Девушка сама не могла бы объяснить, что заставило ее выполнить странную просьбу Аефы, но…

Шаг. Второй. Третий.

На долгое, очень долгое мгновение на Элиа пуховым одеялом навалилась дурманящая тишина. Казалось, вокруг не было ничего и никого… Казалось это навечно… Но девушка резко дернулась, распахнула глаза и…

Она стояла, сжимая поводья коня, на какой-то рыночной площади. Торговцы, перебрасываясь шутками, расставляли товары, огромные палатки отливали всеми цветами радуги, а царившее многоязычие заставило бы сбледнуть с лица ни одного переводчика.

Наконец, Элиа не выдержала. Шагнув вперед, она схватила за рукав, проходящего мимо гнома:

— Господин хороший, подскажите, что это за город?

— Что? — не понял гном.

— Ну… — начала мучительно подыскивать подходящее объяснение девушка: — Мы с друзьями поздно приехали. Они погулять сейчас пошли, а я только проснулась, не знаю даже, где я…

— Это Д`Окмор, девочка, город Ста Храмов! — расхохотался гном, глядя на ошарашенное лицо Элиа.

Убедить Влариэля в необходимости личной передачи письма император Благоземья так и не сумел. Пришлось пользоваться старинными методами, пентаграмками там всякими…

В отличие от живых существ неодушевленные предметы с помощью магии крови отправляли давно. Так что Гэлерм слегка промахнулся. Послание, которое должно было проявиться в комнате начальника личной гвардии Темного Властелина, материализовалось в одном из коридоров Кардмора и упало прямо под ноги Кею, который как раз решил разведать, куда же ведет один из коридоров замка, старый и затянутый паутиной.

Подобрав письмо, оборотень некоторое время удивленно разглядывал его. Почерк Властелина он узнал сразу: видел пару раз на различных приказах, — а вот то, что адресатом была Наэва гар Ашхайт, ему не понравилось. Конечно, читать чужие письма нехорошо, но… это послание было не запечатано…

Кей пробежал взглядом первые строчки…

Острые когти черной как ночь пантеры пронзили ни в чем не повинный листок…

Поутру меня ждали новые неожиданности. Проснувшись, привычно сдув с глаз челку и выпутавшись из одеяла, я сперва ничего не понял. Потом почувствовал какое-то неудобство. Чего-то не хватало. Еще пару минут я мучительно созерцал такую уже забытую бледную руку с самыми обычными человеческими ногтями и лишь тогда понял, что именно произошло. Как ни странно, никаких особых эмоций я по этому поводу не ощутил. Опять-таки, сперва.

А вот когда встал на ноги и понял, что эти самые руки с ногтями являются частью эльфийского облика, — я испытал всю гамму чувств, описываемую всего одним словом — «оп-паньки»! Друзья не сразу сообразили, почему я стенаю, как привидение невинно убиенного на собственной могиле. Но вот когда до них все-таки дошло, все эти эльфы-оборотни разразились возмутительным смехом, от которого мне, честное слово, захотелось их попросту придушить. Всех. Даже это мохнатое длиннохвостое существо, отзывающееся на кличку Тэ. Потому что даже зверек не остался в стороне от веселья, громким писком выражая свое отношение к случившемуся. Потом Тэ захотела искренне (я так надеюсь) помочь Аэлин снова привести это… богатство — чтоб ему! — в порядок, но чуть не выдрала мне все сразу и с корнем, умудрившись каким-то образом запутаться в волосах. Так что пришлось для начала проводить спасательные операции. Я втайне надеялся, что все же постригусь, но эльфийка и мой новообретенный братец категорически воспротивились, в три голоса (третьей была все та же Тэ) убеждая меня оставить все так, как есть.

А вообще-то… остричь волосы я еще успею. Почему бы не попробовать походить в таком обличье? Ведь не зря же мое тело решило обзавестись подобным украшением. Думаю, что не из-за простой прихоти или вредности. Самому же мучиться. Ну и мне с ним на пару…

Ну вот, уже дошел до того, что пытаюсь предугадать желания собственного тела! Нет, определенно, чем раньше мы покинем эти даже мархангами позабытые земли, тем вернее я сохраню все то, что осталось от моего здравого смысла и рассудка. Поскольку терять я его, по всей видимости, начал уже тогда, когда решил, что переться через это… мархангово Плато — хорошая идея! М-да, правильно говорят: знал бы, чем пахнет, — лоем бы тещу угостил. А так остается только молча проклинать собственную неусидчивость и искать крайнего на стороне. Поскольку я сам в собственных ошибках виноват быть не могу. По определению. Значит, виноватым у нас назначается… назначаются… Шем и Михшул! Оборотень и так рыжий, стало быть, рыжим ему и оставаться. А Михшул? Ну чтобы Шему не так обидно было.

Только вслух я этого не скажу. Кто их, этих богов, знает. Благословят… в своей излюбленной манере — кадуцеем по голове, и доказывай потом, что ты посланец, а не идиот! А мне, честное слово, этого не хочется, особенно теперь, когда проклятое Плато практически закончилось.

В общем, когда моим спутникам наконец удалось разобраться с моей же шевелюрой, выяснилось, что караван, да и вся его охрана, продолжают мирно дремать, готовясь к предстоящему выходу с Плато. А раз так, было решено подождать еще минут пятнадцать… Естественно, Шамит не мог не испортить эти спокойные и светлые минуты.

— Диран, а ты действительно уверен…

Договорить я ему не дал, потому как мог со стопроцентной уверенностью сказать, о чем же он меня спрашивает. Благо, за время путешествия по Плато я этот вопрос уже раз сто слышал.

— Уверен.

— Ну а если…

— Без «если»!

— Ну все-таки…

— Нет!

Тут уже не выдержал Рин:

— Э, господа хорошие, а вы о чем?

Аэлиниэль, оставившая наконец в покое мои волосы и решившая заняться своими, мрачно махнула гребешком:

— Да все о моей покупке! Шем вбил себе в голову, что это заколдованный человек, а Ди кричит, будто в ней нет никакой магии. Да и я сама тоже ничего не чувствую.

Кузен задумчиво прищурился:

— А откатом не пробовали?

— Чем?! — не понял я.

Эльсирин тяжело вздохнул. На его лице было ясно написано, что он думает по поводу таких недалеких темных. Отвернув ворот рубахи, эльф вытащил из ткани небольшую булавку и протянул ее мне:

— В ней есть магия?

Некоторое время я покрутил ее в руке, затем вернул брату:

— Да нет вроде.

— Нет или вроде? — не отставал кузен.

— Нет.

— Отлично, — улыбнулся он и, подбросив булавку в воздухе, сделал какой-то странный жест… На землю упал тонкий, украшенный по рукояти драгоценными камнями стилет.

С ума сойти! Дед, а ты так умеешь? «А ты разве нет?» М-да, похоже, в этой компании я один такой… темный.

Рин усмехнулся, глядя на мое удивленное лицо: