Я чуть оглянулась, пытаясь поймать его взгляд.

– Вельд?

Он поджал губы.

– Ничего.

– Тебе нужно об этом поговорить.

– Может быть, – он опять отвернулся. – А вот там библиотека, – сказал он. – Там я любил проводить время, когда не был нужен отцу.

Он стал рассказывать о том, как сидел вечерами в пустом зале и листал книги одну за другой, иногда беря их с полок наугад.

– Вельд! – я опустила руку ему на плечо, заставляя обернуться.

Лунный повернул голову. Взгляд его был усталым. Я покосилась на лодочника.

– Прикажи нас высадить.

Вельд вздохнул.

– Правь туда, – бросил он нашему перевозчику, указывая на тихую гавань вдали от больших домов. Хоть вокруг и стояла зима, это место густо поросло зеленью, а приблизившись к побережью, я разглядела, что это небольшой остров, образованный искусственным каналом, облицованным красным камнем, и самим устьем реки. С берегом его соединял лишь горбатый полуразвалившийся мостик.

– Вот сюда, – Вельд ткнул пальцем в небольшой закуток, где берег был не слишком высоким, а изгиб побережья скрыл бы лодку от посторонних глаз.

Он взял меня за руку и вытащил на берег. Вблизи я увидела, что мы оказались в заброшенном парке. От аллей остались только поросшие травой тропинки, но кое-где виднелись потрескавшиеся скульптуры из белого камня.

– Где мы? – спросила я.

Это место показалось мне самым симпатичным из того, что мы видели за день. Здесь не ощущалось подавляющее засилье камня, но дело было не только в этом. Весь остальной город, каким бы красивым он ни был, дышал тьмой. Он походил на хищного паука, затягивавшего жертву в свои сети. Но здесь всё было иначе. Казалось, сила демонов не тронула это место.

– Тьирен-тейкано, – сказал Вельд.

Что ж, моё чутьё меня не обмануло. Вот только…

– Роща Оракула. Но откуда она здесь? И где сам оракул?

– Когда мои предки только пришли на эту землю, мы были всего лишь осколком Великой Империи, кланом без дома и очага. Это было время великих перемен, и мы были одними из многих, кто искал возможность начать свою историю с самого начала. Но мы были истинными слугами Духов и знали, что новый дом должна осенить длань Оракула. Так был построен тьирен-тейкано. Однако прошло немного времени, и мы услышали голоса, звучавшие из Врат. Они предлагали нам дары, которых не знал Оракул. Мы приходили к тьирен-тейкано и спрашивали, что нам должно делать? Но Оракул молчал. А демоны продолжали звать. Служить им было куда проще, чем Оракулу. Они не требовали ограничивать себя в магии и в роскоши. Напротив, отвечали на все наши запросы. И постепенно тьирен-тейкано опустел. Однако даже теперь на этом острове всегда лето. Много лет назад один из наших королей хотел уничтожить алтари и построить здесь резиденцию.

– Посмотри, – Вельд указал вдаль, в сторону другого берега, и я увидел то, о чём слышали все по обе стороны реки – вздымавшуюся над городом полукруглую арку. – Дно реки между Вратами и тьирен-тейкано – самый центр города. Статуя Оракула была обращена лицом к вратам, а голова Владетеля на самой верхушке врат смотрела прямо в глаза Оракулу. Но тот король, мечтавший переделать Гелэйх а’Вэйл, резиденцию королей, хотел сам смотреть в глаза Зверя. Он попытался уничтожить статую. Когда строители подошли к священному месту, в статую ударила молния, и она рассыпалась в прах. Начался пожар, и все, кто участвовал в строительстве королевской резиденции, погибли. Лес вырос снова, а мертвецы остались мертвецами. Теперь здесь не бывает живых.

– Здесь живо всё, – я резко обернулась к нему, – и алтари, и деревья, и разрушенная статуя.

Он не понимал, и я лишь покачала головой.

– Ладно. Это не имеет значения. Я хотел говорить о другом.

– Идём, – Вельд взял меня за руку и повёл куда-то по влажной траве. Остановились мы на площадке, выложенной мрамором. По сторонам её стояли скамьи, а в центре… Я замерла. Вряд ли Вельд мог найти для разговора место хуже. Едва я ступила на каменные плиты, как ощутила в руке тепло. С каждой секундой оно становилось сильнее, пока, наконец, я не начала судорожно расстёгивать доспех, потому что прикосновение снаряжения к коже вызывало невыносимую боль.

Вельд с недоумением наблюдал за мной. Когда я в спешке отбросила на землю наруч, он осторожно подобрал его и прижал к груди, будто что-то ценное.

– Альдэ? – спросил он удивленно.

Я торопливо закатала рукав. Печать на запястье горела красным.

Вельд выругался. Схватившись за моё плечо, он рванул меня прочь, назад, в лес, а затем к берегу.

– Всё! – остановила я его за несколько метров от лодки и тут же оказалась в сильных объятиях. Уж и не знаю, с каких пор он стал таким заботливым, но его руки обжигали не хуже давешнего огня.

– Вельд… – я осторожно высвободилась и заглянула ему в глаза.

– Не стоило приходить в это проклятое место.

Я вздрогнула и кивнула. Не место было проклятым, проклята я… В остальном Вельд прав. Нам не стоило приходить.

– Уйдём отсюда?

Я кивнула ещё раз, и Вельд потащил меня к лодке. Лодочник ощутимо нервничал и при нашем появлении оживился, но ничего не сказал. Мы снова сели на дно и двинулись в обратную сторону. Постепенно происшествие забывалось, и я опять погрузилась в тепло рук Вельда, которое сегодня не казалось угрожающим, как пожар. В нём было хорошо греться, забывая обо всём. И я забыла.

Мы оказались на той самой пристани, откуда отплыли утром, когда солнце закатилось за горизонт.

– Пойдём, – сказал Вельд и попытался встать.

– Нет… – я удержала его руку, – ещё чуть-чуть.

Он замер, положив одну руку мне на живот, а другой осторожно поглаживая плечо.

– Мне никогда не было так хорошо, – сказала я тихо и почувствовала, как вздрогнули его плечи. – Правда. Я хочу остаться в этой лодке навсегда. Потому что завтра всё станет как прежде.

Его руки сильнее сжали меня. Подбородок оказался у меня на плече.

– Я тоже, – сказал Вельд и спрятал лицо у меня в волосах.

Мы долго сидели так, не обращая внимания на нетерпение лодочника. А потом в вышине раздался клёкот, и на плечо лунному опустился Анхельм. Взяв сокола на запястье, Вельд отвязал записку от маленькой лапки.

– Меня ждут, – сказал он, и голос его снова был чужим, – прямо сейчас, – он повернулся к лодочнику. – Правь в центр. А ты, – это было сказано уже мне, – постарайся не забыть, что видела в крепости.

Вельд

Я крепче прижал заключённое в мои объятия тело. Эта прогулка творила со мной нечто поразительное. Никогда, даже в детстве, я не был так беспечен. Меня охватило спокойствие тем более удивительное, что я знал – из любого проёма мне в спину может смотреть арбалет. Время замерло, баюкая нас на своих волнах, и только одна мысль не давала мне покоя.