В СССР 2,4,5-трихлорфенол производился с 50-х гг. на Рубежанском ПО «Краситель», а в 1963–1973 гг. и в 1975–1988 гг. – в Уфе на ПО «Химпром». Производство гербицида 2,4,5-Т (XXVIII) в Уфе было начато в 1965 г. [13]. При этом армия как заказчик была все время в центре событий, хотя и делала вид, что она тут ни при чем. Во всяком случае, даже в апреле 1992 г., когда производство боевых гербицидов отошло в прошлое и правительство Башкирии образовало чисто экологическую республиканскую комиссию («для решения проблемы загрязнений суперэкотоксикантами окружающей среды»), в ней оказались три представителя управления начальника химических войск – генерал И. Б. Евстафьев, полковник А. И. Банников и полковник А. Д. Горбовский.

И это неудивительно. Как показали события в Чечне, оружие против растительности тогда еще не было списано в архив.

Если же говорить о боевом применении запасов «эйджент оранж» и других гербицидов во время той войны в Чечне, то эти запасы относятся, скорее всего, к оружию, до настоящего времени стоящему на вооружении армии России.

В целом же особенно ощутимый след на теле планеты оставили диоксины, использование которых вначале не планировалось в качестве химоружия [740–742].

Среди смертельных ОВ, относившихся к удушающим и общетоксическим НОВ, помимо хлора, были фосген, дифосген и синильная кислота. В период между мировыми войнами с ними в Красной армии работали особенно много.

Боевой путь удушающего фосгена (XIII) – дихлорангидрида угольной кислоты – начался в 1915 г. на фронтах Первой мировой войны [10]. Всего в 1915–1918 гг. было произведено около 150 тыс. т фосгена, причем из числа людей, погибших в годы той войны, около 80 % пострадали именно от фосгена [6]. В России фосген тоже был известен еще в царской армии.

Фосген (XIII)

Фосген (шифр армии США – CG; армии Германии – D-Stoff, армии Японии – Blue № 1, Красной армии – вещество Р-Ю и вещество № 25702) – бесцветный газ с запахом прелого сена или гнилых яблок. Температура кипения +8,2 °C. Газообразный фосген в 3,5 раза тяжелее воздуха. Стойкость очага фосгена – до 30 минут летом, до 3 часов зимой. Признаки токсического отека легких проявляются после периода скрытого действия, продолжающегося в среднем 4–6 часов. К концу периода скрытого действия возникают першение и жжение в носоглотке, позывы к кашлю. В последующем кашель усиливается, наступает одышка. Губы, нос, уши, конечности синеют, пульс становится реже. Развивающийся отек легких ведет к сильному удушью, мучительному давлению в грудной клетке. Пораженные мечутся, хватают ртом воздух. Отек легких и угнетение дыхательного центра вызывают смертельный исход. При пребывании людей в атмосфере фосгена с концентрацией свыше 5 мг/л смерть может наступить через 2–3 сек. Фосген обладает кумулятивными свойствами [7, 607].

Между войнами Красная армия рассматривала фосген в качестве средства поражения живой силы и сковывания противника. Применение предполагалось в химснарядах, химминах, авиахимбомбах, а также путем волновых выпусков из баллонов и машин [288]. Серьезным этапом в использовании фосгена как оружия Красной армии стало создание авиахимбомбы калибра 500 кг. В снаряжении фосгеном она была испытана в 1934–1935 гг. в летних и зимних условиях на полигоне в Шиханах [193]. В зимних условиях бомба создавала газовую волну, способную проникать на расстояние 2,5–3 км, обеспечивая 100 %-ное поражение животных средней и тяжелой степени (смертность 30 %). На расстоянии 500 м от места разрыва волна «пробивала» противогаз. Летом дальность проникновения газовой волны оказывалась до 2 км (поражения животных легкой степени достигались до 1,5 км). При бомбометании летом в штиль бомба способна давать на открытой местности фосгеновое облако площадью до 5 га и высотой до 1,5 м, не рассеивающееся в течение двух часов («газовое болото»). В конце 1935 г. бомба была представлена на вооружение РККА (в снаряжении фосгеном). Сам фосген продолжал оставаться в центре внимания «прикладной науки» [205].