Грейсон выпрямилась. На ее ресницах все еще дрожали слезинки, но в душе ожила надежда.

— Что вы имеете в виду? — спросила она, боясь поверить в свое счастье.

— Ленгфорд Райнхарт согласен, чтобы вы остались.

Она чуть не села в свой сундук.

— Не могу поверить… Но что… Как вы смогли его переубедить?

— Я сказал ему правду. Вы очень нужны моим детям. Особенно Шеннон.

О том, что он пригрозил Ленгфорду Райнхарту своим отъездом, Хетфорд промолчал.

Нола онемела. Ее поразила не только новость, но и откровенность управляющего поместьем. Между тем он подошел к столу и сел около него. Видно было, что этот разговор дается Галену Хетфорду очень непросто. Он явно нервничал — сначала несколько раз пригладил свои густые темные волосы, хотя они были в абсолютном порядке, потом не знал, куда деть руки. Справившись кое-как с волнением, Хетфорд продолжил:

— Я не хотел вникать в то, что в семье растет девочка, — он вздохнул. — Как страус, спрятал голову в песок. Я продолжал работать столько же, сколько раньше, и даже еще больше. Я работал до полного изнеможения, и сил ни на что другое у меня ни оставалось. В первую очередь на раздумья. О Шеннон стал заботиться Киган, но ведь он и сам еще маленький. Ему пришлось рано повзрослеть. Хиз уже тогда работал на ферме, как взрослый. Он был со мной везде, иногда сутками. Мальчик буквально не спускал с меня глаз. Я знаю, что он хотел отвлечь меня, потому что чувствовал мою боль. Он так старался научиться всему, что приходится делать в нашем хозяйстве, чтобы мне стало хоть немного легче! Счастье, что у меня такие чудесные сыновья.

Хетфорд опустил голову. Молодая женщина затаила дыхание. Через секунду он продолжил:

— Я попытался что-то сделать, чтобы дети не так остро чувствовали, что остались без матери, но заменить ее не мог.

— Никто не может, — тихо отозвалась Нола.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Шеннон должна видеть женщин. Когда она была совсем маленькой, я хотел отправить ее в Аделаиду к своей тетке. Я понимал, что для малышки это лучше, но не смог отдать дочку.

— Думаю, вы все сделали правильно, — Нола боялась, что Хетфорд замолчит и она больше ничего не узнает. — Меня ребенком отправили в интернат, и, поверьте, я знаю, о чем говорю. Я была, конечно, старше, чем Шеннон, но и мне очень не хватало семьи. А уж такая малышка… Без семьи теряется что-то очень важное… Прерывается какая-то внутренняя связь с близкими, которую потом не восстановишь. То, что дети потеряли мать, само по себе трагедия. Тем более нужно держаться вместе. Родительский дом, братья и отец — вот тот фундамент, на котором можно строить счастье вашей дочери. Но она, конечно, должна чувствовать и ощущать себя девочкой. Носить платья, играть в куклы.

— Вероятно, вы правы. Я прошу вас остаться с моими детьми. Полагаю, вам удивительно слышать от меня такую просьбу. Я сам бы не поверил, если бы мне кто-нибудь сказал, что я буду просить женщину остаться в поместье Ленгфорда Райнхарта. То, что произошло сегодня, заставило меня на многое посмотреть иначе. Я понимаю, что когда-нибудь вы уедете от нас, вернетесь в Англию, но если на какое-то время останетесь, я смогу решить, что мне делать дальше.

Нолу Грейсон потряс этот монолог. Гален Хетфорд, безусловно, был гордым человеком, а такому всегда трудно раскрывать перед другими свою душу. Он привык отвечать за многое, не рассчитывая на чью-либо помощь, и она чувствовала себя польщенной тем, что управляющий поместьем Ленгфорда Райнхарта одарил ее своим доверием. Молодая женщина хотела, чтобы он понял эти ее чувства.

— Я не сомневаюсь, что вы сделали для детей все, что было в ваших силах. Это ведь очень трудно, особенно если учесть, что Шеннон осталась без матери совсем крошкой, как я понимаю. Конечно, когда-нибудь у девочки появится потребность поговорить о многих вещах с женщиной, которой она сможет довериться. Какое-то время ей будет хватать общения с вами и с братьями, но такой день, когда ей станет нужна мудрая и добрая женщина, все-таки настанет. И потом, кто-то же должен учить девочку всему, что ей нужно будет уметь, когда она станет хозяйкой в доме! И учиться она должна обязательно. О мальчиках разговор особый. Ваши сыновья должны получить образование. Я, кстати, здесь именно для этого.

— Совершенно верно, — Хетфорд улыбнулся. — И вам будет нужно много сил, поэтому я прошу вас поужинать.

Он встал и направился к двери. На пороге еще раз обернулся. Нола решила, что Гален Хетфорд хочет что-нибудь добавить, но больше никаких откровений не последовало.

Несколько минут молодая женщина не трогалась с места и повторяла про себя все то, что сказал ей Гален. Он просит ее остаться! Ленгфорд Райнхарт изменил свое решение! Она была счастлива. Кто бы мог подумать, что разрешение остаться на простой ферме в Австралии станет для нее столь важным… Внезапно учительница почувствовала волчий аппетит и бросилась к столу, на котором стояла тарелка, принесенная Хетфордом. Ужин показался ей необыкновенно вкусным, хотя это были всего-навсего вареные бобы и вяленое мясо.

Покончив с едой, Нола принялась разбирать уложенные в сундук книги. Ей нужно было готовиться к урокам. Где-то в глубине души у нее осталась мысль о Ленгфорде Райнхарте. Конечно, ей хотелось, чтобы он сам сказал, что она может остаться. Может быть, тогда она смогла бы вернуться к разговору о найденной на его земле воде и спросить, почему его так взбесила новость, что сделал это Вэйд Дэлтон. Впрочем, у нее еще будет для этого время.

Вечером Нола готовилась к урокам на завтра, но много времени это у нее занять не могло. Шить ей сегодня не хотелось, хотя на скатерти осталось сделать всего несколько стежков, да и второе платье для Шеннон уже было раскроено. Афиша, обещанная Эстер, тоже почти готова.

Несмотря на хорошее настроение, Нола Грейсон чувствовала странное беспокойство. В ее голове проносилось много вопросов, но ответить на них было некому. Она думала о Галене Хетфорде и о его неожиданной откровенности. Молодая женщина призналась себе, что, наверное, могла бы полюбить такого человека. Он очень хорош собой, хотя лондонские барышни, скорее всего, посчитали бы его грубоватым. Сдержанность и немногословность придавали Галену особый шарм. А еще, судя по всему, Хетфорд очень силен. Нола вспомнила, как он объезжал диких лошадей, и сердце у нее забилось чаще.

Что говорил о жене Галена Хетфорда Вэйд Дэлтон? То, что Эмили была красивой,