— Не потребует. Он слишком горд для этого.

— Мне бы немного его гордости, — пробормотал Руперт, вставая.

— Ты Эллиот, и с этим ничего не поделать! — Леди Патни повернулась к зеркалу и принялась намазывать лицо кремом. — Тракстон каждое утро выезжает на прогулку. Так тебе будет проще всего подойти к ней.

Руперт с сомнением посмотрел на мать.

— Хорошо… Я сделаю это при условии, что ты восстановишь выплату денег и не будешь больше соваться в мою жизнь.

— Не волнуйся, мой милый. Когда я получу эти копи, я перестану беспокоить тебя.

— И мистера Миллза!

— С большим удовольствием. Он потеет, как свинья. Руперт засмеялся:

— Не перестаю тебе удивляться, мама! — Он направился к двери. — Поступай как знаешь.

С раскалывающейся от боли головой, сдерживая подступающую к горлу тошноту, он почти побежал в свою комнату. Там он распахнул окно и, высунувшись наружу, вдохнул свежий ночной воздух. Опершись о подоконник, он смотрел на залитые холодным лунным светом луг перед домом, пруд, парк.

Он давно жил в разладе с самим собой и ненавидел весь белый свет. Будущего для него не было, как не было и выбора. Слишком он запутался, слишком много долгов у него было. Без денег, которые каждые три месяца выплачивала ему мать, он не мог прожить и поэтому готов был выполнить любую ее прихоть. «Участь бедной гувернантки решена», — совершенно не веря в успех, думал он. Оставалось только надеяться, что Грейли не успел ею всерьез увлечься.

Женщины кровожадны. Только вместо ножа или пистолета они используют слова — так же эффективно, и не оставляет следов.

Виконт Хантерстон — лорду Бертону, стоя с ним у дверей «Клуба современных женщин» в ожидании собственных жен.

Выйдя утром во двор подышать свежим воздухом, сэр Финеас обнаружил Анну. — Куда ты собралась? Она покосилась на него.

— Поеду прогуляюсь.

— Ты же только что каталась? — удивился он. — И часа не прошло.

— С детьми не отдохнешь.

Сэр Финеас проницательно посмотрел на внучку. Она явно что-то замышляла, но старательно скрывала это. Он сделал вид, что ничего не заметил.

— Когда тебя ждать?

Вопрос был более чем праздным.

— К полудню. Может, раньше.

Ей подвели лошадь. Животное захрипело и попятилось, когда Анна нервно схватилась за поводья.

— А воспитанники?

— С ними осталась Лили. — Грум помог ей, и она легко вскочила на лошадь.

Сэр Финеас напустил на себя озабоченный вид:

— Анна, как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно. — Она почему-то покраснела. — Просто не выспалась.

Ему стало интересно. Дело было в том, что, следуя недавней привычке, сэр Финеас вечерами отправлялся в библиотеку, чтобы в одиночестве выкурить сигару и подумать о своих и семейных делах. Два последних дня его уединению мешал не кто иной, как граф Грейли, которому тоже, вероятно, не спалось. И сэр Финеас прозорливо догадывался, что причина бессонницы графа и Анны одна и та же. Сэр Финеас Тракстон надеялся, что поездка отвлечет Анну от тяжелых мыслей. Он похлопал ее по колену:

— Желаю удачи, дорогая.

Анна с вымученной улыбкой кивнула и, развернув лошадь, помчалась по парку так, будто за ней гналась толпа чертей, вооруженных раскаленными вилами.

— Великолепная наездница, не правда ли?

Сэр Финеас обернулся. Подле него стоял долговязый молодой человек. Синий плащ для верховой езды облегал его стройную фигуру. Голубые глаза и черные волосы выдавали в нем Эллиота.

— Да, моя внучка отлично управляется с лошадьми.

— Это сразу видно.

Его лицо показалось сэру Финеасу знакомым. Он нахмурился, пытаясь вспомнить, где он его видел.

— Прошу прощения, мы раньше не встречались? Руперт нехотя перевел на него взгляд.

— Извините, я не представился. Руперт Эллиот. Я приехал навестить мою мать — леди Патни.

«Последний из выкормышей жабы», — подумал сэр Финеас, лучезарно улыбаясь.

— Рад познакомиться.

— Сэр Тракстон, Энтони говорил мне, что вы и ваша внучка живете в Грейли-Хаусе. — Руперт неуверенно улыбнулся. — Я надеялся составить мисс Тракстон компанию, но, похоже, опоздал.

— Не расстраивайтесь. — Улыбка сэра Финеаса стала шире. — Через полчаса я еду на прогулку. Присоединяйтесь.

Руперт зевнул.

— Спасибо, в другой раз. Чертовски хочется спать. Посмотрев ему вслед, сэр Финеас думал, что неплохо было бы выяснить, что же юному Руперту помешало выспаться. Он старался использовать для сбора информации любую возможность, справедливо полагая, что хуже от этого не будет.

Руперт уже подошел к двери, как она вдруг открылась и на пороге появилась леди Патни. Сэр Финеас удивленно поднял брови: он еще не видел, чтобы эта мегера вылезала из постели раньше полудня. Между матерью и сыном возник короткий спор, и Руперт, покраснев, шагнул в дом, громко хлопнув дверью.

Леди Патни, холодно блестя глазами, уставилась на дорогу, по которой ускакала Анна, затем перевела взгляд на стоящего посреди двора сэра Финеаса. Он поздоровался с ней, и на ее лице появилось подобие улыбки. Кивнув в ответ, она исчезла за дверью.

Сэр Финеас почесал подбородок. Эта парочка явно что-то затевала. Хмыкнув, он направился на розыски графа — нужно было предупредить своего будущего зятя.

Лошадь под Анной присела на задние ноги и захрапела.

— Тише, девочка. — Анна потрепала ее по загривку. Дубовая роща осталась позади, а перед Анной расстилалась равнина, испещренная желтыми цветами. За ней смутно виднелся Мелтон-Мэнор.

«Что я делаю? « — Анна понимала глупость своей поездки, но ничего не могла с собой поделать: ей не терпелось увидеть Шарлотту. Ее жгла мысль о том, что у нее есть соперница. Хотя, по большому счету, Шарлотту вряд ли можно было назвать соперницей. Она была нужна Грейли лишь для продолжения рода. Но для нее это было слабым утешением.

«А я сама — для чего я нужна Грейли? Для постели? « Анна ненавидела себя за собственную слабость, но у нее не было сил решительно поставить его на место. Она понимала, что ей не приходится рассчитывать на что-либо большее, чем на положение содержанки при богатом любовнике, и вся ее гордость восставала при этой мысли. Не то чтобы Грейли ей не нравился. Он был щедрым, надежным и великодушным. И к тому же отлично целовался. Но стать его любовницей! Это было унизительно, и Анна ревновала.

Ее угнетала мысль, что граф достанется какой-то вертихвостке. Она хотела увидеть Шарлотту. Может быть, она хотела убедиться, достойна ли она Грейли, и невольно сравнить себя с ней.