагенского мага. Не осталось ни одного человека, доказавшего свои способности. Преклонный возраст сделал несостоятельным Фабия. Что до молодого Сципиона, то он добился некоторого успеха, но позволил Гасдрубалу ускользнуть и в любом случае не мог бросить свою армию в Испании. И вот снова, через десять лет, Рим ощутил себя в опасности. На севере Этрурия выходила из объединения; Лигурия помогала цизальпинским галлам.

«Все эти неудачи выпали на нашу долю, — говорили люди, — когда нам противостояла одна неприятельская армия и один Ганнибал. Теперь в Италии будут две могущественные армии и два Ганнибала».

Новый карфагенянин появится как раз в самом опасном месте, на реке По. Разве после этого сам Ганнибал не сможет довершить дело?

Во время выборов в кризисном году были избраны два консула — два человека, не пользовавшиеся особой славой. Клавдий Нерон, который вел кампанию против Гасдрубала в Испании, стал консулом от патрициев. В его задачу входило контролировать действия Ганнибала. Некий Ливий, который не испытывал никакого желания служить, стал консулом от плебеев и должен был взять на себя командование северной армией. Выборы, ритуал жертвоприношения и планирование военных действий были произведены, как и во все предыдущие времена, в соответствии с римскими традициями. Никто по-настоящему не ждал, что Нерон и Ливий окажутся равными двум сыновьям Гамилькара Барки.

Послание с реки По

После того как сошел снег (207 год до н. э.), Гасдрубал совершил переход через Альпы более удачно, чем Ганнибал, и, очевидно, по тому же самому перевалу. Как и прежде, римское командование надеялось перехватить карфагенян в горах. Но пришельцы спустились вниз по реке По, пополнив свои ряды суровыми лигурийцами и подняв дух ветреных галлов. Они заперли римские передовые силы в Плацентии, как это делал Ганнибал, и обогнули с юга и востока Апеннинский хребет. У Гасдрубала оставалась еще дюжина уцелевших слонов, и он двигался быстро.

Тут произошло событие, которое имело последствия для всего Средиземноморья. Уходя с берегов По, Гасдрубал отправил послание своему брату. В нем он назначал встречу их армий в Умбрии, на Адриатическом побережье. Шесть всадников, четверо галлов и два нумидийца, везли это письмо. Некоторым из них, видимо, было сообщено, что в нем содержится. Вероятно, один из галлов прокладывал им путь на юг, в обход вражеских лагерей, к позициям Ганнибала в Лукании.

Ганнибал находился там, но он прорвался сквозь линию, римлян к Адриатическому побережью. В этот момент он возвращался обратно, чтобы собрать свои разрозненные отряды и продвинуться на север, преодолевая сильное сопротивление, в долину реки Офид, туда, где неподалеку было поле битвы при Каннах.

Посланцы с реки По попытались последовать за ним, но были схвачены римскими фуражирами вблизи Тарента. Письмо Гасдрубала было передано Клавдию Нерону, а не Ганнибалу.

В этот момент взволнованного Нерона осенило одно из тех предвидений, которое позволяет ординарным людям совершать экстраординарные поступки. Он облек свою мысль в следующие слова: «Положение складывается таким образом, что уже нельзя вести дальнейшую войну обычными способами». Он оставил свою армию, противостоящую Ганнибалу, и с одним отборным легионом и тысячей вооруженных пиками всадников двинулся из подвластных ему пределов на юге, чтобы присоединиться к Ливию на севере и сообщить тому новость о рандеву Гасдрубала. Он послал сенату письмо с объяснением, однако не стал дожидаться разрешения оставить свое войско. Вместо этого он отправил вперед гонцов с приказом, чтобы деревни по пути его следования доставляли к дорогам сменных лошадей, мулов, телеги — все, на чем могли перемещаться дальше усталые люди. Заданный им темп мог выдержать только легион.

(Часто говорят, хоть это и не так, что Нерон измучил свою армию и оставлял за собой обычное количество горящих лагерных костров, чтобы обмануть Ганнибала. Он взял с собой только 7000 человек, а свыше 30 000 оставил на укрепленных позициях у реки, в то время как другие силы удерживали Тарент в тылу у Ганнибала. Нерон просто понял, что не может терять драгоценные дни, пока один из братьев-карфагенян не знал, что делает другой, в то время как римляне знали о том, что делали они оба.)

Ганнибал ждал у Офида послания, которое так никогда и не дошло до него, не имея возможности продвигаться на север, не выяснив, по какой дороге Гасдрубал будет перемещаться на юг. Отправленный им легион с конным эскортом не принес ему сведений. В кои-то веки конная разведка подвела его.

Гасдрубал, миновав Римини, выходил к Адриатическому побережью. Как натасканные собаки, собирающиеся вместе при появлении медведя, римские соединения стягивались к востоку от Апеннин. Они собирались под командование Ливия к югу от реки Метавр. Переправившись через нее у города Фан, карфагеняне обнаружили перед собой строй римлян. Места были незнакомы Гасдрубалу, хотя с ним были галлы, которые знали эти дороги. Он помедлил некоторое время, чтобы изучить обстановку, а возможно, в надежде получить указания от Ганнибала.

Нерон вышел к рубежам римлян возле галльской Сены под покровом ночи. Он заранее предупредил о том, чтобы о его приближении не распространяли никаких известий. Под покровом темноты его изнуренные люди собрались в палатках армии Ливия, чтобы не ставить новые палатки. Ливий и его штаб настаивали на том, чтобы легион, пришедший с юга, отдохнул перед боем, но Нерон, который знал Ганнибала по личному опыту, уверял, что промедление смерти подобно. Римская армия должна атаковать немедленно. На том и порешили.

Однако нарушение дисциплины едва не подвело обоих консулов. Разведывательный отряд карфагенян заметил присутствие в неприятельском стане людей, которые проявляли все признаки усталости после тяжелого марша. И трубачу, который созывал перед палаткой Ливия на битву, пришлось протрубить дважды, вопреки установленному правилу. Проницательный Гасдрубал понял, что ему противостоят два римских консула вместо одного и что силы противника увеличились. Он отвел назад собственные подразделения и в ту ночь попытался ускользнуть в верховья Метавра, чтобы уйти по Фламиниевой дороге на юг. Его марш на запад начался удачно, но проводники никак не могли найти в темноте путь к этой дороге. Когда рассвело, римляне преградили ему выход на Фламиниеву дорогу. Возможно, он мог отойти к реке По, но вместо этого он построил свои войска, готовясь к бою.