Чуть позже, уставший, Рикардо выехал на широкую дорогу, и стрелка спидометра застыла между девятым и одиннадцатым делениями – на минимальной скорости, необходимой для поддержания велосипеда в вертикальном положении. Если двигаться в таком темпе, у него уйдет еще час, чтобы подняться на вершину. Он знал, что не доедет, но крепко сжал руль, напряг поясничные мышцы и за несколько минут снова собрался с силами. Купидо намечал себе цели – дерево, поворот, скалы, – опускал голову и крутил педали, пока, как он считал, не доберется до них. Но ошибался – всякий раз, подняв голову, замечал: осталось еще чуть-чуть. Рикардо прикинул, что сейчас находится где-то на середине подъема. Пошла плохая дорога, и с каждой рытвиной приходилось крутить педали гораздо усерднее. Асфальт был шершавым, жестким, от пересохшей земли поднималась пыль, раздражавшая горло. Он начал чувствовать, как дрожат ноги, будто сделанные из желатина, а в легких не осталось воздуха. Когда он сжимал руль, ладони начинало саднить, капли пота летели со лба. Увидев указатель, сообщавший, что осталось еще десять километров подъема, Купидо подумал: для него это уже большое достижение. Он медленно повернул, застегнул молнию ветровки, чтобы не продуло, и, набирая скорость, покатил вниз. Но тотчас был вынужден притормозить: он слишком устал даже для быстрого спуска; крепко взяться за руль и сконцентрироваться на разметке и на интенсивности торможения – и это давалось ему с трудом. Он по очереди вытягивал ноги, и колени явно были ему благодарны. Купидо отчетливо ощущал, как кровь снова мягко бежит по артериям и венам. В горле вдруг запершило – там скопилась мокрота, легкие благодаря нагрузке работали вовсю, – и Рикардо с отвращением сплюнул в сторону. «Последствия курения», – подумал он. За пятнадцать минут Купидо проехал десять километров вниз, а потом, не торопясь, еще десять по равнине до Бреды. Подходя к двери гаража, он чувствовал себя посвежевшим и восстановленным и – он слышал, что это случается с велосипедистами, – пожалел, что не поднялся повыше. Рикардо закатил велосипед в комнатку, где находились электрические счетчики, – это было пространство два на два метра с раздвижной дверью, встроенной в стену, – таким образом, открываясь, она не царапала автомобиль, стоящий в гараже, и не ударяла по самим счетчикам. Он прислонил велосипед к стене и достал из кармана ветровки маленький ключ от висячего замка. Может, из-за того, что ладони вспотели, а может, потому что сжимавшие руль пальцы устали, ключ выпал у него из рук. Рикардо проводил его взглядом и услышал три звонких, как у колокольчика, удара, когда тот отскочил от цементного пола, а затем увидел, что ключ упал в узкую щель, куда задвигалась дверь. Детектив чертыхнулся и наклонился за ключом, но того не было видно. Должно быть, он проскользнул внутрь – между двумя кирпичными стенками. Купидо потянул дверь в надежде, что она подтащит ключ, но тщетно. Он встал на колени и заглянул в каждую из двухсантиметровых щелей, в которые входила створка двери с той и другой стороны. Слабый свет не проникал внутрь, и ничего не было видно. Рикардо поднялся и решил оставить все как есть, принять душ и забыть о маленькой и неприятной проблеме. Завтра он купит новый ключ. Надо надеяться, никто не решит своровать велосипед именно этой ночью. Он последний раз огляделся вокруг и вдруг увидел на одном из самых высоких счетчиков фонарь, который лежал здесь на всякий случай. Хотя тот был весь в пыли, Купидо взял его и удостоверился, что батарейка работает. Затем направил луч желтоватого света в щель и увидел ключ; он лежал на расстоянии пятнадцати – двадцати сантиметров, и просунуть руку так далеко не получалось. Рикардо не добрался бы до него даже с помощью инструментов, которые держал под сиденьем велосипеда, чтобы латать проколотые шины. Рядом не было ничего, что могло бы послужить в качестве пинцета. Но раз ключ найден, его обязательно нужно вытащить. Купидо взглянул на рельс, закрепленный в верхней части косяка. Дверь скользила по нему с помощью двух захватов до столкновения со стопором, привинченным обычным шурупом. В голове детектива вдруг мелькнула вспышка, но она была быстрой и слабой, и он даже не успел понять, что именно она осветила. Рикардо взял отвертку и ослабил шуруп. Теперь дверь скользнула немного дальше, и он смог легко просунуть в отверстие руку и взять ключ. Между двумя стенками, когда там не было двери, оставалось расстояние длиной около восьми сантиметров. Тайник, где никому бы не пришло в голову ничего искать, потому что дверь служит, чтобы открывать и закрывать вход куда-либо, а не для того, чтобы в ней самой что-то прятали. И тогда Купидо в точности воскресил в памяти слова, сказанные Глорией Давиду: «Никто его не найдет. Можно открывать и закрывать дверь тайника, но дневник все равно останется незаметным». Он вспомнил двойную раздвижную дверь в доме девушки и уже не сомневался: там, в похожем месте, более чистом и так легкодоступном, в двухстах пятидесяти километрах от этого гаража, где случайно упал маленький ключ, там, в запертой квартире, лежит дневник.

На следующий день Купидо уже приехал в Мадрид. Несмотря на плохой сон, он встал на рассвете, что было ему несвойственно, и выехал из Бреды в девять. Спустя два с половиной часа он припарковал машину возле дома Англады. Отсюда же позвонил по телефону, но положил трубку, не дождавшись, пока автоответчик проговорит приветствие до конца. Чтобы жених Глории позволил ему еще раз осмотреть ее жилище, нужно поговорить с ним лично. Ведь они уже искали и ничего не нашли. Кроме того, Рикардо больше на него не работает, а к тому же Англада адвокат и теперь сможет привести с десяток подкрепленных законом причин, по которым им теперь не стоит вмешиваться в это дело.

Чтобы убить время, Купидо посидел в кафе, почитал газеты и прогулялся. В городе тоже стояла сушь. Сады и газоны были желтыми. Акации, раньше времени потерявшие листья, заострили свои колючки и пригнулись ближе к земле, чтобы задержать испарение драгоценной влаги.

В половине второго детектив снова направился к многоэтажке. На дверной звонок никто не отвечал, и он решил подождать в холле, усевшись в одно из широких кресел, стоявших в глубине. В четыре часа Англады все еще не было, но и ожидание не оказалось слишком скучным – Купидо наблюдал за людьми: вот спешит человек с портфелем «Самсонит», в двубортном костюме и ботинках «Янко»; проститутка, которую у двери уже ждет такси; ее клиенты, входящие с загадочным и недоверчивым выражением лица; девушка, возвращающаяся с пробежки; горничные, идущие наводить порядок в квартирах; опрятные и разодетые старики, не удивляющиеся уже ничему вокруг.

Купидо понял, что Англада не придет обедать домой, а поест в каком-нибудь ресторане быстрого обслуживания. И детектив тут же ощутил растущее чувство голода. У него был хороший аппетит, и он ел больше с тех пор, как бросил курить. Сыщик даже набрал около килограмма веса, но это было не страшно, потому что он всегда был худым, и лишний килограмм никто не заметит. В баре на другой стороне улицы, откуда он мог продолжать наблюдение за входной дверью, Рикардо попросил бутерброд с ветчиной и большой бокал пива. Затем выпил кофе и немного помедлил, прежде чем возвращаться в холл. Без четверти пять он уже снова сидел в кресле.

Наконец Купидо увидел, как Англада приближается с портфелем в руке. Детектив поспешно встал и поднялся по лестнице до второго этажа, прежде чем тот его заметил. Когда адвокат вышел из лифта, ища ключи от квартиры, он вдруг столкнулся с сыщиком – он ожидал его, прислонившись спиной к стене с усталым выражением лица, какое бывает у человека, который провел много времени на одном месте в одном положении.