— Жаль Мадину, — высказалась первая участница диалога.

— А мне — ни капли, — фыркнула вторая. — Она недалеко ускакала: крутит шашни за спиной у мужа. Оба хороши.

Я встряхнула волосами.

Невежливо подслушивать чужие разговоры.

К Зимину и Некрасову вышел Эмиль. Выглядел он крайне скверно. Между угрюмо сведенных к переносице темных бровей пролегла глубокая складочка. Густые волосы торчали так, словно их интенсивно ерошили на протяжении длительного времени. Пиджак распахнут, галстук съехал влево, и верхние пуговицы белой рубашки расстегнуты.

Багиров подошел к выскочке-блондину и Демьяну, обменялся с компаньонами парой-тройкой фраз, затем, скупо улыбнувшись своим гостям, извинился за поведение Некрасова.

— Малиновская, — я машинально выпрямила спину, услышав, с каким холодом проронил Багиров мою фамилию.

Сложив руки в карманах брюк, прямо смотрел на меня, и казалось, будто видел насквозь.

Что произошло с его настроением?

Я заставила себя перебирать ногами, чтобы подойти к Эмилю и остальным.

— Выпьешь с нами?

Предложение бывшего начальника, мягко говоря, отняло у меня дар речи.

— Я…

— Расслабься, — брюнет поморщился, будто ему что-то мешало, и снял через голову галстук.

— В чем подвох?

— Нет никакого подвоха, — на его лице появилась мрачная ухмылка. — Мы всего-навсего пропустим по стаканчику виски, или текилы… или еще чего-то там, и мирно разойдемся, — он поднял руки, согнутые в локтях. — Предлагаю на время выкинуть прошлое за борт и отпраздновать свершившуюся месть над Беловой.

«Сомнительная идея!» — подсказывала интуиция.

«Не соглашайся!» — вопил здравый смысл. — «Разворачивайся и уходи. УХОДИ!».

— Господи, Малиновская, — хрипло хохотнул Эмиль, скидывая с плеч черный пиджак. — Я тебя не на казнь египетскую приглашаю. Знаешь, считаю, что мы неплохо сработались над проектом по уничтожению репутации Беловой. Ты заслужила расслабиться вместе с нами. Парни, вы не возражаете против компании Аси?

Я обняла себя руками, поежившись от пристального взгляда Бориса.

Меня пугало то, какие смешанные чувства он побуждал во мне… все они.

Демьян ободряюще улыбнулся мне, негласно призывая согласиться.

Последний вечер, верно?

АСЯ

— Кто-нибудь из вас, парни… и Ася, видел физиономию Беловой? — приняв расслабленную позу, Борис потягивал из своего бокала бренди. — А Куркова? Черт подери, я бы многое отдал, чтобы глянуть глазком хоть на мгновение, как их челюсти отваливаются… Эй, Эмиль, у тебя же есть камеры видеонаблюдения? — светловолосый адвокат с надеждой посмотрел на брюнета.

Багиров застыл посреди своего домашнего кабинета, площадью равной родительской квартире в пятьдесят с лишним квадратных метров, и отхлебнул виски. Поморщился, издал низкий шипящий звук и быстрым движением коснулся своего горла.

— Есть, Барс, — заторможено кивнул он и поплелся к длинному письменному столу, расположившемуся напротив большого панорамного окна.

Багиров открыл дверь, ведущую на просторный балкон, с которого открывался обзор на цветущий сад.

Зимин присел в кресло в стиле барокко. Прислонившись к спинке, стянутой каретной стяжкой, Демьян поймал на себе мой изучающий взгляд. Я тут же притворилась, будто увлеклась разглядыванием высоких стеллажей, забитых различной литературой. Зажевала нижнюю губу, теребя в пальцах стеклянный сосуд, наполненный ромом.

В порядке ли он?..

Несмотря на подлость Дианы, она была его любимой женщиной.

Интерьер кабинета выдержан в темных коричневых оттенках. Тем не менее, здесь не было мрачно. В теплое помещение с улицы тянулся вечерний прохладный ветерок. Потоки воздуха скользили по полу, окутывая тоненькими струйками щиколотки. Я поежилась от щекотливого ощущения. Ветерок танцевал на моей коже, вызывая легкие мурашки.

Я заняла другое кресло — близнеца того, на котором восседал Демьян.

Не отстраняя бокал от губ, Некрасов пялился на меня немигающим взором. Я набрала полную грудь воздуха и замахала ладонью на лицо. Жарко. То ли от рома, то ли от хмельных, возбужденных и внимательных глаз Бориса.

— Может, музыку включишь? — предложил Некрасов, адресуя вопрос Багирову.

Эмиль стоял к нам спиной, рассматривая что-то в окне.

Темноволосый мужчина с неохотой обернулся через плечо.

— Тебе мало той, что внизу играет?

Некрасов со свистом выдохнул и запрокинул голову.

— Ну да, я же большущий поклонник русской попсы… Мне, знаешь ли, по душе та, что греет твое сердце, братишка, — он приложил раскрытую ладонь к сердцу.

— Как себя чувствуешь, Малиновская? — вдруг поинтересовался Эмиль.

Я приподняла бровь в недоумении.

С чего такой вопрос?

К кончикам пальцев ног неожиданно прилил жар и лихорадочной волной пронесся по телу.

— Душно… — пробормотала, растерянно глядя перед собой.

Мужчины, за исключением Багирова, с любопытством разглядывали меня.

— Ты… как будто пылаешь, белочка, — сипло произнес Борис.

Я прикусила нижнюю губу, сдерживая стон. Сама того не осознавая, заострила внимание на том, как вибрации глубокого бархатистого голоса Некрасова достигли меня… пронзили ниже пояса, сконцентрировавшись внизу живота. От внезапной пульсации я заерзала в кресле, плотнее сжимая бедра.

Это действие не скрылось от долгого и задумчивого взора блондина.

— Хмм, — проявляющуюся ухмылку он попытался спрятать за стаканом, который вновь прижал к пухлым губам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я сильнее впилась пальцами в стеклянную емкость в надежде, что прохлада твердого прозрачного материала поможет утихомирить зуд, покалывавший кожу. Но предмет, который я держала в руке, обжигал. Каждый новый вдох доставлял дискомфорт. Раскаленный воздух просачивался через ноздри, оставляя за собой огненный шлейф, щекочущий стенки горла.