Дайнека вышла из кабинета. Было понятно, что Воланд не обнаружил шкатулку в своем сейфе и что дубликат ключей взял его сын.

Тревожные мысли покинули ее, как только она увидела Ольгу. Они направились в кафе. Их столик оказался свободен. Заказ сделали, не заглядывая в меню.

– Как продвигается твое расследование? – спросила Ольга.

– Никак. Подозреваемые закончились.

– Может, не там ищешь?

– Вполне вероятно, – согласилась Дайнека.

Ей не хотелось говорить о происшествии на даче и уж тем более о том, что случилось у Джамиля. Об этом Дайнека вообще старалась забыть.

– Расскажи лучше, как ты?

– Все по-прежнему. Думаю, что пора квартиру искать.

– Я бы хотела тебе помочь…

– Давай не будем о грустном. Пустяки, дело житейское, – рассмеялась Ольга. – Помнишь, ты просила узнать, с кем раньше встречалась Нина… Я тут поспрашивала, и знаешь, что я узнала? Не поверишь… Теперь я понимаю, почему она избегала говорить на эту тему.

– Почему?

– Потому что устроил ее к нам сын Воланда. Только папаша, говорят, не знал, что у них нежные чувства. Вскоре они расстались.

– Ясно, – кивнула Дайнека, хотя на самом деле ей ничего ясно не было. Казалось, это была какая-то мешанина. – Ты знакома с сыном Воланда?

– Однажды столкнулась с ним в офисе, мне потом сказали, что это он.

– Понятно.

Неожиданно к ним подсел Щелкунчик, и они смеялись, не переставая, все время, пока длился обеденный перерыв. Дайнека была рада такой передышке, она устала страдать. Но про себя подумала: «Столько смеяться – не к добру это…»

Дайнека брела по улице в сторону стоянки, повторяя бессмысленные слова:

– Все не так… все не так…

Она видела, что события развиваются совсем не так, как должны были бы развиваться. Они, эти события, отказывались подчиняться Закону Всемирной Справедливости. Кто и когда его отменил?

Дайнека вспомнила, что сказала ей Нина во сне: «Он обманул меня».

Сначала ей подумалось, что это про Воланда. Но по всему выходило, что нет. Может быть, речь шла о письме, в котором назначалась встреча в день убийства? Дайнека попыталась сообразить, кто мог послать то письмо от имени Воланда.

Теперь она знала, что взломать электронную почту не так уж трудно. Возможно, кто-то взломал почту Воланда и отправил от его имени это послание. Но кто это сделал? Кто-то из людей, переписывающихся с ним. Или кто-то из сотрудников, имеющих доступ к компьютеру шефа. Все опять сходилось на фирме «Карт Бланш».

– Замкнутый круг, – пробормотала Дайнека.

Должны были быть мотивы. Человек, пославший сообщение Нине, по крайней мере, должен быть в курсе ее отношений с Воландом и отчаянно их не хотеть. Он что-то терял в результате их предполагаемого союза.

Нет, это не сотрудник фирмы… Это член семьи.

Рассказывая о сложном разговоре с женой, Воланд упомянул, что она потом попала в больницу. Трудно представить даму за пятьдесят, которая убегает из клиники, чтобы убить любовницу мужа.

Дайнека наконец поняла, остался только один человек, который терял все. В памяти тут же всплыли слова Воланда: «Знаете, собственность и деньги в некоторые моменты жизни становятся непреодолимым препятствием».

Но дело не только в деньгах и собственности, а еще в ревности. Легко представить себе те чувства, которые испытал Филонов-младший, когда узнал, ради кого его бросила Нина.

Вот истинный мотив, вот причина убийства. Жгучая ревность, обида и деньги, которые уходили из семьи при разводе родителей. А это опасная, смертельно опасная смесь.

Дайнека вдруг ощутила острую необходимость увидеть отца, обнять его, прижаться, почувствовать, что она не одна на этом белом свете. И вместо того, чтобы ехать в пустую квартиру, свернула в сторону отцовского офиса.

Миновав охрану, бежала по коридору, ей хотелось поскорее увидеть отца. Влетев в кабинет, с разбегу бросилась к нему, не дав возможности встать с кресла.

– Что? Что случилось? – заволновался Вячеслав Алексеевич.

– Ничего, – глухо ответила она, уткнувшись в его пиджак. – Я так люблю тебя, папа.

– Я тоже люблю тебя, маленькая.

Высвободив руку, он поднял трубку зазвонившего телефона и сделал ей знак замолчать.

– Да, это я. Конечно, я вас узнал… Я все сделал, как вы сказали. Я не шучу… Нет, нет, не кладите трубку!

Дверь распахнулась, и в кабинет без стука вбежал Сергей Вешкин:

– Есть! Засекли!

Отец положил трубку и глубоко вздохнул:

– Слава богу.

– Папа, что случилось?

– Хорошо, что вы здесь, – ответил за него Сергей Вешкин. – Я – начальник отдела безопасности. Вашему отцу на протяжении недели звонил неизвестный мужчина, который угрожал вам. Мы отследили звонки и вычислили негодяя. Установили слежку и сегодня, когда он позвонил снова, мои ребята уже стояли у него за спиной и вежливо вынули трубочку из его рук.

Сергей весело хлопнулся в кресло и дальше уже рассказывал Вячеславу Алексеевичу:

– На сей раз он звонил из кафе и совсем не ожидал, что его так быстро прихватят. Возмущался. Но его быстро успокоили и уже везут сюда. Сейчас вы с ним встретитесь. Возможно, вы даже знакомы.

– Спасибо, Сережа, – заулыбался Вячеслав Алексеевич.

Дайнека во все глаза смотрела на Сергея Вешкина.

Минут через тридцать в кабинет заглянул мужчина и молча кивнул головой.

– Пойдемте… – Сергей встал и направился к двери.

Прежде чем войти в комнату, Дайнека закрыла глаза и перевела дух. Потом шагнула вперед и, не глядя по сторонам, села на диван.

У стены на стуле сидел… Свинья. Увидав Дайнеку, он вскочил на ноги и сделал несколько шагов. Охранник решил, что тот направляется к двери, и схватил его за руку. Но Свинья ничего такого не замышлял, просто ему хотелось спрятаться, и он отвернулся.

– Вы знаете этого человека? – заговорил Сергей Вешкин.

– Нет… – неуверенно ответил Вячеслав Алексеевич.

Все посмотрели на Дайнеку.

– А я знаю…

– Людмила! – удивленно воскликнул отец.

– Это наш сосед, папа. Его окна как раз напротив.

– Так и есть, – сказал Вешкин.

Свинья все так же стоял спиной. Вячеслав Алексеевич обошел вокруг него и заглянул в лицо:

– Значит, говоришь, голубенький… – Было видно, что он готов к действиям.

Дайнека вскрикнула:

– Не надо, папа!

Сергей Вешкин велел Свинье сесть. Затем спросил: