Он открыл первый бокс и знаком показал водителю «Чероки», чтобы тот поставил машину как можно ближе к тыльной стороне гаража. Вместе с джипом он хотел уместить и еще какую-нибудь машину меньшей длины. Он внимательно оглядел мигающую колонну и пальцем показал на шестую машину. Это была «Рено-19». Водитель, сообразив, что его место за джипом, вырулил из колонны и лихо подпер внедорожник. Ворота первого бокса закрыли, и Сурен, постучав по капоту «Ленд-Ровера», показал на второй бокс.

Он долго гремел связкой ключей, подыскивая в темноте нужный. Но не мог его обнаружить. «Сегодня лучше спать не ложиться, – снова подумал он о тринадцатом числе и ночи с четверга на пятницу. – Если приснится что-то нехорошее, то обязательно сбудется». Он ухмыльнулся: с каких это пор он стал таким суеверным.

Наконец ему удалось найти нужный ключ, и он открыл ворота. «Ровер», не дожидаясь приказа, взревел мотором и резко кинулся к проему. Но то ли водитель не увидел, как одна половина ворот сама собой вдруг стала закрываться, то ли ему не хватило реакции, но рванувшийся джип тут же налетел на торец массивной двери.

– Твою мать! – заорал на всю территорию Сурен. Не успел он только подумать о магической ночи, как несчастье случилось.

Водитель выскочил из джипа и склонился над бампером, осматривая вмятину.

– Вроде бы ничего. – Он постарался улыбнуться.

Но в это время гаражная дверь, видимо слетевшая с петель, медленно стала падать в направлении водителя и джипа.

– Прочь от машины! – еще громче заорал Сурен и сам отбежал от «Ровера».

Водитель, ничего не понимая, смотрел на убегающего Сурена и не двигался. Сурен, повернувшись в сторону трагедии, так и остался с открытым ртом: огромная металлическая дверь, как мышеловка, прихлопнула шофера, не дотянув сантиметров десять до бампера джипа. По крайней мере, упав на капот машины, дверь смягчила бы свой удар.

«Вот они, плоды черной ночи», – подумал Сурен и вместе с подбежавшими водителями ухватился за створ ворот. Около десятка человек с трудом передвинули дверь, стараясь как можно быстрее освободить своего товарища. Он лежал на животе в луже крови. И даже не стонал. Видимо, смерть наступила мгновенно.

Только к утру все машины были упрятаны в боксы. И, чтобы не привлекать внимания милиции к месту происшествия, мертвое тело водителя вывезли за город и бросили в придорожный кювет. Расчет был прост. Оперативники, обнаружив находку, определят, что пострадал человек в результате дорожно-транспортного происшествия, и, конечно, станут искать неизвестного беглеца-водителя.

Только когда начало светать, Сурен опустился в свое кресло и закрыл глаза. Сразу же перед ним появился погибший водитель, который, не моргая, с широко открытыми глазами смотрел на Сурена. Откуда-то раздался дикий хохот.

– Не ночь, а самый настоящий шабаш! – Сурен рывком поднялся из кресла и чуть ли не бегом устремился вниз. Хохот был не мистическим, а вполне реальным.

Он спустился по лестнице и пошел в сторону мастерской, где занимался своими художествами Натюрморт. Еще с вечера Сурен видел его в обществе Вероники и просил быть на работе с раннего утра. Ведь с приходом партии иномарок Натюрморту предстояла немалая работа – подготовить новые документы на все машины.

Сурен пнул дверь ногой в мастерскую и увидел Натюрморта, который в одних трусах стоял на коленях перед большим письменным столом, на котором среди многочисленных бутылок из-под шампанского и водки, свесив ноги, сидела Вероника. Она дико хохотала и тоже была только в нижнем белье. Правда, на запястье правой руки, в которой она держала граненый стакан с шампанским, у нее был массивный золотой браслет, а шею украшала увесистая цепь.

– Что здесь происходит? – грозно спросил Сурен, глядя в распухшее от ночного праздника лицо Натюрморта.

– Во! – вместо ответа на поставленный вопрос, ткнул пальцем в Сурена Натюрморт. – Он будет моим свидетелем! Сурен, будешь моим шафером? Я делаю Веронике предложение.

Сурен брезгливо поморщился и сделал несколько шагов в направлении полупьяной пары.

– Я просил тебя вчера воздержаться от возлияний?

– Я трезв как стеклышко, – постарался подняться с колен Натюрморт.

Девушка, поняв, что дело пахнет скандалом, спрыгнула со стола и метнулась к дивану, на котором валялась ее одежда. Сурен, даже не поглядев в ее сторону, надвигался на художника:

– И как же ты, сволочь, собираешься выполнять свою непосредственную работу?

– Спокойно, Суренчик. Не порть людям праздник! Люди желают веселиться. Эй, шампанского.

Ухватившись за угол стола, он наконец смог подняться и принять вертикальное положение. Он сразу же схватил со стола открытую бутылку с шампанским, приложил горлышко к губам и запрокинул голову. Шипучее вино пеной стекало по небритому подбородку. Но Натюрморт только чуть слышно икнул, выронил бутылку и, низко присев, согнулся, после того как Сурен почти без размаха резко ударил его в живот.

– Сейчас я тебе устрою вытрезвитель, – негромко сказал он, – по высшему разряду.

Но он не успел даже нанести второй удар, как Натюрморт медленно завалился набок. Глаза его были неподвижны, изо рта показалась пена из-под шампанского.

«Неужели убил?» – промелькнуло в голове у Сурена.

Он склонился над художником и нашел на его шее место, где стучал пульс.

– Разве такие гады помирают? – выпрямился он, заметив, что Натюрморт что-то замычал и стал вращать глазами. – Поднимайся, пень, собакам ссать…

Он повернулся в сторону испуганной Вероники.

– Откуда на вас, мадам, такие изысканные украшения? – спросил он и, не дождавшись ответа, ухватил за длинные волосы Натюрморта. – Откуда у тебя деньги, сволочь, на все это? Я же специально распорядился не давать тебе ни гроша.

– Я… я… – потянулся Натюрморт в сторону, где стояла бутылка, – я свои картины продал – произведения искусства. Рожденный писать картины никогда не останется без копейки. Да у меня, знаешь, сколько всяких спонсоров?

– Если через пару часов не отрезвеешь, я найду тебе последнего спонсора. Из бюро ритуальных услуг. А вам, мадам, – повернулся он в сторону уже облачившейся в платье Вероники, – я бы посоветовал больше никогда не показываться мне на глаза.

Она, не сказав ни слова, направилась в сторону двери.

– Это почти моя жена! – стукнул по столу кулаком Натюрморт.

– Вы меня поняли? – выбив бутылку из его рук и не обращая внимания на слова, спросил Сурен Веронику.

– Да, – опустив голову, коротко сказала она и постаралась прошмыгнуть в дверь.

Но Сурен вытянул перед ней руку:

– Золотишко оставьте. С его происхождением стоит еще разобраться.

– Это я ей подарил! – хвастливо заорал на всю мастерскую Натюрморт, но тут же получив второй удар в живот, снова скрючился и закатил глаза в потолок.