Затем она попросила кристалл продолжить путешествие к концу времен сквозь темноту, которая поджидала ее за пределами сита.

Как стрела, Молли пробила сияющий свет и вылетела в пустоту. Пока ее несло через ничто, в голову ей лезли всяческие мысли. Она думала о людях, которых любит, — о Рокки, Лесе, Оджасе, миссис Тринкелбери, Праймо Клетсе, детях из приюта. Она вспоминала о местах, в которых любила бывать. О Петульке и Амрит. И о Люси Логан. О своих планах построить гипнотическую клинику — они сейчас казались такими незначительными… А потом перед ней возникла новая тончайшая сеть, и тело Молли словно бы растворилось, превратилось в дым и прошло сквозь эту сеть. Став дымом, она перестала видеть и дышать. А, просочившись за сеть, вдруг начала расти. Было ужасно жарко. Что-то загромыхало, а затем стихло. Молли поняла, что очутилась в конце времен. Вселенная, дряхлая и опустошенная, умирала.

Долгое время вокруг Молли не было ничего. И вдруг внизу, далеко под ногами, появилась Земля. Молли замедлила полет, но не остановилась — она по-прежнему летела на большой скорости, поскольку не хотела и боялась узнать, что станет с Землей в далеком будущем. Ее задачей было найти Вакта.

Молли попросила кристалл перенести ее в ноябрь 1870 года. В какой-то миг, минуя XX век, она уловила токи, исходящие от нее, взрослой, а через некоторое время всё яснее стала чувствовать младших Молли в 1870 году.

И вот она снова опустилась на берег реки. Стояла ночь, и в звездном небе висела полная луна. Молли устало растянулась на земле. Ее губы потрескались от жажды. Глубоко вздохнув, она вдруг подумала, что лицо больше не стягивает от сухости. Девочка потрогала щеки и склонилась над сверкающей в лунном свете водой, глядя на собственное отражение. Ее кожа была чистой и гладкой. Морщины и чешуйки исчезли.

Подхватив с земли шарфик, Молли кинулась бежать. Она мчалась вверх по ступеням к освещенным улицам, на ходу пытаясь вспомнить все мысли, которые приходили к ней от младших Молли, и найти подсказку — где их искать.

Значит, Вакт был прав насчет света в начале времен, думала она на бегу. Свет действительно омолаживает и убирает морщины. Только там нет никакого пузыря, и не требуется тысячи кристаллов, чтобы туда попасть.

Молли выбежала на крошечную замусоренную площадь, освещенную огнями лавочек, где торговали сладостями, фруктами и разноцветными бумажными фонариками. В эти дни праздновали Дивали, праздник света. Люди, толпившиеся на площади, выжидательно смотрели на черно-синее небо и золотистую луну. И внезапно всё небо вспыхнуло яркими огнями фейерверка, рассыпавшего цветные искры. Молли остановилась, чтобы отдышаться, размышляя, где бы попить.

Неожиданно пришли воспоминания десятилетней Молли. Вакт и девочки находились в крепости, где-то впереди. Старшая Молли прошла в самую дальнюю часть площади, туда, где прямо на земле было расстелено старое тряпье и где ночевали нищие. Осторожно обойдя спящих, Молли свернула в темную улочку, ведущую к крепости.

А где-то в крепости, в запертой комнате, сидели младшие Молли. Девочек не стали гипнотизировать и дали им надеть длинные кроваво-красные рубахи. Руки десятилетней Молли были связаны, но повязку с глаз сняли. Трехлетняя Молли припала к окну, глядя на фейерверки.

— Класивые, плавда, Молли?

Младенец в белоснежной рубашечке тихо лежал в люльке. Снова вспыхнул фейерверк — в этот миг в дверях, словно привидение, возник Вакт в серебряном балахоне Позади толпились бородатые священники, похожие на воронов. Один из них стремительно вошел в комнату, схватил младенца и унес во двор. Ребенка осторожно опустили на подушку из алого бархата, лежащую на большом плоском камне с трещиной. Сверху на происходящее равнодушно взирала полная луна

— По-моему, малыске не нлавится салют, — сообщила трехлетняя Молли, присаживаясь возле старшей девочки.

Начиналась последняя церемония посвящения.

Двое слуг принесли Вакту большой и тяжелый бархатный мешок с кристаллами. Небо то и дело расцвечивалось алыми, синими и серебряными сполохами. Вакт приказал разложить кристаллы вокруг плоского камня и спящего младенца.

Молли тихо подкралась к воротам крепости. Стражник стоял, привалившись к стене, и дремал. Девочка скользнула по теневой стороне, вдоль увитой душистым вьюнком стены, подбежала ко вторым, внутренним, воротам. Здесь стражники не спали — они сидели в сторожке, играя в кости, и были слишком увлечены, чтобы заметить пробегающую маленькую девочку.

Молли уже видела отблески факелов, освещающих внутренний двор крепости. Она юркнула под арку и пошла на свет.

Неподалеку располагалась платформа, с которой забирались на слонов. Молли влезла на нее, а с платформы перебралась на широкую крепостную стену. Она улеглась на стене, чувствуя себя как в театре: прямо перед ней раскинулся двор, где проходила церемония. Сотни кристаллов кольцами окружали камень, на котором лежал младенец. Вокруг в странном танце двигались жрецы. Они пели, высоко вскидывая колени и с силой ударяя о землю жезлами, украшенными головами павлинов. Эхо разносило пение по всему двору, но младенец продолжал спокойно спать.

Фейерверк закончился. Огромный, как колонна, Вакт стоял посреди двора, простерев руки к луне. Пение зазвучало как пронзительный вой, пляски и стук превратились в бешеное мельтешение… В этот миг лунный луч упал прямо в центр кольца из кристаллов, на треснутый камень и спящего младенца.

Вакт издал жуткий вопль, который визгливо подхватили жрецы. Младенец наконец-то проснулся от шума и заплакал. Жрецы ответили завыванием.

Молли больше не стала терять времени. Спрыгнув со стены, она пошла вдоль нее, скрытая тенью, пока не очутилась прямо за спиной у Вакта. Он как раз собирал свои самые крупные, самые драгоценные кристаллы, которые, видимо, разложил прямо на трещине. Вакт брал каждый по отдельности и, широко взмахнув рукой, кидал его в мешок. Жрецы бродили в отдалении, подбирая с земли остальные кристаллы и принося их Вакту. Молли, чувствуя, как пересохло во рту от страха, сделала еще шажок.

Наконец мешок был снова наполнен. Слуги перенесли его на каменную полку позади Вакта, в дальнем конце двора Молли следила и выжидала.

Ее сердце трепетало в груди, как крылья гигантской бабочки, в ушах звенело, и кровь мчалась по венам с бешеной скоростью. Она едва могла двигаться от напряжения. Но должна была добраться до полки.

Перепуганная десятилетняя Молли сидела на скамье. Трехлетняя Молли уселась к ней на колени, спрятав лицо у нее на груди.

— Зачем они заставили малыску плакать? — спрашивала она. — Молли, мне не нлавятся эти дядьки. Я их боюсь!

В голове десятилетней Молли вертелись слова песенки:

Молли, мы тебя спасем.

Мы спасем,

Мы спасем…

Появится ли когда-нибудь вновь одиннадцатилетняя Молли? Младенец всё плакал, а Вакт всё стоял со вскинутыми руками.