Второй эшелон пехоты следовал за первым на расстоянии 350–500 м. Его основная задача заключалась в поддержке первого эшелона во время прорыва оборонительных позиций и при отражении контратак. Второй эшелон также нс задерживался на первой траншее до полного уничтожения оставшихся групп противника, а продолжал движение, обеспечивая фланги действиями мелких штурмовых групп. Если в ходе наступления в первом эшелоне пехоты образовывались бреши, их закрывали силами второго эшелона. Если продвижение первого эшелона было остановлено, второй эшелон продолжал наступление через его боевые порядки.

Третий эшелон пехоты следовал за первыми двумя на удалении 800—1500 м перекатами от укрытия к укрытию. Его задачей являлось очищать захваченные позиции от противника и помогать первому и второму эшелонам, когда их продвижение задерживалось. Если позволяли условия, третий эшелон осуществлял охватывающий маневр. Его действия обеспечивались огнем артиллерии и минометов.

Если третий эшелон атаковал, проходя через боевые порядки первых двух эшелонов, то он сначала подтягивался к ним на расстояние примерно 200 м. Другие задачи третьего эшелона заключались в отражении сильных контратак, особенно во фланг наступающих войск, ликвидации подразделений, обороняющихся на отсечных позициях, а также в подготовке условий для обхода и окружения войск противника.

Дивизии второго эшелона получали задачу превратить вклинение в прорыв и уничтожить опорные пункты, продолжающие оказывать сопротивление.

Хотя все эшелоны имели задачу продвигаться вперед быстро и безостановочно, все же каждый из них выделял часть сил для обеспечения и закрепления достигнутого успеха.

Саперный батальон, следуя за вторым и третьим эшелонами пехоты, подготавливал захваченные позиции к обороне. Огнеметные батальоны выжигали живую силу из укрытий и оборонительных сооружений. Особое внимание уделялось быстрейшему созданию противотанковых рубежей. Для этой цели противотанковые резервы передвигались скачками от рубежа к рубежу.

Для отражения танковых контратак русские использовали тяжелые танки и самоходные артиллерийские установки, а средние танки направляли в обход контратакующего. Обойдя контратакующие танки, они занимали позиции, удобные для ведения флангового огня.

3. Организация обороны

Выбор оборонительной позиции

Для отражения атак противника войска должны занять оборонительные позиции, представляющие собой глубоко эшелонированную систему опорных пунктов с очагами сопротивления между ними. Начертание переднего края оборонительной позиции ориентировочно указывается старшим начальником.

Опыт боев на Востоке, где противник имел значительное количество танков, артиллерии и минометов, заставил внести значительные изменения в основные положения немецких уставов в отношении требований, предъявляемых к оборонительной позиции. Так, например, раньше считалось, что оборонительная позиция должна, во-первых, обеспечивать хорошие условия ведения огня из пехотного оружия, во-вторых, хорошие условия наблюдения для артиллерии и другого тяжелого оружия и, в-третьих, безопасность от нападения танков.

Немецкий устав «Вождение войск» 1933 г., основываясь на опыте Первой мировой войны, требовал подходить к выбору позиции с точки зрения интересов артиллерии и пехоты. Так, например, в § 445 говорилось: «…Передовые оборонительные сооружения главной полосы обороны должны располагаться достаточно далеко перед наблюдательными пунктами артиллерии и тяжелого оружия пехоты…», а § 446 гласил: «…Оборона главной полосы должна бьггь так подготовлена огнем всех видов оружия, чтобы наступление противника захлебнулось перед ее передним краем».

Вышедший в 1936 г. русский «Полевой устав Рабоче-Крестьянской Красной Армии» в противоположность всем довоенным уставам крупных сухопутных держав отдает предпочтение противотанковой обороне. Так, в § 226 этого устава указывалось: «Современная оборона является в первую очередь противотанковой, которая при помощи системы огня полевой и противотанковой артиллерии в сочетании с системой естественных и искусственных противотанковых препятствий, быстро устанавливаемых минных и иных заграждений… создает предпосылки для разгрома наступающей пехоты противника и ее отсечения от танков сопровождения».

В том же уставе § 230 сформулирован следующим образом: «Передний край, районы для ударных групп и позиции артиллерии выбираются с учетом интересов противотанковой оборона».

Вышедший 18.1.40 немецкий устав HDV 130/9 «Вождение и бой пехоты» признает за артиллерией, пехотой и противотанковой обороной равные права. В § 232 этого устава говорится: «Начертание переднего края определяется в первую очередь интересами организации огня. Оно зависит от наличия мест для наблюдательных пунктов артиллерии и тяжелого оружия пехоты, от наличия хорошего обзора и обстрела, а также возможности организации противотанковой обороны».

Наиболее серьезной проверкой правильности русского мнения о преимущественном значении противотанковой обороны может служить немецкое наступление под Курском в июле 1943 г. (операция «Цитадель»), В этой операции на глубоко эшелонированную оборону русских были брошены 19 полностью укомплектованных немецких танковых дивизий. Хотя неудачный исход наступления в значительной степени зависел от ряда других факторов, например, таких, как недостаточное превосходство в силах и средствах, отсутствие пехотных дивизий для прорыва позиций, неудачный выбор времени наступления, все же необходимо признать, что правильность русского тезиса о преимущественном значении противотанковой обороны полностью подтвердилась.

Опыт многолетних оборонительных действий на Востоке нашел свое отражение в немецких уставах и инструкциях по управлению войсками, выпущенных весной 1945 г., хотя и не дошедших до войск. Так, в § 232 устава HDV130/20 от 21.3.45 г. «Вождение пехотного полка» говорится: «При выборе позиции в первую очередь обращается внимание на ее танконедоступ-ность, которой следует добиваться, используя естественные препятствия».

Однако при выборе оборонительной позиции нельзя оценивать местность только с точки зрения возможности использования ее для противотанковой обороны. Противотанковая оборона без достаточной поддержки пехоты так же беспомощна, как и пехота без достаточно сильной противотанковой обороны. При выборе позиции необходимо исходить в первую очередь из того, чтобы наступающий не мог последовательно уничтожить сначала пехоту, а затем средства противотанковой обороны. Поэтому пехота и противотанковые средства должны вести бой в тесном взаимодействии. Пропуск танков противника через обороняемые пехотой траншеи может быть допущен лишь в исключительных случаях. Таким образом, требование пехоты к противотанковой обороне состоит в том, чтобы атакующие танки противника были по возможности остановлены перед передним краем обороны.

Как же при выборе позиции учесть требования, предъявляемые к противотанковой обороне? Противотанковая оборона будет наиболее эффективной, если непосредственно перед атакой переднего края танки противника будут вынуждены преодолеть какую-нибудь высоту или хотя бы показаться на ее гребне. Это может быть достигнуто в том случае, когда пехота занимает оборону на обратном скате или же на гребне высоты. Если пехота занимает позиции на скате, обращенном к противнику, она не может требовать от противотанковой обороны остановить танки противника перед первой траншеей, так как для этого позиции противотанковых средств следовало бы оборудовать на гребне высоты или на ее переднем скате. А это как раз и есть та позиция, которую хотят «подсунуть» противнику. Как же относится пехота к позициям на обратном скате или на гребне высоты? Позиции на обратном скате обычно обеспечивают возможность ведения огня из пехотного оружия на дальности, не превышающей 100 м. Ночью на позициях из-за плохой видимости должны находиться значительные силы пехоты. Такие условия благоприятствуют деятельности штурмовых групп противника. Однако эти явные недостатки в значительной степени компенсируются тем, что наземное наблюдение, а следовательно, и наблюдаемая стрельба противника затруднены. Находясь на обратном скате, пехота ведет бой, так сказать, на «дружественном скате», чего нельзя сказать о скате, обращенном к противнику. Подобное положение имеет не только большое моральное, но и важное практическое значение.