После положенных протокольных процедур слово было предоставлено истцу. Стараясь говорить спокойно, Данилин изложил свое видение картины происшедшего, подкрепляя доводы конкретными фактами или расчетами, сделанными на основе имеющейся информации.

– …Ответчик утверждает, что заявил о якобы имевшем место угоне его автомобиля «Майбах» через полчаса после того, как это случилось, – ровно и уверенно излагал Юрий. – От поселка Янтарное до города – пять километров. Попасть в наш, четвертый микрорайон, угонщик мог только через город, преодолев несколько автомобильных пробок – на этот счет есть справки, взятые в ГАИ. Конечно, он мог поехать и в объезд. Сделав двадцатикилометровый крюк по пригородам, он бы, конечно, успел. Но при этом он бы неминуемо оказался в поле зрения поста ДПС. В тот день никакой «Майбах» по окружной дороге не проезжал. Вот письменное подтверждение сотрудников, дежуривших в тот день.

– Протестую, ваша честь! – с места вскочил один из адвокатов Зушкина. – Как дежурит наша ДПС, всем известно, и поэтому есть вероятность того, что они «Майбах» элементарно проморгали.

– Протест принят… – изрекла Григорьева.

Ощутив в душе острый приступ раздражения, Данилин с новой силой сжал эмоции в кулак и продолжил. Сообщив о том, что тем самым днем в отдаленном коттеджном поселке Клинкино принимал поздравления по случаю своего юбилея известный криминальный авторитет, он показал свидетельские показания одного из сторожей поселка, подтвердившего, что среди обилия иномарок тот видел и черный «Майбах».

Отсюда, сделал вывод Юрий, следует, что в праздновании принимал участие и Зушкин. Тем же вечером в ночном клубе «Лазурный берег», куда доступ обычным посетителям был закрыт, состоялось продолжение банкета, на который прибыли несколько московских эстрадных звезд. Зушкин, успевший хорошо принять еще в Клинкино, спешил в ночной клуб, чтобы заняться его подготовкой к приему почетных гостей. Именно это и стало причиной его бешеной гонки по городской улице. Отдав заключение криминалиста о том, что «Майбах» отмычками никто не вскрывал, Данилин потребовал возобновления расследования именно в отношении Зушкина.

Выступившие после этого адвокаты ответчика и сам Зушкин, разумеется, все доводы Юрия отмели напрочь, в заключение пригласив «свидетеля защиты» – мужичишку в годах, с хронически красным носом. Тот подтвердил, что видел, как из черной машины, остановившейся на их улочке, выскочил молодой парень и бросился бежать.

– А он сразу выскочил, как только остановился, или какое-то время сидел в машине? – уточнил Данилин.

– Сразу! – закивал тот. – Дверью – хлоп, и – бежать!..

– Вот заключение криминалистов о том, что кто-то тщательно протер весь салон, уничтожив все отпечатки пальцев, – Юрий положил перед Григорьевой очередной лист бумаги. – На это нужна не одна минута. Слушай, бесценный ты наш… – повернулся он к мужику с красным носом, – а давай я тебе заплачу вдесятеро больше, чем тебе уже дали, и ты расскажешь все, как было на самом деле? Ну, как? Дам в десять раз больше! – приглушив голос, повторил он.

– Да откуда у тебя такие бабки, мент? – «Свидетель» закашлялся, словно подавился смешком. – Ты знаешь, сколько он мне…

Внезапно он осекся, поняв, что сморозил что-то не то. Пробурчав, что никаких денег ему никто не платил, он поспешил свалить из кабинета. Его оплошность вызвала среди адвокатов тихую панику, а Данилин, в очередной раз указав судье на то, что имеет место быть явный подкуп липовых свидетелей и попытка ввести суд в заблуждение, вновь потребовал тщательнейшим образом проверить причастность Зушкина к ДТП.

Но… Оглашая свое решение, Григорьева объявила, что истец не смог достаточно четко мотивировать причастность ответчика к ДТП со смертельным исходом, и в частном определении порекомендовала областному УВД «приложить все усилия для розыска угонщика, совершившего наезд на человека».

Выйдя на крыльцо, Юрий некоторое время стоял, глядя в небо. Теперь он окончательно понял, что гнусная система купи-продайства, поглотившая все и вся, ни за что и никогда не поступится своим основным «принципом» – прав не тот, кто прав, а тот, кто больше заплатил или у кого больше этих самых прав.

Хлопнула дверь, и мимо него в сопровождении адвокатов прошагал Крэк. Подойдя к своему «Майбаху», уже отрихтованному и отполированному, тот не мог не оглянуться и с торжествующей ухмылкой не взглянуть на проигравшего.

Данилина передернуло. В его душе в этот миг как будто что-то с треском рухнуло и обратилось в прах. Он вдруг почувствовал себя тем жутковатым роботом-терминатором, в которого обратился человекообразный киборг, побывав в пламени пожара. Он вдруг взглянул на свою жизнь, на закон, на право с какой-то иной стороны, откуда до этого глядеть считал недостойным. Теперь он видел себя по другую сторону незримых баррикад. И он принял решение.

* * *

Полчаса спустя, прибыв в Наковальское, он остановился на улице Герцена у дома сорок. На его стук к калитке вышел Федор Романцов, как всегда сдержанный и невозмутимый.

– Что, майор, тебя снова к этому делу приставили? – открывая калитку, поинтересовался он. – Ну, заходи, заходи. Двое каких-то огрызков у меня уже и обыск делали… В общем, решили взять меня измором?

– Нет… Я по другому поводу, – Юрий окинул взглядом улицу и вошел во двор. – Я приехал не как сыскарь. Федор Алексеевич, в том, что это ты автор всех происшествий с мажорами, я и тогда не сомневался ни минуты. Более того, у меня сейчас есть доказательство твоего фокуса с гадюками – капля крови на травинке. Этого достаточно, чтобы доказать твою причастность. Вот она, эта травинка. А теперь смотри, что я делаю с этой уликой.

Он смял пакетик и небрежно кинул на холмик мусора, видимо, собранного, чтобы вывезти со двора на свалку. Спокойно отследив этот жест, Федор вопросительно посмотрел на Данилина.

– Что-то случилось? – понимающе спросил он.

– Да. Хочу посоветоваться. Беда у меня, Алексеич, беда… Месяц назад криминальная шваль сбила машиной мою жену, а сегодня был суд. И я понял, что справедливости мне не добиться.

– А-а, это на улице Нижегородской… «Майбах» сбил молодую женщину, двое детей остались без матери, – сочувственно кивнул Романцов. – Да, видел по телевизору в губернских новостях. Ну, я тогда еще сказал, что раз в деле замешан «Майбах» – все, труба. Теперь, чего доброго, еще и родственникам этой бедолаги предъявят иск за порчу дорогой машины. Ну, пойдем в дом, выпьем чаю, поговорим…

…Пришедшая с работы Людмила была очень удивлена, увидев мужа с опером из губернии, мирно беседующих за чаем. Поздоровавшись, она замерла на пороге.

– Ну, чего ты? – Федор добродушно усмехнулся. – Просто человек заехал в гости. Что тут такого особенного?

– Ого! – поднимаясь из-за стола, Данилин взглянул на часы. – Засиделись мы, однако… Спасибо за чай. Наверное, поеду.

Договорившись с Федором о созвоне, Юрий отбыл восвояси. Он ехал назад и чувствовал, что душившая его все эти дни боль немного отпустила, и он впервые со дня похорон смог вздохнуть свободно. Словно кто-то снял с его груди давивший на нее огромный камень. Теперь он был с теми, кто думал и чувствовал, как он, кто пережил такую же, как и он, нестерпимую боль утраты.