как бы и держалась свободно, явно чувствовала себя неуютно. В причинах разбираться я не стал и поспешил от неё отойти. Пусть Лариса идёт, ага, в «свободное плавание». Скорее, больше дел иметь с ней я не буду… И так уж Инга, хоть сама и допускала прегрешения, поглядывала на меня неласково. Мне лишних поводов для ссор не надо. Так пора и самому завязывать с разными метаниями!

Глава 25

Взлёты и падения…

Мне кровь из носу надо было решить насчёт записи музыки детского ансамбля. Грузин-дирижёр был готов, но попросил у меня инструментальную музыку. Нет, не для себя, а своего Эстрадного оркестра. А ещё он хотел участвовать и в записи музыки для ВИА. И условия меня устроили. А, что, вполне разумно. Где я возьму столь опытных музыкантов? Пока мальчики и девочки хорошую музыку мне не выдадут. Мы решили всё подготовить и за запись взяться в конце недели и выходные. Мне и с работы меньше надо будет отпрашиваться. Чтобы не было лишних вопросов, возьму пару дней за свой счёт. И стимуляция интереса привлечённых музыкантов и специалистов Ленинградского радио к записи будет на мне. Хоть слегка, но подмазать их придётся. Дело важнее.

Немного побыв в гостях, мы с Ингой поехали домой. Она тоже была довольна. Всё-таки пообщалась с близкими по духу людьми. Хоть и в ВИА сдружилась со многими, но видно было, что моя жена не особо стремилась сблизиться с рабочим людом. А я, наооборот, среди них чувствовал себя намного уютнее.

Хотя, жена не преминула меня и подколоть:

— Видишь, Слава, и твоя Лариса меняет парней как перчатки. Хотя, мне её прежний ухажёр с самого начала не понравился. А этот, вроде, ничего. Как сказали, и надежды подаёт.

А мне осталось лишь мило оправдываться:

— Да, Инга, мне он тоже не нравился. И, извини, но Лариса не моя. У меня с ней ничего не было. Мне просто понадобилась певица со знанием испанского и, кроме неё, я никого не знал. Но теперь, можешь поверить, другие песни споёшь только ты.

И довольная Инга мне мило улыбнулась.

А дома мы с ней предались отдыху. Хотя, программа «Время» сильно удивила. Она начала рассказывать о делах в Чили. Оказалось, что там уже несколько дней шли бои в разных местах. Всё-таки военные, но уже не во главе с покойным Аугусто Пиночетом, а кем-то другим, взбунтовались. Но им правительство Сальвадора Альенде врасплох застать не удалось. Про него самого ничего не говорилось, но, вроде, не всё было печально, как в моей памяти. Хотя, военные явно побеждали, иначе диктор не клеймил бы хунту изо всех сил. Жаль, ничего не помогло. Хотя, в этом далёком Чили Советский Союз и был бессилен что-либо сделать против происков США. Разве что оставить там своё имущество надёжным людям. А то, вполне как в одном дешёвом фильме из будущего, откроет какой-нибудь ушлый чилийский товарищ публичный дом в представительстве советского Морфлота. Лёгкие же деньги!

Из новостей, достойного внимания, был сильный шум насчёт присвоения городам Керчи и Новороссийску званий Город-герой. И, кстати, везде передавали как бы мою «Малую землю», конечно, в исполнении Иосифа Кобзона. Интересно, а мне какую-нибудь награду дадут? А то шум есть, а про меня явно забыли?

Больше ничего интересного мне по телевизору не показывали. Что где-то там в Лаосе мир, это не так важно. И новый король Швеции Карл XVI Густаф был мне крайне неинтересен. Тут мне самому большие советские начальники как бы бойкот обьявили, и меня должны волновать разные телевизионные мелочи?

* * *

Вот в понедельник я вышел на работу. Коллеги в отделе сразу же попытались навалить на меня часть своих дел, но мне на их гнев было начхать, и я потребовал от начальникак своего бюро чёткого распределения обязанностей среди инженеров-технологов. Отбился, и у меня осталось тоже самое, что и до отпуска. Учитывая, что меня могут потащить в любое время на монтажно-наладочные работы, то немало. А ещё припашут и при освоении моих изобретений.

После я устроил основательную чистку в своих вещах и разной документации, которую вёл. Осталась только разная мелочь, без которой не обойтись, и чисто служебные дела. Всё, что касалось моих прежних и новых изобретений, я убрал в сторону, а потом, подобрав момент, надёжно спрятал на складе с разным хламом. Сюда никто особо не заглядывал, а чтобы что-то найти, требовалось покопаться. Хотя, ничего важного здесь не хранилось, потому никто и не копался. Но и нужно было, потому ничего и не выбрасывалось. Хотя, если и выбросят мои спрятанные вещи, то ничего страшного. Самые важные свои документы я собрался потихонечку забрать и спрятать вне завода. Пока на работе никаких изобретений! Всё-таки буржуйские времена меня сильно переформатировали, и просто так вкалывать мне не хотелось. И чего меня не занесло во времена товарища Сталина? Тут Советский Союз начинает гнить, а спасать его некому, а у меня для этого сил просто не хватает!

Заодно я заранее выпросил пару дней в конце недели, конечно, за свой счёт. Ещё и понедельник прихватил. Вечером на репетиции взрослого ВИА мы составили перечень номеров для очередного концерта, так я постарался для себя и Инги выбрать лишь по паре номеров. Мне предстояло представить ближе к середине новую «Оранжевое лето», а моей жене — и в середине, и ближе к концу, тоже новые «Ягода-малина» и «Ты приехал». И концерт мы с ней хотели завершить, как и ранее, «Малиновкой». Я сослался на трудности после отпуска, так и желание дать другим больше возможностей. Всё-таки у нас самодеятельность. Савелию я уже позвонил, к тому же, пока школьники больше слушались его, а не других товарищей. Игорь Аркадьевич, думаю, поймёт. А Ивана Тимофеевича запись не касалась. И он не пояснил мне, в чём причина показной немилости ко мне. Похоже, решил отойти в сторону и не стал меня защищать.

Вторник и среду я отработал спокойно. Ещё и на репетиции сходил. Хотя, ничего такого, на работе всё было спокойно. И дома ничего такого. Разве что погода оказалась переменчивой — слегка похолодало, и как раз в эти чуть потеплело до пятнадцати градусов. И по телевизору передавали, и в газетах всё писали о Чили. Хоть в официальных новостях ничего не говорилось, но, согласно слухам, там не обошлось без кубинцев. Ясно, что вражеские «голоса» так передавали. В общем, согласно нашим новостям, в Чили в разных местах происходили ожесточённые вооружённые столкновения. Но хунта побеждала, а левые силы яростно прорывались на территории Боливии и Аргентины. К счастью, в последней пока шли выборы, и её власти не препятствовали отходу социалистов и бегству прочих чилийцев. Да, СССР опять проиграл…

А в четверг мы с Ингой и её сёстрами, Савелий, Виталий Егоров и Лиля Королёва, так и Володя Быков прямо с утра заявились на Ленинградское радио. Ипполит Валерьянович уже всё организовал. В качестве пианистки он привлёк и тётю Светлану. Туда же прибыли сам главный дирижёр и часть музыкантов Эстрадного оркестра, но, правда, лишь самый минимум.

Сначала мы все вместе записали «Romantica Serenade» одного француза. Эта инструментальная музыка, вообще-то, будет чисто для оркестра. Я пообещал не отдавать её больше никому, даже немцам. Ничего, другое для них найду. А что вместе, так именно в гостях у тёти и договорились. Чтобы всем масло на кусок хлеба досталось. Чуть позже записали «Крылатые качели» и «Облака». Ещё и «Белые кораблики», пусть и без разрешения Шаинского. Это чтобы девочки в другие дни спокойно в школу могли пойти. Надеюсь, ругаться не будет? Инесса, да, не Румянова, но у неё по-детски непосредственнее получилось. И Владимир Яковлевич ещё напишет. Хотя, я и сам для девочки уже и другие вещи подготовил.

И, чтобы, если нас вдруг всякие прервут, результат был как для оркестра, так и ВИА, следующим были записаны «Маме» и «Наедине с тобой» истинного автора музыки для «Ласкового мая». Прелестная музыка! Недооценили! Талант был! А всякая гниль попользовалась! Жаль, что времена тогда такие настали.

Да, славно, потрудились. Вроде, всё ничего получилось…

В пятницу Ирма и Инесса спокойно пошли в школу. И, конечно, строгий наказ получили, чтобы молчать. А что школу пропустили, так прихворнули. Инга и записку написала, что это она их не отпустила.

Ну, ещё с утра мои милая жена и девочки поздравили меня с днём