Все окончилось быстрее, чем началось, и не менее внезапно.

Я сосчитал погибших. Шестеро; плюс двое ирчтани. Учитывая обстоятельства, потери можно было назвать минимальными.

– Кто ваш командир? – спросил я наших ксенобитов.

– Я! – воскликнул зеленоперый коренастый ирчтани.

Его невозможно было ни с кем спутать. Ума не приложу, почему я сразу не узнал его, когда он пролетел над головами врагов, чтобы привлечь их внимание.

– Благодарю тебя, Удакс, – отдал я ауксиларию честь. – Вы пришли как раз вовремя.

Птица ответила мне тем же жестом, и я обратил внимание, что ее доспех не защищал крылья. Это показалось мне необычным. Что случится при разгерметизации? Но вероятно, иначе ирчтани не смогли бы полететь.

Мы немного постояли среди кровавого месива, пока солдаты снимали с трупов доспехи, топтали неиспользованных нахуте, обмотанных у сьельсинов вокруг пояса, как веревки, и снимали экипировку, которая была уже ни к чему нашим павшим соратникам.

По обе стороны от нас на карте зияла тьма.

Я ввел команду в терминал, попросив пилота переслать к нам дрона-картографа.

– Что дальше? – спросила Сиран.

– Они хотят, чтобы мы зашли в главные залы, – ответил я, направляя фонари в темноту за дверями, откуда на нас напали. – Нашли что-нибудь? – крикнул я солдатам, которые вели там поиски.

– Тоннели, милорд, как вы и предполагали! – раздался ответ по внутренней связи нашего подразделения.

– Не заходите далеко! – приказал я и обратился к Сиран и командиру ирчтани: – Нельзя оставаться в тех частях корабля, где нас ждут. Нужно двигаться.

Без шлема и оптики я был бы слеп. Скафандр сплетал весьма уродливый симулякр незнакомых тоннелей из показаний инфракрасных и звуковых сенсоров, а также тех крупиц света, что сюда проникали. А может, симулякр был идеален, а тоннели в самом деле уродливы. В них стояла сырость, как в пещере, как в лабиринтах Калагаха на Эмеше. Доспех покрылся конденсатом, плащ отсырел и посерел. Неровный пол был покрыт лужами, и то там, то сям нам встречались грубые двери, ведущие в боковые проходы.

Тоннель тянулся и тянулся, уводя нас все глубже в недра сьельсинского корабля. Мы уже начали забывать, что это корабль, а не комплекс естественных пещер. Камень и горная порода защищали его от космической радиации. Сьельсины не строили. Они рыли. Постройки человека, наши башни, замки и крепости, храмы и склады, даже наши скромные жилища – все это тянулось к небесам. Сьельсины же копали по направлению к преисподней.

Мне доводилось прежде бывать на сьельсинских кораблях, но ни разу я не забирался столь глубоко в их потаенные уголки. Нам больше не преграждали путь, не нападали, и наконец мы очутились у огромного зала, где в темноте, щелкая и стуча, вращались гигантские колеса.

– Это еще что? – изумилась Сиран.

– Они что, на паровом двигателе работают? – произнес наш солдат.

– Это не корабельный двигатель, – ответил я, сам не зная, почему я был в этом настолько уверен. – Это фабрика.

Один ирчтани каркнул и отдернул руку от котла, ругаясь на родном языке. Подойдя, я понял, чего он испугался. В котле копошились жирные белые черви. Приглядевшись к вращающимся над головой барабанам, я заметил натянутые между ними нити и лоскуты ткани. Это действительно была фабрика. Ткацкая. Здесь изготавливали ткань.

– Валка, видела бы ты это! – воскликнул я по личному каналу связи и рассказал, что мы нашли.

В другое время такое место привело бы меня в восхищение. Посмотреть на быт сьельсинов, на то, как они производят самые банальные вещи, было бы честью. Теперь же меня охватили тревога и желание поскорее отсюда убраться. Потеря юношеской наивности навсегда болезненно засела в моем сердце. В юности я был другим, но осколок того разбитого Адриана, давным-давно умершего, на мгновение блеснул, отразившись на моем лице.

Шелковичные черви. Когда-то я счел бы это подтверждением, что у наших народов есть что-то общее. Теперь я был умнее. Эти черви отличались от привычных нам. Из-за множества спутанных лапок, похожих на паучьи, они куда больше напоминали морских существ, нежели насекомых. Они были совсем другими.

– Нужно двигаться дальше, – сказал я.

На потолке по-прежнему тускло мигали аварийные лампы. Для ксенобитов их свет наверняка был ослепительным и выполнял свою функцию лучше любой сирены. Мы миновали еще несколько комнат и коридоров, не теряя ощущения, что где-то нас поджидает враг.

– Мы приближаемся к вам, – сообщил по рации Паллино. – Впереди большой зал. Встретимся там. – Голос хилиарха был напряжен. – Видели еще кого-нибудь?

– После первой волны? Нет, – ответил я, проследовав за Удаксом под широкой низкой аркой, и оказался у очередного ветвящегося тоннеля. – Они готовятся к новой атаке. Я это чувствую. Будьте начеку.

Тоннель привел нас в зал, о котором говорил Паллино. Дроны не полностью нанесли его на карту; оператор предпочел послать их насквозь, вместо того чтобы тратить время на маркировку каждого закутка. Зал был и вправду огромен; по сторонам поднимались ступенчатые уровни, напоминая торговые комплексы крупных норманских городов. Но здесь не было ни магазинов, ни киосков, только двери на всех ярусах.

– Может, рискнем и прибавим света? – предложила Сиран, снимая с пояса портативную светосферу.

Она покрутила устройство и встряхнула, активируя люминесцентные химикаты. Белый, холодный, как далекая звезда, свет разлился по ее ладони. Сиран подбросила сферу как можно выше – и в условиях низкой гравитации та взмыла дальше, чем было нужно. Отскочила от потолка и плавно полетела вперед при помощи слабого антигравитационного поля, освещая ступенчатые этажи.

По крайней мере, здесь присутствовали следы жизнедеятельности. Металлические двери были глубоко утоплены в грубые каменные стены. С поручней свисали шелковые знамена, на постаментах и в нишах стояли бесформенные скульптуры из литого металла. В некоторых можно было смутно узнать сьельсинов, другие изображали неизвестных мне существ. Все было похоже на некий примитивный городок.

– Где они? – задумался вслух Удакс.

– Не здесь, – ответила Сиран.

Она была права. Здесь не было ни следа сьельсинов. На таком открытом пространстве их было бы видно в инфракрасном излучении. Однако… зал пустовал.

Закусив губу, я потратил несколько секунд, чтобы осмотреться.

– Нужно проверить двери на этом уровне, поскорее. Вы двое, – приказал я паре гоплитов, – на главный выход.

Это была массивная задвижная дверь в дальнем конце ромбовидной площадки.

Солдаты повиновались. Вместе с ними небольшая группа ауксилариев Удакса отправилась осматривать ближайшие двери, рассредоточившись на узком участке. Я ждал, вслушиваясь в болтовню по рации и наблюдая, как наши боевые отряды углубляются все дальше в недра корабля. Некоторые столкнулись с сопротивлением, но большинство, как и мы, никого не встретили. Я даже задумался, не была ли та яростная волна сьельсинов их первой и последней атакой.