Я верю, что, если все ситналтане соединят свои усилия, мы сможем найти способ такого же Превращения с помощью Правил Науки. Это освободит наш разум от пут, которыми он связан здесь, в Игроземье, и переместит нас прямо в будущее.

Мы обязаны поставить перед собой такую высокую цель.

Майер подняла голову и наполовину прикрыла глаза, не смея взглянуть на членов Совета. Профессора переговаривались между собой. От этого она почувствовала облегчение: больше всего она боялась, что Совет встретит ее предложение абсолютной тишиной. А так она по крайней мере вызвала дебаты.

Профессор Дарвин постучал ладонью по полированным перилам перед собой, давая понять, что хочет откликнуться.

– То, что предлагает Майер, интересно. Персонажи, которые лучше всего приспособлены к тому, чтобы выжить, в конце концов и выживают. Но меня немного смущает такой внезапный сдвиг, как Превращение, ибо я полагаю, что эволюция должна быть постепенным процессом адаптации. Не исключено, что нам будет тяжело выдержать слишком быстрое Превращение.

Майер скосила глаза, чтобы оценить реакцию своего отца, но, к своему удивлению, обнаружила, что он хмуро сдвинул брови, стараясь ничем не выдать своей досады.

– Майер, ты не должна забывать, что мы не знаем практически ничего об этом так называемом Превращении, которое учинили над собой древние Волшебники. В случае если мы решим повторить его на технологическом уровне, нам необходимо будет знать все детали процесса, который мы имитируем. Никто из нас не захочет тратить силы и время на изучение заклинаний, ритуалов и талисманов. Наоборот, наши усилия направлены на то, чтобы избавиться от остатков магии. То, что ты предлагаешь, отдает, по-моему, чем-то колдовским. Я не думаю, чтобы наша технология подходила для такой цели.

Профессор Кларк откашлялся и поднялся.

– Вы вдаетесь в мелочи, Дирак, – сказал он. Это был высокий дородный мужчина с широким лицом, на котором поблескивали большие черные очки. – Любая, даже самая простая технология для нас более предпочтительна, чем магия.

Остальные члены Совета пустились в ожесточенные дискуссии. Дирак подождал некоторое время, но, видя, что этот шум сам не уляжется, снова постучал ладонью по кафедре.

– Моя дочь предложила интересную идею для обсуждения. На данный момент она является удивительно непрактичной, поскольку у нас нет достоверных сведений о Правилах и самой магии, чтобы ее осуществить. – Он остановился и ободряюще улыбнулся Майер, отчего та его совершенно возненавидела. – Но эта идея показывает весь размах ее воображения, и не надо забывать, что многие из нас провалились со своими идеями на своем первом докладе Совету. Она еще так молода, но я думаю, она подает большие надежды.

Тут он стал ей хлопать. Тогда Майер отвернулась, чувствуя, что покраснела. Разрозненные аплодисменты Совета Патентного Бюро звучали в ее ушах, как издевательский хохот.

Она еще молода.

Она им еще покажет.

Весь остаток дня Майер провела, раскапывая коридор, наполовину похороненный под землей. Остальные отсеки, которые ей удалось исследовать, не содержали ничего, кроме явно нефункционирующих механизмов, назначение которых оставалось ей неизвестным.

Игроземье начало распадаться. Если она найдет для персонажей Ситналты способ совершить Превращение, то спасет их от невидимой силы и от смерти.

Она подумала о ТЕХ, кто создавал расу древних Волшебников, что воспользовались своей магией для Превращения. Судя по всему, Духи ушли, чтобы творить свои собственные миры и играть в собственные игры.

Почему-то эта мысль сильно растревожила Майер и никак не выходила у нее из головы. Но тут она влезла своей копалкой в слипшуюся комковатую грязь и наткнулась на что-то твердое там, где не должно быть никакой переборки. "

Майер остановилась, прислушиваясь к эху. Она улыбнулась, полагая, что ей удалось обнаружить нечто важное.., как раз то, что она надеялась найти. Майер хотелось обеими руками соскребать грязь так быстро, как только возможно, но она заставила себя успокоиться и набраться терпения. Ей не хотелось неосторожным движением повредить свою находку. Она работала со всей нежностью и аккуратностью, на которую была способна.

Вскоре Майер откопала огромную дверь с круглым запирающим клапаном посередине, похожим на рулевое колесо. Когда она счистила всю грязь, то обнаружила, что дверь была тусклого буро-красного цвета, который, вероятно, был когда-то ярким, как сигнальная ракета. Ее волнение росло.

Во время первой экспедиции она обнаружила корабельную рубку. Профессора Верн и Франкенштейн размонтировали ее, чтобы создать новое оружие. Теперь она нашла еще кое-что.

Обеими руками она схватила запирающий клапан и попыталась его повернуть. Чтобы сломать затвор, ей пришлось использовать свою копалку как рычаг. Она с силой повернула круглое колесо, пока не услыхала звук, напоминающий шипение, – словно была нарушена герметичность.

Неужели она наконец нашла место обитания ТЕХ? Впрочем, ТЕ никогда не появлялись здесь, хотя и руководили событиями, – ведь Игроки были реальны, в отличие от персонажей.

Каким-то образом кораблю ТЕХ удалось приземлиться как раз около технологического кольца, разделяющего науку и магию, и теперь это место было одновременно некой границей между Игроземьем и реальностью. Не исключено, что даже Правила перестали здесь действовать.

Может быть, теперь она узнает, что же открылось древним Волшебникам в тот миг, когда они превратились в Великих Духов.

Майер потянула на себя тяжелую дверь и, зажмурившись, шагнула в раскрывшуюся перед ней темень. Но когда она вступила в комнату, вокруг нее замерцал мягкий серебристый свет.

Майер стояла в зале, увешанном зеркалами.

Каждое зеркало было наклонено особым образом, и поэтому отражения в них отличались друг от друга. Майер сделала еще один шаг и обнаружила, что окружена тысячами собственных двойников. Каждое отражение по-своему искажало ее облик и накладывалось на другое в бесконечном калейдоскопе двойников. Хотя она была совершенно одна, Майер чувствовала, что окружена бесконечной толпой, состоящей из нее самой. Ее темные глаза расширились от ужаса, когда она оглядывалась по сторонам, всматривалась в свои отражения.

Вскоре она обнаружила, что все отражения отличаются друг от друга. Порой это было неуловимое отличие в чертах лица, движениях, деталях одежды. В одном зеркале у нее оказались длинные темные волосы, в другом она обнаружила шрам на лице. Кое-где ее лицо было все испещрено глубокими морщинами непреходящей тоски и печали, а где-то светилось радостью и восторгом.

Когда Майер растерянно заморгала, то же сделало большинство ее двойников. Она не могла решить, какой из них отображает ее более правдиво. Все это были ее двойники, и они представляли бесконечную серию персонажей Майер.

– Что это за игра? – громко проговорила она. Ее голос эхом отражался от зеркал гораздо дольше, чем она предполагала, словно тысяча двойников Майер одновременно сказали одно и то же.