– Мне искренне жаль, но ваше агентство вновь сунулось куда не следовало, – Фарбо приложил ладонь к тому же самому месту на стене, и дверь начала уходить обратно в стену. Джек не сводил глаз с французского полковника. Их взгляды встретились, как две грозовые тучи в маленькой долине.

Сара прикусила губу. Брешь в стене сузилась уже до двух футов. Внезапно женщина приняла решение, вырвалась из рук Джека и быстро протиснулась наружу, прежде чем дверь полностью закрылась.

– Проклятье! – закричал Коллинз.

В комнате стало темно.

– Она с ума сошла, Джек? – спросил Панчи Александер.

Но тот смолк, отвернулся и прислонился к стене просторной пещеры.

Эверетт шагнул к Джонатану, едва различая в темноте его силуэт.

– Нет, не спятила, но Сара такая же, как Джек, и это бесконечно его бесит, – объяснил он канадцу.

* * *

Сара вырвалась из тайника за мгновение до того, как стена встала на место, и трое людей Фарбо сразу взяли ее на прицел. Она увидела, что ее вот-вот пристрелят, и замерла на земляном полу. Анри уже двинулся вверх по деревянной лестнице, но, увидев, что случилось, бросил своим людям:

– Нет!

Выстрелы не прозвучали, но девушку продолжали держать на прицеле. Она перевела взгляд с направленных на нее стволов на француза, стоящего на нижней ступеньке.

– Храбрая маленькая Сара, вас могли застрелить. – Анри шагнул вниз и опустил ствол автомата ближайшего к нему человека. Потом он жестом приказал остальным тоже опустить оружие. – Вижу, вы подчиняетесь приказам не лучше, чем прежде.

– Пожалуйста, Анри, мне нужно объяснить, почему мы здесь! – взмолилась Макинтайр.

– Мне не нужны ваши объяснения или объяснения полковника Коллинза. Вы оказались не в том месте и не в то время, а у меня здесь слишком много ценных вещей, чтобы я мог уступить их вашей Группе или властям. Мне жаль. А сейчас мне пора идти…

Сара не сводила глаз с Фарбо, который повернулся к ней спиной и шагнул обратно к лестнице.

– Вы же знаете – мы бы не попросили о помощи, если бы речь шла об одном из нас. Но сейчас нам нужен тот дневник и вообще все, что может вывести на Сагли и Деоновича. И нам плевать на эту проклятую комнату и на то, что в ней хранится! – воскликнула девушка.

Фарбо повернулся и слегка наклонил голову к плечу, глядя на Сару. Он молчал, и она решила, что он выслушает ее.

– Дело в сестре Джека, его младшей сестре. Ее похитили те два маньяка, а почему – мы не знаем, – стала объяснять Макинтайр.

– Я бы предположил, что личные качества полковника Коллинза могут оказаться наследственными и именно это погубило юную леди, – усмехнулся Анри.

Сара не знала, через что прошел француз с тех пор, как она видела его в последний раз, но взгляд его по-прежнему был отрешенным. Значит, смерть жены в бассейне Амазонки все еще была свежа в его памяти.

– Мы их выслеживаем, и это может оказаться нашим единственным шансом, Анри. Вы же не хотите, чтобы те мерзавцы издевались над юной девушкой? Не хотите скрывать то, что может ей помочь?

– Я заметил, что с вами глава монреальского отделения КСРБ. Почему он здесь?

– Он был с сестрой Джека, когда ее забрали, – объяснила Сара и принялась лихорадочно размышлять над словами француза. – А откуда вы знаете, что мистер Александер – канадец и что он глава их разведывательного управления?

Фарбо промолчал. Он снова повернулся было к лестнице, но Макинтайр сказала:

– Они отрезали ей палец, чтобы доказать ее начальству, на что способны!

– И кто же ее начальство? – спросил ее собеседник, не оборачиваясь.

– Она из ЦРУ.

Француз начал смеяться, но в этом странном звуке было очень мало веселья. Трое его людей с улыбками переглянулись, и Анри опять зашагал вверх по лестнице.

– Верните юную леди к ее друзьям, пока я не решу, как справиться с этой проблемой, – сказал он на ходу. – Вы были самой услужливой из друзей, Сара.

– А если бы Даньеллу забрали и вам нужна была бы помощь Джека, чтобы ее найти? – выпалила мисс Макинтайр, когда один из троих мужчин взял ее за руку.

Фарбо всего мгновение заколебался на лестнице, ведущей в дом, но потом все-таки стал подниматься дальше.

– Выполняйте приказ. Верните ее в хранилище, – бросил он своим людям.

«Господи, – подумала Сара, – он и вправду собирается нас всех убить!»

Стена сдвинулась лишь чуть-чуть, прежде чем девушку швырнули в хранилище. Она упала на пол, и очутившиеся рядом Джек, Эверетт и Александер помогли ей встать.

– Попытаетесь еще раз выкинуть что-нибудь подобное, лейтенант, и я оторву вам голову! – прошипел Коллинз.

– Это было глупо, юная леди, – сказал Панчи, отряхивая перепачканную землей одежду Сары.

Эверетт пошел в заднюю часть комнаты, а Райан и Менденхолл тем временем вернулись из вылазки в другую сторону.

– Ну? – спросил Карл, увидев в темноте их силуэты.

– Ничего. Крепкая стена – по-видимому, бетон и в придачу наверняка многослойная гидроизоляция – чтобы через это пробиться, понадобился бы динамит, а потом еще три дня земляных работ, – ответил Джейсон.

– Как Сара? – спросил Уилл.

– Думаю, Фарбо был не в настроении торговаться, – вздохнул Эверетт.

У подвижной стены полковник взял свою подругу за руку и отвел в сторону:

– Ну?

– Он не слушает, Джек. Он никак не изменил своего отношения к нам. Он все еще винит нас в смерти Даньеллы.

– Ты имеешь в виду – винит меня.

– Вообще-то это неважно, в данный момент все мы – его проблема.

Коллинз сжал руку Сары, притянул ее к себе и попытался разглядеть ее в темноте.

– Все равно спасибо за попытку, малышка.

– Итак, как мы собираемся защищаться, если дверь откроется и эти лягушатники откроют огонь из автоматов? – спросил Менденхолл издалека.

– Ну, у нас тут есть целая куча книг, и мы можем швыряться ими, – сказал Карл.

– Чудесно! – в один голос отозвались Джейсон и Уилл.

* * *

Спустя десять минут стена в передней части хранилища сдвинулась и, открыв брешь в четыре фута, остановилась.

– Полковник Коллинз – только полковник Коллинз! – будьте добры, выйдите в щель, – сказал Анри по другую сторону стены.

Сара потянула Джека за руку. Теперь он мог ее видеть, поскольку в комнату проник тусклый свет. Девушка покачала головой.

– Нет! Заставь его войти и забрать нас всех. Не двигайся, Джек, – сказала она.

В ее словах ясно слышалась мольба, и полковник понимал, что она готова заплакать.