Суровый воин, тоже в немалой степени остававшийся мальчишкой. Но это было грустное воспоминание.

Аскенез все еще прикрывался исписанным листом, который держал в руке. Она слегка прикусила губу.

— Ваше высочество, — сказала она, — я возьму это письмо, и лучше, чтобы и в самом деле никто не узнал о том, что здесь произошло. Для меня это неловко, а для тебя еще хуже. Тебя это компрометирует.

Он бездумно кивнул в ответ и облегченно вздохнул, когда она улыбнулась.

— Ну, ну, ваше высочество… — бросила она. — Признаюсь… Нет, ни в чем не признаюсь. Пожалуй, мне пора идти.

Она направилась к двери.

— Ваше высокоблагородие, а завтра? — поспешно спросил он.

Она не остановилась и не обернулась, но он почувствовал в ее голосе легкую усмешку.

— Приду доложить, о чем мы договорились с комендантом.

И скрылась.

Представитель все смотрел и смотрел на дверь, словно ожидая, что она отворится снова. Но этого не произошло; он глубоко вздохнул, вернулся к столу и деревянной палочкой ударил в серебряный гонг. Высокий звук надолго повис в воздухе. Еще до того, как он успел смолкнуть, в комнату вошел через боковую дверь высокий и хорошо сложенный слуга. Не глядя на него, князь велел позвать одного из своих советников. Он потер лицо ладонями и какое-то время сидел неподвижно. Увидев входящего человека, который в первую очередь был его кузеном и другом, и лишь во вторую советником, Аскенез махнул рукой и молча показал на стул.

— Мы были правы, — сказал он. — Она считает меня ребенком. И моя идея насчет порта была хороша. В порту безопасно, что скажешь?

Идея насчет порта не принадлежала князю — он присвоил ее, как всегда. Но советник никак не реагировал.

— Она отнеслась к этому всерьез?

— Дело не в том, как она к этому отнеслась, а в том, что она не сказала ни слова. Она делала вид, будто все в порядке. Думаешь, она на самом деле отдала какие-то распоряжения? Какие? Следить за подозрительными людьми на пристани?

— Конечно, нет.

— Я приказал ей собрать отряд для действий в горах. Похоже, там что-то происходит.

— Так поговаривают, всплыли какие-то старые легенды. И что она? По поводу этого отряда?

С отрядом наверняка все было точно так же, как и с портом… Собеседник Аскенеза не был глупцом, более того, превосходно знал своего кузена-князя. Он мог бы побиться об заклад, что за созданием этого отряда стояла наместница, а представитель лишь согласился с ее идеей и свое согласие объявил «приказом». Его высочество был довольно способным, но мелким интриганом, он умел хорошо разыгрывать разные роли, женщины же питали к нему странную слабость, что он научился использовать. Однако помимо этого талантов у него имелось немного. И уж наверняка ему не могла прийти в голову такая мысль, как создание отряда специального назначения. Он даже не знал, возможно ли это.

— Согласилась, что она еще могла сказать? А впрочем… Помни, кузен, что приказы отдаются мужчинам. — Он поднял палец и покачал головой. — Может быть, еще молодым и красивым женщинам. Но все эти отцветшие розы… если они вообще были розами… снова хотят иметь детей, так что не стоит им приказывать, лучше отдаться под их опеку. Мне все это уже немного наскучило, — неожиданно признался он. — Когда мне было шестнадцать или даже двадцать — совсем другое дело. Но теперь мне уже приелись все эти тетки-любовницы. Сколько раз можно краснеть по заказу и изображать из себя девственника? А эта мало того что старая, так еще и уродливая.

Внезапно он кое-что вспомнил.

— Погоди… Твоя прекрасная кузина и моя супруга будет здесь послезавтра. Прикажи перенести ее спальню на этаж выше и коротко объясни, в чем дело. Первые несколько дней я буду демонстративно ее избегать, и пусть она ведет себя так же, все должны видеть, что даже на мгновение мы не остаемся наедине. Будем встречаться только за едой. Зато ты станешь постоянно сопровождать ее высочество. Только не перебарщивай, — предупредил он, снова поднимая палец. — Порой мне кажется, что кузина тебе чересчур нравится.

— Ее высочество всем нравится. — Советник слегка смутился; представитель все же иногда попадал в точку. — Похоже, ты что-то придумал? Расскажешь?

— Нет, ничего нового я не придумал, — возразил Аскенез. — Я хочу лишь ускорить ход событий. Если все хорошо сложится, то всего через несколько дней весь Лонд будет знать, что наместница судьи трибунала, которая должна следить за действиями представителя, мнет ему простыни. Прижатый к стене, я во всем признаюсь, а поскольку жена меня простит, то большого скандала не будет. Как думаешь, кого отзовет Кирлан? Ну вот. Кто бы ни пришел на ее место, у него будет по крайней мере то достоинство, что он ни с кем здесь не знаком и ничего ни о чем не знает. Сейчас посоветуюсь кое с кем.

Таменат блуждал по лабиринтам чисел, символов и формул. Он питался математикой, а испражнялся какой-то сумасбродной философией. Ридарете, знавшей великана много лет, было известно о нем все же намного больше, чем он предполагал. Порой она думала о том, что он говорил, — как в последний раз, когда он рассказал ей и Огену о своей неудавшейся жизни. Он растранжирил впустую сто с лишним лет, так толком и не став ни авантюристом, ни солдатом, ни исследователем Шерни. Он хотел быть всем, но стал никем, ничего так и не добившись. Отец без сына, друг без товарищей… Добродушный, но полный горечи старый калека, скрывавший свою горечь от всего мира. И вот теперь, может быть на самом пороге смерти, ему показали нечто, способное удивить любого, сделать его имя бессмертным. Это не был какой-то затерянный в Тяжелых горах миф похороненного живьем стража, заменитель цели и смысла жизни. Ридарета прекрасно понимала, что он готов питаться цифрами.

— Оставь это, отец, — вполне тепло, по ее мнению, сказала она, появляясь в дверях комнатки за спиной склонившегося за столом мудреца. — Нам надо поговорить.

— Погоди немного.

— Нет, сейчас. Я проспала полтора дня и вот узнала, что сегодня уже не «сегодня», а «завтра», а мое «сегодня» было вчера. — Она мастерски умела запутать дело, но он все равно ее не слушал. — Оставь это, я сказала, или…

— Погоди немного, — повторил он.

— Еще немного… и ты будешь искать меня где-нибудь в городе, или в горах, или в море. Я сейчас ухожу.

Она вынудила его обернуться.

— Куда?

— Можешь об этом со мной поговорить или сидеть здесь и дальше. Мне нужно еще взять кое-какие вещи. — Она ткнула большим пальцем куда-то за спину, вероятно имея в виду комнату, в которой жила.

— Подожди, сейчас иду.

Не дожидаясь его, она вышла.

Он последовал за ней.

— Что ты опять вытворяешь? — сурово спросил он. — Куда ты собралась?

— Ну, наверное, домой… Что нам тут еще делать? Бери свои записки и идем со мной, будешь заниматься своими расчетами на корабле, а потом на Агарах. Хочешь и дальше искать своего стража законов всего?