Ни одна женщина никогда не вызывала таких эмоций у него в сердце, не овладевала настолько его мыслями и не доставляла такого наслаждения его телу.

К тому же ни одна женщина никогда не выражала своих чувств при помощи тела так, как это сейчас делала Шарли.

Звуки, которые она издавала, и ее движения говорили о том, как ей нравилось чувствовать в себе его пальцы, его член и ощущать, как его яички хлопают о ее кожу.

Джордан поглубже ввел пальцы в ее вход между ягодицами и услышал, как она застонала. Он почти ощущал пальцами свой член, входящий в ее лоно.

В голове у него все закружилось, он чувствовал приближение оргазма, и Шарли всем телом напряглась в ожидании его семени.

– Сейчас, Шарли, сейчас! – закричал он, откинув голову назад и так сильно врезаясь в нее, что даже удивился, как она осталась цела.

По ее телу прошла сладкая судорога, а ее лоно охватила череда сжатий-расслаблений, которые возносили Джордана все выше.

Он подумал, что у него, наверное, будут синяки на пальцах и на члене, когда все закончится, но, видит Бог, оно того стоило. Он стал содрогаться, и, наконец, из его члена вырвалась струя семени, жарким бесконечным потоком вливаясь в тело Шарли. Наполняя ее его жизнью. Его будущим. Его душой.

Джордан всхлипнул и почувствовал, как по щеке у него скатилась слеза.

Господи милостивый, выживет ли он, если у него будет целая жизнь таких занятий любовью? Но, что еще более важно, как он сможет жить без этого?

Приближалось утро. Шарли чувствовала это, хотя свет еще не успел проникнуть сквозь тяжелые занавески на окнах кабинета Джордана.

Лежащий рядом с ней мужчина мирно спал. «Да уж, наверное, он порядком устал», – подумала про себя Шарли и усмехнулась. Он любил ее, подарил ей море наслаждения и ночь, которая останется ее самым дорогим воспоминанием до конца жизни.

Шарли осторожно пошевелилась, удивляясь тому, что она осталась цела после такого секса.

Осторожно поднявшись с дивана, она поморщилась, ощутив легкую боль в некоторых местах, но в целом ее самочувствие было прекрасным. В голове было пусто, тело немного затекло, но она ощущала прилив энергии, и в общем-то с ней все было в порядке.

Повернувшись, Шарли осторожно прикрыла плечи Джордана одеялом. Он вздохнул и зарылся лицом в подушку.

Шарли взяла еще одно одеяло, обернула его вокруг себя и выскользнула из комнаты.

Ей нужно помыться, одеться и, возможно, найти какую-то одежду для Спенсера и Элизабет. Где бы они сейчас ни были.

Если их ночь хоть отдаленно напоминала то, что было у Шарли, то они могут даже лежать вверх тормашками на главной лестнице. Или на крыше конюшни. С природным энтузиазмом Элизабет и очевидной искусностью Спенсера пределом для них, пожалуй, было только небо.

Шарли снова усмехнулась, ощущая себя невероятно счастливой.

В холле никого не было, в коридоре тоже было пусто, и она в считанные секунды оказалась в своей комнате.

Вода в кувшине была холодной, но отлично освежала, и, ополоснувшись, Шарли почувствовала себя отдохнувшей. Некоторая скованность, которую она ощущала поначалу, ушла.

Ее руки застыли на секунду, когда она проводила лоскутком мягкой ткани по нежным складкам между ног. Щеки Шарли порозовели, когда она вспомнила некоторые вещи, которые проделывала ночью и позволяла проделывать Джордану. Позволяла проделывать?

Ха, фыркнула она. Да она поощряла каждый его шаг.

Шарли абсолютно точно знала, что она по уши влюбилась в Джордана Линдхерста, седьмого графа Кальвертонского. Чего она не знала, так это что ей теперь с этим делать.

Она вздохнула, накинула сорочку и застегнула свое утреннее платье. С этим придется что-то делать, но, может быть, ей удастся урвать еще хоть денек, полный удовольствия, перед тем как сделать решающий шаг. Перед тем как ей придется открыть ему правду о том, кто она такая.

Шарли боялась, что как только она это сделает, ее идиллия закончится. И все, что у нее останется, это воспоминания.

Она молила Бога, о том, чтобы ей удалось втиснуть еще пару таких воспоминаний в оставшийся день.

С ворохом одежды в руках Шарли вышла из своей комнаты и пошла по коридору, но вдруг остановилась, заметив фигуру, выходящую из покоев Джордана.

Может, это Артур?

Нет, этот человек крадучись продвигался по темному коридору, словно он и сам был тенью.

А потом она почувствовала знакомый запах.

Запах дыма.

На какую-то долю секунды Шарли застыла, парализованная нахлынувшими на нее и затопившими ее сознание воспоминаниями о первом пожаре, который она здесь пережила.

Шарли судорожно вздохнула, повернулась и побежала к главной лестнице, мысленно моля Бога о том, чтобы ноги ее держали.

Она уже добежала до верхней ступеньки лестницы, но тут почувствовала, как чья-то рука ухватила ее за платье, не давая ей двигаться дальше.

К Шарли наконец-то вернулся дар речи, и она закричала что было силы:

– Джордан!!! Пожар!

Шарли ощутила грубую ткань пальто у своей щеки, и чей-то голос прошипел ей прямо в ухо:

– Чертова сука. Почему ты никогда не бываешь там, где должна быть?

Шарли отчаянно выбивалась из рук мужчины. Она уронила одежду на ступеньки и стала извиваться и изгибаться, стараясь ухватить нападающего или ткнуть его локтем.

Она резко откинула голову назад, угодив ему в подбородок. Мужчина вскрикнул от удивления, а у нее перед глазами поплыли круги.

– Вот тебе, шлюха…

Шарли почувствовала сильный удар в затылок, ступеньки придвинулись к ней, и она начала падать.

Она попробовала шагнуть, чтобы удержать равновесие, но зацепилась ногой за разбросанную по лестнице одежду.

Шарли поскользнулась и покатилась, ударяясь о покрытые ковром ступеньки лестницы, пока, наконец, не упала на мраморный пол холла.

Кто-то выкрикивал ее имя, но она ничего не могла разобрать. Потом перед глазами у нее потемнело, и все куда-то провалилось.

Джордану показалось, что его мир обрушился. Он стоял практически обнаженный в коридоре и смотрел, как Шарли, скатившись по ступенькам, упала на холодный мраморный пол и замерла без движения.

А за ней по пятам вниз бежал мужчина с большим пистолетом.

Джордан успел лишь выкрикнуть ее имя, а мужчина уже подскочил к Шарли, переступив одной ногой через ее тело и наставив пистолет прямо ей в голову.

Шарли не пошевельнулась.

Сердце замерло в груди Джордана, он поднял глаза и взглянул на нависшего над ней мужчину. На какое-то мгновение глаза ему затмила красная пелена.