От станции я бежал, держа в одной руке подсказывающий мне направления суазор, а другой – прижимая к груди коробку конфет и растрепавшийся букет. Люди испуганно шарахались от меня, я случайно столкнулся с кем-то неподалеку от станции и чуть не упал, но даже не остановился, чтобы извиниться. Я пронесся через перекресток на красный, игнорируя механический голос, запрещавший идти. Меня чудом не сбила машина; я и сам поражаюсь, как умудрился не потеряться, когда лишь мельком смотрел в суазор.

Когда я звонил в дверь, то едва стоял на ногах.

Мне открыла Лида.

Она была в темном домашнем платье, похожем на траурное. Мы обнялись, едва я переступил через порог.

– Я успел, – прошептал я.

– Что? – спросила Лида.

Вместо ответа я ее поцеловал.

– Я тебя заражу, – тихо сказала она, отстраняясь.

Я по-прежнему держал в руке конфеты и букет.

– Это тебе, – сказал я.

Лида улыбнулась, взяла букет и склонилась над цветами, которые, как мне показалось, тут же расцвели в пыльном комнатном воздухе.

– Шесть? – спросила она.

– Я бы еще раз хотел подчеркнуть, что произошедшее на Венере – это трагедия для всех нас. В наши цели не входило развязывать орбитальные бои. Более того, мы всячески старались предупредить подобный исход. Вопреки слухам, которые сейчас распространяет оппозиция, по планете не был нанесен ядерный удар – по крайней мере, нашими силами. Произошедшее – это катастрофа, в которой виноваты сами сепаратисты.

Командующий соединенным флотом стоял у микрофона, вытянувшись, как при равнении. Можно было подумать, что черный траурный костюм с наглухо застегнутым пиджаком мешает ему дышать. Однако говорил он спокойно и медленно, неподвижно глядя перед собой, словно читая текст с невидимого экрана.

– Но, насколько нам известно, количество жертв… – затараторил журналист.

– У нас нет точных сведений на этот счет, – перебил его командующий. – Предлагаю не спекулировать.

– Скажите, – прозвучал голос другого репортера; камера повернулась к невысокому мужчине с редкими волосами, – а какова вероятность ответных действий со стороны сепаратистов?

– Нулевая, – ответил командующий.

– Вы хотите сказать, что сепаратисты не будут предпринимать…

– Они могут предпринимать все, что угодно, – сказал командующий, – но космическое пространство Земли надежно защищено. Вероятность того, что сепаратисты пробьются сюда, равна нулю. Мы в полной безопасности.

– Но подождите! Нам даже не известно, каким количеством кораблей обладают сепаратисты и откуда вообще взялись эти корабли. Вы можете это как-нибудь…

– Так, давайте разберемся, – перебил журналиста командующий. – Прежде всего, по нашим сведениям, никаких военных кораблей у сепаратистов нет. Однако на борту «Терея», возможно, имеются термоядерные бомбы невоенного применения.

По залу прокатился гул голосов.

– Термоядерные бомбы? – крикнул кто-то за кадром; камера продолжала показывать невозмутимое лицо командующего. – Но нам сообщали, что венерианскую луну закидали глыбами льда. Как вы можете это…

– Мы корректируем информацию.

– После того, как вы скорректируете, не окажется ли, что «Терей» – это вообще военный корабль?

– Не окажется, – жестко ответил командующий. – Захват военного корабля невозможен.

– А как вы можете прокомментировать тот факт, что несколько кораблей соединенного флота перешло на сторону сепаратистов?

– Никак. Это неправда. Еще вопросы?

Командующий осмотрел собравшихся пустым, ничего не выражающим взглядом. Камера продемонстрировала стремительную панораму конференц-зала. Вспыхнули камеры. Человек в яркой рубашке поднял руку.

– Скажите, – послышался неуверенный голос, – если считать, что у сепаратистов, как вы утверждаете, нет военных кораблей, то каким образом они умудрились сбить такой громадный линкор, как «Патрокл»?

– «Патрокл» был обстрелян с искусственной луны. В этом и заключалась наша ошибка. Мы полагали, оборонный комплекс базы был уничтожен во время бомбардировки, но оказалось, что это не так.

– Но все-таки каким образом такой мощный линкор, который, как я понимаю, способен противостоять…

– Одна из ракет попала в главную энергетическую магистраль. «Патрокл» потерял тягу и упал на планету. Я сказал об этом в самом начале конференции. Еще вопросы?

– Скажите, – послышался чей-то голос, – а текущая оборона Земли? Что она из себя представляет? Хотелось бы все-таки быть уверенным, что она чуть более эффективна, чем оборонная система «Патрокла».

Конференц-зал задрожал, как во время подземных толчков. Виктор перехватил суазор другой рукой и прибавил громкость.

– Любой корабль без земного опознавательного кода будет уничтожен еще на расстоянии в миллионы километров от Земли. Это гораздо больше, чем предельная дальность самых современных стратегических ракет. А произошедшее на Венере – трагедия. Мы не планировали военную операцию, это была миротворческая миссия. Если бы мы планировали военную операцию, исход был бы совершенно иным.

– Любой корабль? – спросил журналист, и камера на секунду переключилась на него. – Вы же говорили, что корабль всего один?

– Текущая оборона способна выдержать любое нападение, сколько бы ни было кораблей.

– А этот опознавательный сигнал? Его невозможно подделать?

– Нет, – сказал командующий.

– А если корабль будет захвачен? Например, произойдет то же самое, что с «Тереем»?

Командующий нахмурился; его лицо впервые за всю трансляцию стало выражать эмоции.

– Захват гражданского корабля ничего не даст. Помимо всего прочего, есть также и защита нейроинтерфейсов. К настоящему времени внедрена новая система мнемонического кодирования, которую даже теоретически невозможно сломать. Все корабли, совершающие межпланетные рейсы, сейчас используют эту систему.

– Не могли бы вы чуть подробнее рассказать о новой системе защиты? – раздался женский голос. – Каким именно образом она работает?

– Система защиты не допускает использование терминалов нейроинтерфейса неавторизованными операторами. Сам оператор также не может выдать этот код. Пока я не могу предоставить вам других деталей.

– Скажите, – спросила журналистка, – насколько мы можем быть уверены в надежности этих систем? На Венере, к примеру, есть известный институт развития нейроинтерфейса, где проводилось много исследований. Не окажется ли так, что они с легкостью сломают вашу новую систему защиты? Вы ведь уже допустили ошибки на Венере. А сейчас на кону судьба всей Земли.

Командующий ответил не сразу. Мы с Виктором удивленно переглянулись.