Лишь теперь взметнулся, наконец, над русскими полками стяг с золотым суздальским львом — это ударили по врагу с флангов главные силы Александра. Удар был одновременным: с одного — рванулись в бой новгородцы, псковичи, карелы и ижоряне с тысяцким и посадником во главе, с другого фланга повел в наступление суздальскую рать сам князь Невский. А уже в тыл немцам, совершив мгновенный обходной маневр, бросилась отборная княжеская дружина. Летописец фиксирует: «И бысть сеча тут злая и великая немцам и чуди, и бысть треск от копий ломления, и звук от мечей сечения, и не было видно льда, покрылся он весь кровью»[333].

Поражение тевтонов оказалось сокрушительным. Первыми не выдержали и обратились в бегство пешие кнехты, затем — конные рыцари. Дружинники Александра Невского гнали их пять верст. Другая часть рыцарского войска была вытеснена на хрупкий лед Сиговицы. Тонули и всадники, закованные в железные доспехи, и лошади. Всего в том сражении, как сообщает летописец, погибли 500 рыцарей и 50 «нарочитых воевод» князь взял в плен и привел в Новгород[334]. Однако современный исследователь А.В. Шишов считает цифры, указанные в летописи, сильно заниженными и доказывает, что в действительности рыцарей погибло в 4–5 раз больше — не зря ведь этот бой вошел в историю именно как «побоище»[335]. Потери же русских, как ранее и в Невской битве, были значительно меньшими. И этот факт — факт победы относительно малой кровью — тоже ярко свидетельствует о глубоком воинском даре князя Александра[336].

Военные историки и через века не перестают подчеркивать это высокое полководческое искусство, с которым была одержана победа в Ледовом сражении. Многие тактические приемы Александр Невский использовал впервые. Например, пишет В.В. Каргалов, «впервые в полной мере были использованы условия местности: высокий берег, к которому был прислонен русский пехотный строй, не позволил немцам развить первоначальный успех после прорыва пешего полка. Впервые было организовано преследование разбитого противника вне поля боя: раньше русские воеводы этого не делали. Тактическое окружение всего немецкого войска, которое завершило разгром врага, было единственным таким случаем для всего Средневековья. Этот сложнейший маневр требовал умелого руководства боем и решительности. Наконец, впервые тяжелая рыцарская конница была разбита в полевом сражении войском, в основном состоявшим из пехоты. Да и потери немцев оказались невероятными для рыцарских войн. Например, в весьма известной битве под Брюмеле (1119 год) между англичанами и французами было убито… три рыцаря!»[337]

Победа на Чудском озере имела выдающееся значение и для Руси, и для многих исторически соединенных с ней народов. Исследователь указывает: «Она спасла их от жестокого иноземного ига. Именно этой победой впервые был положен предел грабительскому «натиску на Восток», который немецкие правители осуществляли в течение нескольких столетий»[338], равно как была остановлена и жесткая экспансия Римско-католической церкви, тоже не один век стремившейся к мировому господству. Отныне, писал Н.И. Костомаров, «мысль о покорении северных русских земель, о порабощении их наравне с Ливониею, которое подвергло бы их участи прибалтийских славян, — навсегда оставила немцев»[339]. Хотя с течением времени мелкие пограничные конфликты возобновлялись, но далее предела, положенного Александром Невским, орден пойти более не смог.

Кроме того, отмечает уже другой исследователь, блестящая «победа русских на льду Чудского озера вдохновила на борьбу стонавшее под тяжелым игом немецких крестоносцев население земель, захваченных орденом. Во многих местах вспыхивали восстания. В Пруссии восставшее население, которое возглавил славянский князь в Поморье Свантополк, родственник галицко-волынского князя Даниила Романовича, вышло совершенно из-под власти немецко-католических захватчиков. Свантополк блокировал своими силами устье Вислы, в то время как другие отряды пруссов стали громить немецкие гарнизоны и орденские замки. С большим трудом ордену удалось удержать в своих руках только Эльбинг, Балгу, Торунь, Кульм и Ред, остальные же крепости пруссы заняли, а укрепления уничтожили. На помощь пруссам пришел литовский князь Миндовг. Развивая совместную борьбу против немцев, Свантополк, поддержанный Миндовгом, сумел нанести ордену жестокое поражение в битве на берегу Резавского озера в 1243 году»[340]. От окончательного разгрома орден спасло только прибытие новых пополнений крестоносцев.

Нельзя не вспомнить также и о том, что после Ледового побоища 1242 года против немецко-католического владычества с еще большей энергией восстали курши. Началось восстание эстов на острове Сааремаа. Ослаблением сил ордена воспользовались земгалы и литовцы, вновь поведя упорную борьбу против западных захватчиков. Таким образом, героическое сопротивление русского народа, возглавленное Александром Невским, имело исключительное значение и для народов Восточной Прибалтики, которые воспользовались военным разгромом сил ордена и возобновили борьбу с немецкими захватчиками.

Мирный договор 1243 года, подписанный между Новгородом и Ливонским (Тевтонским) орденом, зафиксировал официальное признание немцев: «Что есмы зашли Водь, Лугу, Пльсков, Лотьголу мечом, того ся всего отступаем, а что есмы изоимали мужий ваших, а теми ся розменим: мы ваших пустим, а вы наших пустите»[341]. Иными словами, орден открыто признавал свое поражение на Руси, оставлял завоеванные ранее территории и признавал прежнюю новгородскую юрисдикцию над этими территориями — т. е. Псковской, Водьской и Латьгалльской землями. Соглашался он также на размен пленных и заложников.

Независимость Новгородской Руси, таким образом, была отвоевана и от шведов, и от немцев. Победы Александра Невского «предотвратили потерю берегов Финского залива и полную экономическую блокаду Руси, не дали порвать ее торговый обмен с другими странами и тем самым облегчили дальнейшую борьбу русского народа за свержение монгольского ига»[342]. Именно победный Договор 1243 года лег в основу русско-немецких отношений на долгие века, вплоть до второй половины XVI столетия — до тех пор, когда в ходе Ливонской войны этот орден будет уже окончательно разгромлен и уничтожен войсками праправнука князя Александра Невского — русского царя Ивана Грозного.