– Итак, Рейчел Олсон являлась частой гостьей в вашем доме. Её нашли около дороги мёртвой. По данным судмедэкспертов у девушки случилась передозировка, уровень наркотиков в её крови зашкаливал. Никаких следов насилия, или материала, принадлежащего одному из ваших друзей не было найдено. В общем, никаких улик, каким образом она оказалась в том месте, у нас не было…

Смотрю в одну и ту же точку на столе, скол от чего-то острого. Наверняка псих типа Райдера сделал однажды эту выбоину. Я стараюсь отвлечься на все что угодно, только бы не выдать себя ничем. Тихие всхлипы матери девушки нарушают необычную тишину.

– Где вы находились в ту ночь ещё раз, мистер Карпентер? – спрашивает меня детектив.

Адвокат прикасается ко мне коленом под столом, разрешая мне ответить на этот вопрос.

– Я был со своей девушкой, – спокойно отвечаю я.

– То есть, вы утверждаете, что у вас не было отношений с потерпевшей? – под его рукой лежат те самые фотографии, про которые знает каждый.

– Мы, – откашливаюсь, как будто мне неудобно говорить о таком, – некоторое время мы встречались, для того чтобы заняться сексом. Это было нечасто. Но нет, мы не встречались в том смысле, о котором вы думаете.

– То есть, ваши встречи всегда происходили вне вашего дома? – мне на ногу наступает туфель моего адвоката, и я сразу ловлю его мысль.

– Нет, это было и в моей комнате, в том числе. Вы же понимаете, что такое секс? Она мне очень нравилась, я вам говорил на первых показаниях, что даже был влюблён в неё в некотором роде, – делаю несчастное лицо. – Мне действительно жаль её. Не знаю, кто мог с ней так поступить.

Детектив смотрит на меня с лёгкой ухмылкой.

– Ну, что же, – вытаскивает пакетик с маленьким лоскутком. – Знаете, что это? Салфетка. На первый взгляд ничего особенного, правда? Но именно такие же салфетки, в количестве одной упаковки лежат в вашей ванной. А знаете, в чём особенность? В салфетке содержится дефероксамин. Обычно его используют наркоманы, чтобы заживить раны. Дефероксамин нашли на волосах жертвы.

Тяжёлая ступня наступает со всей силы мне на ногу, и я замолкаю, чтобы точно не сболтнуть лишнего.

– Мой клиент не наркоман, вот результаты последних анализов. Мистер Карпентер работает в фирме своего отца и очень часто отсутствует в городе. В связи с рабочими поездками, – он протягивает лист полицейскому. – У меня есть свои сведения, если вы мне позволите. Он протягивает пару фотографий, где Рейчел нюхает порошок, колет вены и глотает таблетки. – Насколько мне известно, девушка была наркоманка, и салфетки, что вы нашли в доме моего подзащитного в размере одной единственной, лежащей в урне почти неделю, упаковками лежат в ванной умершей. Какие могут быть обвинения? Мы требуем полного освобождения из-под стражи, а также извинения за то, что надели наручники на невиновного. Ваш полицейский участок очень поспешен на выводы. Моё мнение, если вы позволите. Девушка веселилась где-то поблизости. Потом в её мозгах перемкнуло, и она пошла в состоянии наркотического опьянения вдоль дороги, села к кому-то в машину, доехала до места и попросила её высадить, там она приняла свою смертельную дозу, и теперь вы ищете виновных. Очень жаль, мэм, что с вашей дочерью это произошло, но я вам предлагаю свою папку с документами, доказывающими невиновность моего клиента, дело которого мы исследовали и готовили для участка на случай, если вы все-таки сделаете неправильные выводы.

Пока я скучающе рассматриваю свои ногти на руках, детектив, потеряв былую уверенность, изучает доказательства моей невиновности, которую я обрёл благодаря моему отцу и адвокату. Печальное выражение лица матери Рейчел уже начинает раздражать. Если смотреть правде в глаза, Рейч была шлюхой, падкой на деньги и наркотики. Мой дом был не единственным местом источника этого дерьма. Она была в постоянном поиске, как всякая богатенькая девочка. Очаровательно улыбалась родителям и пряталась за своим талантом. Всё её вдохновение было благодаря белому порошку, а не природной одарённости.

Едва не усмехаюсь, вспомнив момент в машине, вот сосала и трахалась она талантливо, что есть, то есть. Только Энж может её обойти и дать сто очков вперёд. А что до их дурацких утверждений, я не уверен только в той шестёрке, что была активно задействована в оргии, и каждый из них является ребёнком богатого родителя, очернить фамилию и по любому откупиться – это высший знак качества.

Ко мне возвращается прежняя злость и тот самый я, который был до того, как появился в клинике. Я чувствую себя намного увереннее, и теперь даже подумываю, может мне тоже пойти учиться на адвоката, бросить чёртову карточку финансиста, которой меня одарил отец. Хотя… Я здесь благодаря ему. Наши отношения налаживаются, и я буду благодарен ему за все.

Детектив закрывает папку и постукивает пальцем по столу.

– На прощание откройте ещё одну тайну. Вы получили сообщение от Райдера Хейса в день убийства девушки. И ответили на него. Почему он вас обвинял? – я встаю из-за стола, сжимаю плечо матери Рейчел, едва не наклоняюсь над ней, чтобы сказать какая шлюха её дочь, но сдерживаю себя.

– Хейс? – делаю снова страдальческое лицо. – Он ненавидит меня.

Детектив произносит слова извинений, на которые мне откровенно плевать, я выхожу из участка и стреляю у стоящего около урны полицейского сигарету. Прикурив, я делаю глубокий вдох, погружаю свои лёгкие в клуб дыма, пропитанного табаком.

«Лаки Страйк, свидание с Америкой» – проносится в моей голове, пора бы паковать вещи и сваливать отсюда к чертям собачьим, заняться бизнесом, принять привилегии и жить спокойной жизнью.

Адвокат проходит мимо меня и машет головой, чтобы я сел в его машину. Вышвыриваю сигарету в урну и сажусь.

– Скажи спасибо девчонке, она сделала все как надо. Ты же не думаешь, что в комнате зря появились эти салфетки. А дом приведён в идеальный порядок, без единого намёка на наркотики. Твой отец очень переживает за эту ситуацию, я бы не стал его обижать. Тем более сейчас, когда всем, кто когда-то участвовал в твоих сборищах, заткнули рты. Никуда не ввязывайся, оставь все в прошлом. Спокойно собирай шмотки и готовься к переезду. Я все организую. А теперь можешь отправляться своим ходом, я не твой личный водитель, – кивает мне на дверь, я усмехаюсь его дерзости.

Насмешливый сучок, самодовольный ублюдок, беру с панели пачку сигарет, машу, перед его лицом:

– Думаю, папа позаботился о гонораре, так что без пачки сигарет не обеднеешь, – подмигиваю ему и выхожу на улицу.

Закутываюсь в кофту, когда в лицо начинает дуть северный ветер. Я пройдусь до дома, осмыслю все произошедшее, заодно покурю как человек.

Странно, что за весь период моей реабилитации меня ни разу не посетила мысль о Даниель. Долбанный ядовитый цветок, обвивший моё гниющее тело. Надо же, сейчас, если бы я увидел эту тощую интеллигентку, у меня даже не возникло бы интереса.

Другое дело Энж. Мои губы растягиваются в улыбке, вот что означали её поднятые большие пальцы. Хитрая сучка! Воспоминания заполняют мой мозг, как она извивалась подо мной, облизывалась и дерзила, её сиськи, покачивающиеся перед моим лицом, пока она сидела верхом… Мой член готов порвать ширинку при одной мысли об этой татуированной девке.