Николас встал и отошел в сторону, давая мне возможность обдумать его рассказ. Теперь я понял, над чем он работал.

– Тебе нужно принять решение, Ник. Если мы захватим устройство и помешаем Юлу восстановить квантовый мост, ты останешься в сто сорок седьмом году. Ты и другие пассажиры рейса триста пять никогда не вернетесь домой. Но все люди, оставшиеся в пятнадцатом году, получат шанс на спасение. – Мой двойник посмотрел мне в глаза. – Что ты решил, Ник? На чьей ты стороне?

– А если я скажу «нет»? – поинтересовался я.

Николас покачал головой:

– Тогда ты уйдешь отсюда, куда захочешь.

Получалось, что мое решение должно было определить судьбу двух миров. Николас нуждался в моей помощи. Он не мог в одиночку занять Титан-сити. Возможно, часть других пассажиров последуют за мною. И все это зависело от того, что я сейчас скажу.

Перед моим мысленным взором пронеслись лица людей, которых я никогда больше не увижу в две тысячи пятнадцатом году: мою шестидесятилетнюю мать, улыбающуюся мне из своей заполненной светом комнаты, сестру с первенцем – дочкой по имени Наоми – на руках, троих друзей по колледжу – мы с ними пили и веселились в домике, который снимали в Парк-сити…

Никого из них я больше никогда не увижу. Они придут на мои похороны и будут жить дальше. Но их дети получат шанс вырасти, как и дети их детей.

Потом я увидел другие лица: пассажиры рейса 305, которых я узнал за последнюю неделю. Однако их заслонял один человек, одна женщина, которую я не мог забыть.

Интересно, какой будет моя жизнь, если мы добьемся успеха – если сможем помешать Юлу отправить нас обратно в 2015 год? Что я стану делать один в опустошенном мире 2147 года? Или я не буду один? В любом случае я все начну заново. В некотором смысле именно этого я хотел перед тем, как самолет поднялся в воздух шесть дней назад, – испытать нечто новое. Возможно, удивительные события последних дней привели к тому, что я оказался в нужное время в нужном месте. И пусть даже это место – 2147 год.

Николас ждал возле прозрачной перегородки, переводя взгляд с меня на Оливера и Грейсона Шоу, – очевидно, у них, по ту сторону стекла, шел такой же разговор. Несмотря на то что ставки были огромны, отец и сын казались совершенно спокойными.

– Вероятно, ты уже знаешь, что я скажу, не так ли? – повернулся я к своему двойнику.

– Да, – кивнул он. – Я знаю, что сказал бы я. Вот почему я так обрадовался, когда увидел тебя. Нас осталось всего двенадцать, Ник, и твоя помощь очень пригодилась бы нам. Нам предстоит атаковать самое продвинутое и хорошо защищенное сооружение на Земле. Титаны построили Гибралтарскую дамбу так, чтобы она стояла вечно; город является ее центром, таким же прочным и надежным. Разрушить его – вот единственный шанс спасти оба наших мира.

Я не верила своим глазам. Ко мне медленно приближалась Сабрина с прижатыми к телу руками. Всего пару минут назад я смотрела на ее безжизненное тело в лаборатории, а теперь видела живой и здоровой…

Инстинктивно сделав шаг назад, к краю платформы на вершине Гибралтарской дамбы, я посмотрела вниз, в бездну глубиной в тысячу футов, на далекую каменистую землю, где когда-то находилось дно Средиземного моря. Несколько мгновений тишину нарушал лишь грохот падающей вниз воды. Здание – или город? – находящееся передо мною, стояло в центре дамбы, потому что я видела обе стороны пролива: Африка, Марокко – слева; Европа, бывшая Испания и город Гибралтар – справа. Два потрепанных воздушных корабля со следами огня замерли на платформе возле высотных зданий… Я подумывала, не попытаться ли мне сбежать, но понимала, что для этого мне сперва пришлось бы преодолеть не одну милю. Я оказалась в ловушке.

Из здания стали выходить другие люди, но я сосредоточила внимание на тех, кого узнала, – на Сабрине и Юле.

Прищурившись, я вглядывалась в их лица, безуспешно пытаясь найти хотя бы какие-то различия между ними и телами, которые лежали в лаборатории. Как такое могло быть?!

– Это я, Харпер, – сказала доктор Шредер, делая шаг ко мне.

Я отступила назад:

– Я видела твое тело.

– Это не я. Я – Сабрина, с которой ты летела в самолете, – заявила идущая ко мне женщина.

Я покачала головой, и порыв ветра швырнул мне в лицо прядь волос. Я стояла в шести футах от пропасти.

Шредер сделала еще один шаг в мою сторону.

– Ты повредила ногу, когда вместе с Ником спасала людей на озере. Потом у тебя началось заражение. Довольно сильное. Ник настаивал, чтобы я дала тебе антибиотики. Он очень рассердился, когда я отказалась. Ты помогла мне, согласившись, что нам следует беречь их для спасения других жизней. Это я, Харпер.

Уж не знаю, в чем причина: то ли в том, что я не могла забыть ее мертвое тело в лаборатории, то ли в невероятных событиях последних дней, – но я ей не поверила. Паранойя побеждала. А если они допросили Сабрину перед тем, как убить ее и создать клон? Я решила устроить ей небольшой экзамен.

– После катастрофы я начала подозревать тебя и Юла. Почему?

Шредер ответила без малейших колебаний:

– Ты слышала, как мы разговаривали в кабине, спорили о том, что могло стать причиной катастрофы и связано ли это с нами. Мы так ничего и не объяснили до того, как оказались в «Зале Титанов», перед тем как началось сражение, – Сабрина указала на окружавших нас людей, – и Титаны нас спасли.

Спасли.

– Отойди от края, Харпер, – попросила врач. – Мы все объясним.

* * *

Моя голова была готова взорваться. За прошедший час Сабрина провела со мною индивидуальный урок истории, с серией вопросов и ответов о том, что происходило в этом мире.

Как выяснилось, очень многое. Но главное, существовало два мира – тот, что мы оставили в 2015 году, и этот, где мы разбились шесть дней назад. Складывалось впечатление, что я стала частью заговора, изменившего пространство и время, и оказалась в центре конфликта, исход которого должен был определить судьбу человечества в двух различных Вселенных.

Больше никогда не буду летать!

В итоге оказалось, что пассажиры рейса 305 являлись подопытной группой для вакцины, созданной Титанами, чтобы вернуть колонистов с орбитальной станции и снова заселить Землю. Наш самолет должен был приземлиться в Хитроу, где они собирались оценить состояние пассажиров и эффективность вакцины.

– Именно здесь и возникла проблема, – сказала Сабрина, присаживаясь на стул перед лабораторным столом.

– Проблема? – переспросила я.

– Катастрофа.

Наш самолет развалился на две части и упал в сельской местности – я бы не стала называть такой поворот событий словом проблема, но решила оставить свое мнение при себе.

Шредер же продолжала урок истории. Я сидела на стуле напротив нее, как плохой ученик, оставленный в классе после занятий.