В частности, ему удалось заинтересовать молодого астронома Карла Эдварда Сагана, который был студентом Юри в Университете Чикаго, когда Миллер работал там над своим экспериментом. Вскоре Саган стал одним из самых активных участников программы и не потерял интереса к исследованию происхождения жизни даже после отъезда из Чикаго. Ледерберг сразу заметил его популяризаторский талант.

К 1959 г. в частной переписке Ледерберга стало встречаться слово «астробиология», которым он описывал методы поиска инопланетной жизни на основании знаний о происхождении жизни на Земле. Слово это быстро прижилось. И все же работа в области астробиологии была в основном сосредоточена на объяснении происхождения жизни на Земле. Как писал позднее Карл Саган, астробиология была не чем иным, как «приложением результатов Миллера к астрономии».

В начале 1950-х гг. исследования в области происхождения жизни в университетской науке находились в плачевном состоянии и практически не финансировались. Эксперимент Миллера – Юри стал возможен только благодаря «бутлегерству» (по выражению Миллера) – использованию средств, предназначавшихся для других исследований. Весь эксперимент обошелся менее чем в тысячу долларов. Однако в начале 1960-х гг. исследования происхождения жизни стали финансироваться из бездонного государственного кармана в рамках американской космической программы. В начале 1959 г. появились деньги на оборудование для поиска внеземной жизни. Через 20 лет после создания НАСА эта организация стала важнейшим источником финансирования исследований в области возникновения жизни.

Одним из первых деньги на исследования получил микробиолог и астробиолог с медицинского факультета Йельского университета Вольф Вишняк, планировавший создать устройство для обнаружения микроорганизмов на поверхности других планет. Он назвал свое устройство «ловушкой Вольфа» (или «волчьей ловушкой»). В последующие десятилетия ученые, работавшие в области астробиологии, сыграли решающую роль в подготовке экспедиций на Луну и в исследовании Марса. Эти ученые сформулировали новые важные идеи, в частности гипотезу Геи, и указали на возможность такого страшного последствия применения ядерного оружия, как ядерная зима. Параллельно с поисками признаков жизни на других планетах шло накопление знаний о возникновении жизни на Земле.

Эта новая информация во многом изменила наше мировоззрение. Всего через несколько недель после обнародования результатов эксперимента Миллера – Юри группа британских ученых заявила о расшифровке структуры молекулы ДНК, что полностью перевернуло представления о механизмах наследования. Такой же революционный переворот произошел в исследованиях происхождения жизни и фундаментальных основ жизни. Значительный вклад в эти исследования внесли ученые, работавшие в рамках программы НАСА по астробиологии.

Нил Армстронг сидел в командном отсеке космического корабля «Аполлон-11» и через иллюминатор разглядывал поверхность Луны. Три дня назад корабль стартовал с Земли и теперь находился на орбите на расстоянии 90 км от поверхности Луны, ожидая момента, когда Армстронг и Базз Олдрин перейдут в лунный модуль «Орел» и впервые в истории человечества ступят на поверхность другой планеты. Внизу простирался широкий синий океан, заполненный затвердевшей лавой, когда-то выброшенной на поверхность в результате извержений вулканов. Это было так называемое Mare Tranquillitatis, описанное в XVII в. итальянскими иезуитами Франческо Гримальди и Джованни Риччоли. Первая карта Луны появилась в астрономическом альманахе Риччоли «Новый Альмагест» в 1661 г. Поскольку в этом месте поверхность Луны имела синий цвет, итальянцы решили, что это море.

Астронавты с «Аполлона-11» называли эту область Морем Спокойствия. Планировалось, что они привезут на Землю образцы местного грунта и передадут их для изучения геологам из астробиологической программы НАСА. Рядовым американцам вполне достаточно было самого факта высадки астронавтов на Луну, однако ученым, особенно тем, кто изучал происхождение жизни, было бы чрезвычайно интересно исследовать образцы лунного грунта.

Корабль «Аполлон-11» совершал пятый космический полет в истории американской астронавтики. Предыдущий корабль, «Аполлон-10», осуществил генеральную репетицию высадки на Луну. Выпущенные с него лунные зонды прислали на Землю детальные фотографии поверхности, на которой можно было произвести высадку людей. Специалисты из НАСА внимательно исследовали эти снимки, подыскивая идеальное место. «Аполлону-11» предстояло выйти на орбиту на уровне лунного экватора, чтобы место посадки оказалось достаточно близко и лунному модулю хватило бы топлива. Кроме того, ученым хотелось выбрать участок, представляющий интерес в геологическом плане. Армстронг и Олдрин должны были провести на поверхности Луны совсем немного времени, однако им предстояло выполнить важнейшую задачу в истории космической геологии. Даже если бы все сработало предельно точно, у астронавтов было всего два часа на сбор как можно более разнообразных образцов лунного грунта.

Признаки древней вулканической активности означали для ученых из НАСА то же, что и для Чарльза Дарвина: в лаве сохраняются такие образцы, которые не встретишь в обычных горных породах. Однако вулканические образования, бывшие настолько привлекательными для ученых, представляли большую опасность для астронавтов. Одна из самых непростых задач экспедиции заключалась в осуществлении мягкой посадки корабля на поверхность Луны. Компромиссным решением казалась высадка в Море Спокойствия. При большом геологическом потенциале эта зона была не очень холмистой и относительно удобной для приземления.

Бо́льшую часть пути к Луне Армстронг посвятил изучению лунных карт. Теперь, обосновавшись на орбите, он мог рассмотреть поверхность собственными глазами. Когда Луна располагалась между командным отсеком «Колумбии» и Солнцем, все видимое пространство было залито отраженным от Земли синеватым светом, в котором четко вырисовывались вулканические кратеры. Олдрин первым различил в месте предполагаемой посадки кратер четырехкилометровой ширины. Он выглядел неровным и плохо приспособленным для приземления; возможно, в погоне за геологическими трофеями ученые приняли слишком смелое решение. Однако, по мере того как местность освещалась прямыми солнечными лучами, она начала казаться менее суровой.

На следующий день Армстронг и Олдрин перебрались в лунный модуль, оставив третьего члена экипажа Майкла Коллинза управлять «Колумбией». Выход с орбиты оказался непростым. Дважды в результате нарушений в работе компьютерного оборудования включалась аварийная сигнализация, и Армстронг вынужден был осуществлять контроль посадки вручную. При приближении к поверхности астронавты с ужасом обнаружили, что она сплошь покрыта булыжниками, что, без сомнения, порадовало бы геологов с Земли, но Армстронг понимал, что это чрезвычайно усложняет посадку. Тем не менее он сумел провести модуль на высоте всего около сотни метров над протяженным каменистым участком и посадил его вблизи кратера размером с футбольное поле – достаточно широким, чтобы вызвать неприятности при посадке, но слишком маленьким, чтобы оказаться на карте, составленной по результатам полета «Аполлона-10». Специалисты из НАСА, координировавшие полет из Хьюстона, молча наблюдали за происходящим, понимая, что астронавты выполняют самую сложную часть задания. А затем они услышали первые слова, произнесенные человеком на Луне: «Хьюстон, говорит База Спокойствие. “Орел” сел».