Если ему чего-то и недоставало, то только компьютера. Досадно, но это можно было пережить. Все равно никто, кроме него, не смог бы получить доступ к данным, хранящимся на его жестком диске. И если бы кто-то попытался это сделать, тот автоматически себя очистил бы. Большую часть информации Квин предусмотрительно записал на диски и оставил в Лос-Анджелесе. А все, что ему могло понадобиться сейчас, хранил на флэш-карте, лежащей в кармане. При необходимости он всегда сможет воспользоваться компьютером в том или ином месте — благо таких услуг в городе предостаточно.

Однако первой необходимостью для него сейчас была одежда. Поэтому он зашел в магазин и купил там все, что ему могло понадобиться в ближайшие два дня. Расплатившись наличными, зашел в туалет и переоделся. После этого отправился на поиски городского телефона.

— Будьте любезны, соедините меня с номером господина Макдональда.

Квин стоял в телефонной будке возле булочной, неподалеку от магазина, в котором он приобрел одежду. Мобильник лежал у него в рюкзаке, но пока он не купил новый аккумулятор, ему нужно было сохранять как можно дольше его заряд.

— Мне очень жаль, сэр, — ответил ему мужской голос, — но господин Макдональд выехал сегодня утром.

— Danke, — поблагодарил Квин и повесил трубку.

Он глубоко вздохнул. Под именем Макдональда он был зарегистрирован в отеле «Времена года». Если бы Орландо с целью предосторожности решила покинуть номер, она бы не стала из него выписываться. Случившееся лишь подтверждало его мрачные ожидания. Борко каким-то образом удалось перехватить его зашифрованный сигнал связи с отелем, пока Квин находился внутри заводского здания. Судя по всему, они взяли Орландо во время операции.

Звонок в отель «Доринт» привел к тем же результатам. У него за спиной кто-то постучал по дверце кабинки. Он обернулся. За стеклянной дверью стояла девочка-подросток, которой не терпелось поскорее дорваться до телефона. Он кивнул ей и, открыв дверь, освободил кабинку.

Отыскать Орландо и Нейта теперь для него стало первостепенной задачей.

В Берлине по роду своих занятий Дюк обретался уже довольно давно. Даже слишком давно. И это было Квину только на руку. Потому что за это время тот успел порядком наследить. То, что он делал, умные люди не делают, сколь долго они ни проживали бы на одном месте. Но Дюк к таковым не относился. Он был просто везунчиком.

Квин сел за руль многоместного «вольво», угнанного возле Кудамм полчаса назад. Вскоре он остановился на Кайзер-Фридрих-штрассе неподалеку от ночного клуба. Было еще рано, и до его открытия оставалось несколько часов. Но, несмотря на это, там уже кипела бурная жизнь. Работники носили ящики с алкогольными напитками, мыли окна и подметали подъездную дорожку.

Дюк был владельцем этого клуба. Должно быть, он считал его своим прикрытием, но Квин думал иначе.

— Всегда выбирай место поскромнее, — учил его в свое время Дьюри. — Не выпячивайся. И не лезь на рожон. Если хочешь дольше прожить. Ты очень неплохо зарабатываешь, чтобы швырять деньги направо и налево. Ты меня слушаешь?

Да, Квин слушал и слышал. Что же касается Дюка, то, очевидно, до его ума никто не удосужился донести эту премудрость. Потому что, следуя своей ежедневной привычке, тот подкатил к клубу на том же «мерседесе», на котором накануне возил к объекту Квина.

Дюк был одинок. Самонадеянность была для него врагом номер один. «Берлин — мой город. Меня тут никто не сможет тронуть». Так он рассуждал. Кретин.

Цель столь раннего визита Дюка в клуб заключалась в том, чтобы проверить выручку за прошлую ночь. Квин это знал по своему прошлому опыту, когда работал с ним. Как хвастался сам Дюк, он любил с самого утра точно знать, что именно его ждет впереди. И предпочитал каждый свой день начинать с того, что ровно в одиннадцать останавливался возле «Кошачьего дома» — не слишком изысканное название для такого заведения.

Привычки. Идиотские и безрассудные привычки.

Квин видел, как толстяк вышел из машины и направился в клуб. Спустя двадцать минут Дюк появился в дверях с довольной улыбкой на устах. Обернулся и сказал что-то человеку, который находился внутри, после чего направился к машине.

Когда его автомобиль тронулся с места, Квин завел мотор «вольво». Но двигаться не спешил, а дождался, когда «мерседес» одолеет полквартала, и только после этого развернул машину и последовал за ним.

Прокатившись немного по городу, «мерседес» остановился напротив ювелирного магазина. И снова Квин наблюдал за Дюком, не выходя из машины. Тот вошел внутрь, но надолго там не задержался. А когда вернулся, улыбки у него на лице не было. Очевидно, выручка там оказалась меньше, чем ожидалось.

У Дюка ушло еще добрых два часа на инспектирование собственного бизнеса. Если ему недоставало ума, чтобы вести интеллектуальную игру, то по части вкладывания денег, судя по всему, он был большой мастак. Казалось, он приложил свою руку везде, где можно: ночной клуб, несколько ювелирных магазинов, рестораны, финансовый офис, рекламное агентство, дюжина журнальных киосков. Правда, все эти прибыльные предприятия не приносили ему столько доходов, как посредничество при организации секретных операций.

Наконец «мерседес» заехал в жилой квартал и остановился возле многоквартирного здания. Это был новый поворот. Квин не знал, был ли тут очередной источник доходов Дюка или тот просто здесь жил, но ему уже порядком надоело кататься по городу. К тому же в отличие от множества прочих остановок это местечко вполне подходило для того, чтобы они могли потолковать с глазу на глаз.

Квин вытащил из рюкзака пистолет, глушитель, нож и набор отмычек. Все, кроме пистолета, рассовал по карманам куртки. Дюк выбрался из машины, и Квин тоже, засунув пистолет за пояс брюк.

Перед ними находилось старое пятиэтажное здание, стены которого уже давно нуждались в покраске. Другие дома на этой улице имели гораздо лучший вид. От тротуара к облупленной синей двери вела небольшая лестница.

Пока Дюк одолевал ступеньки, Квин сумел существенно сократить расстояние между ними. А когда тот входил в дом, пулей взлетел по лестнице и успел ухватиться за ручку двери, прежде чем та успела полностью закрыться.

Он замер, прислушиваясь. Если бы Дюк почуял опасность, то должен был всполошиться. Однако звук медленно удаляющихся шагов за дверью свидетельствовал об обратном. Подождав, пока шаги совсем стихнут, Квин открыл дверь и проскользнул внутрь.

Он очутился в темном подъезде. К трубе у стены был пристегнут цепочкой велосипед. Слева от Квина висели видавшие виды почтовые ящики. Перед ним была еще одна дверь, ведущая на лестницу. Подпертая внизу кирпичом, она была настежь открыта. И, судя по всему, сохраняла подобное положение уже не один год. За ней вправо поднималась лестница, а в глубь здания уходил коридор.

Квин направился вперед и остановился у ступенек. Запах сырости, кухни и мочи резко ударил ему в нос. Такие и даже сохранившиеся в лучшем состоянии здания были непригодны для жизни. Следовательно, Дюк не мог здесь обитать. Должно быть, его привело сюда что-то другое.