– Блондин, это Седой! Как у тебя обстановка?

– Спокойная. Везде в Шаграме обстановка спокойная. Здания жилого сектора разрушены, повсюду убитые «духи», но троим или четверым удалось прорваться на восток.

– Это не страшно, лишь бы они не вернулись.

– Куда? Под пули? Думаю, они надолго забудут сюда дорогу. Бежали, как бешеные кабаны, ломясь через кусты, перепрыгивая камни и валуны…

– Понял тебя. Оставайся на месте, смотри за домом и контролируй восточную часть ущелья.

– А у вас что, командир? Стрельба внутри дома неслабая, да и разрывов я насчитал четыре. Огрызаются «духи»?

– Огрызаются. Отбой.

Седов, понимая, что снимать с позиции Шинкевича при прорыве пусть и небольшой группы противника нельзя, переключился на Коновалова:

– Пегас, это Седой…

В это время еще две гранаты разорвались на первом этаже. Они не нанесли никакого ущерба ни спецназовцам, ни моджахеду в дальней комнате, но и не позволили бойцам штурмовой подгруппы развернуть наступление.

– Да! – ответил заместитель командира отряда.

– Мы застряли на первом этаже. И держат нас «духи» сверху. Их там трое, плюс рядом с нами еще один стрелок. Планировка здания нестандартная и очень неудобная для штурма, необходима помощь извне.

– Мы расстреляли все заряды к «РПГ». Поискать их на складе?

– Нет, Пегас, выстрелы вы, возможно, и найдете, но их применение может вызвать обрушение перекрытий между этажами, тем более что дом уже поврежден и часть несущей стены обвалилась. Так что направь к резиденции Кота и Бурята, вооружив их автоматами. Но предупреди, чтобы подходили аккуратно, обходом, к восточному торцу здания. А также сообщи об их перемещении Беку и Голубю.

– Есть! Коту и Буряту подход к месту обрушения стены?

– Да. Как окажутся на месте, пусть определят возможность подъема к пролому по внешней стороне дома.

– Понял… Разреши мне пойти вместо Кота!

– Нет! Тебе, если что, командовать отрядом. Выполняй приказ. При выходе на место и оценке обстановки Буряту связь со мной!

– Есть, командир.

В здании наступила тишина. Дым и гарь постепенно выдувались через оконные и дверные проемы. Николаев вышел на связь неожиданно скоро, через пятнадцать мину после сеанса Седова с Коноваловым:

– Седой» это Бурят. Мы на месте, стену осмотрели. До проема подняться можно, но по одному.

– Один нам и требуется… Давай, Бурят, поднимайся к проему. Оттуда бросай на этаж пару наступательных гранат и после этого проникай в здание, ведя огонь в полукруг на уровне грудной мишени. Но стреляй с пола. Как понял?

– Понял!

– Твоя задача – если не уничтожить «духов», то глушануть их так, чтобы мы успели пройти лестницу. Коту находиться внизу.

– Принял.

– Выполняй!

Отключив радиостанцию, Седов кивнул Аппелю:

– Ганс, займи мою прежнюю позицию, а я перейду к соседям. Как только мы выйдем в главную комнату, «дух» из помещения напротив должен раскрыть себя. Твоя задача – зацепить его.

– Есть, командир.

– Давай, Ганс!

Аппель, приведя в готовность «винторез», встал у разбитой в щепки двери при выходе в большую комнату. Седов перескочил из одной комнаты в другую. Боевик не открыл по нему огня – то ли не успел среагировать, то ли поздно заметил. Оказавшись на кухне, майор подозвал к себе Грачева и Давыдюка:

– Как только Бурят атакует «духов» на втором этаже, выскакиваем втроем в большую комнату. «Дух» в правой дальней комнате должен проявить себя, и его завалит Ганс. А не проявит – Ганс останется держать этого моджахеда, а мы, воспользовавшись результатами работы Бурята, рвем по лестнице наверх. Там уже действия по обстановке. Но на втором этаже нас будет четверо, «духов» – трое, при этом, скорее всего, не все они смогут продолжать вести бой. Задача ясна?

– Так точно, командир, – ответил Грачев.

– Ждем!

У торцевой, обрушенной сверху стенки здания прапорщики Котенко и Николаев приняли решение по поставленной задаче. Котенко, осмотрев стену, покачал головой:

– На ветру можно сорваться вниз. Лестницу бы…

– А еще лучше автовышку! Только ни автовышки, ни лестницы, ни даже страховочного троса у нас нет. А ребята внутри ждут поддержки.

– Как бы ты не разбился…

– Прорвемся. Ты автомат держи да подсади…

Котенко помог товарищу укрепиться на стене. Приняв автомат и забросив его за спину, Николаев начал медленно подниматься. Он прошел уровень первого этажа; до края пролома оставались какие-то сантиметры, когда рядом в стену ударила пуля.

Николаев замер.

Котенко резко обернулся, увидел вспышку от выстрела с восточной стороны, из куста, росшего у южной скалы, и тут же поднял голову вверх. Вторая пуля попала в цель. Бурят чуть было не сорвался со стены от удара свинца в бронекостюм, но, пересилив боль, удержался.

Котенко резко развернулся, вскинул автомат, но его опередил старший лейтенант Шинкевич. Он тоже видел вспышку второго выстрела вражеского стрелка и, развернув пулемет, ударил по кусту, разнеся его в клочья. А вместе с кустом – и боевика, стрелявшего по Буряту.

Седов, услышав выстрелы, вызвал на связь Шинкевича:

– Блондин, что за стрельба вне дома?

– «Дух» стрелял по поднимающемуся Буряту.

– Вот тебе и бандиты, что ломанулись в ущелье… «Духи» не пошли далеко. Что с Бурятом?

– Пуля попала в бронекостюм. В спину.

– Как он?

– Остался на стене. Стрелка мы уничтожили. Больше никто огня по нам не ведет.

– Прострели дно ущелья в восточном направлении. От скалы к скале, по каждому валуну, по каждому кусту!

– Есть! Бурят уже у пролома.

– Принял.

Превозмогая боль, прапорщик Николаев уцепился за пролом левой рукой, правой достал из-за пояса гранату, выдернув зубами кольцо предохранительной чеки, и метнул ее за каменный пролом. Следом полетела вторая граната. Прогремели взрывы, раздался вопль где-то в глубине. Николаев, собрав все силы, перебросил тело за камни и, оказавшись у разрушенной стены, сорвал автомат и ударил из него по всей комнате.

Вопль после взрывов услышали и внизу.

– Задел-таки Бурят кого-то из «духов»! – воскликнул Грачев.

– Всем в комнату прыжком на пол – и раскатка, – приказал Седов.

Офицеры рванулись в помещение и упали на ковер, раскатившись в разные стороны. И боевик, державший паузу в дальней комнате, среагировал на маневр спецназовцев. Он вышел из комнаты и дал очередь на уровне метра от пола. Пули ушли в стену, с визгом отрикошетили в окна и двери… Но не напрасно Свен Аппель считался профессионалом-снайпером. Ему хватило секунды, чтобы всадить в боевика две пули, обе в голову.