Температура обшивки стремительно повышалась.

— Мос Эспа, — Анакин ткнул пальцем в экран.

И еще больше сбросил высоту. Из динамика донесся чей-то протест. Скайвокер не стал отвечать. Он вел корабль так, будто никогда не улетал с Татуина. Сначала по широкой дуге облетел городок, потом выпустил шасси и попросту шлепнул яхту в пустующий док, не позаботившись запросить разрешение или уведомить диспетчерскую о своем прибытии.

Потом открыл люк.

— Эй, золотарь, в каком борделе тебя учили летать?!

Падме ойкнула, но дремлющее любопытство напомнило о себе, и бывшая королева высунулась из-за плеча Анакина, чтобы посмотреть, кто же на них кричит.

Кричал коренастый коротышка, облеченный властью. Еще у представителя власти было сопливое рыльце и шипастый гребень.

— Без разрешения нельзя! Кто тебя сюда приглашал?

— Ну, так пригласи нас, — ладонь Анакина погладила воздух.

— Ну, так я тебя приглашаю, — счастливо хрюкнул представитель власти.

Падме захихикала в кулак.

— Ани, не знала, что ты такой мерзкий…

Они вышли на широкую улицу.

— Док пустой, чего он привязался?

Анакин был доволен собой. Ему давно не терпелось опробовать один из самых знаменитых трюков, но в Ордене руками не сильно помашешь, а вне Храма, как правило, рядом вечно торчит Оби-Ван. Тем более что падаванам этот фокус вообще не положен. Считается, что только рыцарь высокого уровня способен без вреда для объекта воздействовать на мысли собеседника. И не каждый магистр обладает возможностью проделывать внушение на большом количестве народа.

Что ж, на одном персонаже — получилось!

Анакин подозвал дроида-рикшу, тощего, низкорослого робота серии ЕС-ПСА с колесами вместо нижних конечностей и антигравитационной коляской сзади. Они устроились на жестком неудобном сиденье, Анакин назвал адрес, и рикша попылил по улице, ловко петляя среди толпы и время от времени издавая пронзительный гудок, когда кто-то не слишком расторопно давал ему дорогу.

— Считаешь, что он замешан? — полюбопытствовала Падме, когда ей надоело озираться на глинобитные однообразные стены и полосатые выгоревшие тенты.

Она помахала рукой бабульке с зонтиком. Почтенная дама весила под тонну, а лысую голову украшал лазурного цвета хохолок.

— Уотто?

— Ну, его ведь так зовут, верно? Твой бывший хозяин.

— Если Уотто хоть пальцем тронул маму, я ему пообрываю крылья, — холодно пообещал Анакин.

Он еще не придумал, как должен относиться к визиту и что положено чувствовать в подобных ситуациях. Он не был уверен, что хочет видеть тойдарианца, даже если тот не причастен. Барахольщик обращался с ним много лучше иных хозяев, бил не слишком часто и не слишком сильно. Но… но он не отпустил маму. Куай-Гон так и сказал: «Уотто не захотел». Никто никогда не мог обвинить Анакина Скайвокера в забывчивости.

— Останови здесь…

Рикша подрулил к обочине. Точнее, к тому, что здесь заменяло обочину.

У входа в лавку на табурете сидел крылатый тоидарианец в круглой шляпе и бесцельно тыкал отверткой в ржавый блок. Мотиватор дроида, на глаз определил Анакин. И сломан так, что не починишь. Должно быть, Уотто тоже это подозревал, потому что поднес блок к самому хоботку, посопел, обнюхивая, и отставил в сторону. После чего с подозрением осмотрел отвертку, постукивая пальцами по объемистому брюшку. Он казался таким маленьким и смешным!

Оказывается, Анакин так долго и вдумчиво разглядывал барахольщика, что не заметил, как Падме выбралась из коляски и теперь с ухмылкой протягивала ему руку, чтобы помочь вылезти.

— Подожди нас, — попросила она рикшу. — Пожалуйста.

Анакин спрыгнул на утоптанный песок.

— Но чубба да вата, да ваша!

От пронзительного негодующего вопля дроид-рикша нелепо присел, Падме вздрогнула, несколько праздных гуляк оглянулись, а из дверей лавки выскочила тройка роботов-механиков и кинулась на помощь хозяину.

— Язык хаттов, — пояснил Анакин специально для спутницы.

— Точно. Не этот, вот этот, — перевела Падме. — Закрой рот, Ани. Думаешь, легко быть королевой?

Скайвокер лишь головой покачал, посмотрел на Уотто, посмотрел на Падме, вздохнул и пошел здороваться.

— Чут нут, Уотто!1

— Ке боода?2

— Ди нова, чут чут.3

Чтобы перекричать галдеж механиков, пришлось напрячь голосовые связки.

— Го ана бона!4 — завопил тойдарианец.

Рикшу перекосило на другой бок.

Механики, как по команде, замолчали и схлопнулись в небольшие мячики.

— Дмяг ми часа хопа5, — предложил Скайвокер и поднял неработающий мотиватор.

Осмотрел, отобрал у Уотто отвертку. Барахольщик следил за ним так, будто случайный посетитель вот-вот бросится наутек, унося драгоценный хлам.

— Ке боода? — переспросил он. — Йо баан рее хота. Но вега ми кондорта. Кин часа джедай. Но бата ту ту!6

— Он тебя не узнает, — защекотал Анакину ухо шепот Падме.

И Анакин, и Уотто разом подняли головы. Бывшая королева хихикала, прикрывая рот ладонью.

— Ми воска ди Шми Скайвокер, — напрямик сообщил падаван.

Уотто настороженно прищурился. Скайвокер мог поклясться, что слышит, с каким скрипом проворачиваются шестеренки в голове тойдарианца.

— Ани? — ошеломленно спросил барахольщик. — Малыш Ани? Х-ха!

Анакин примерился к мотиватору. Интересно… должно получиться, если ткнуть вот сюда… Внутри блока что-то щелкнуло, на панели мигнули разноцветные огоньки. Мотиватор ожил. Анакин с ухмылкой вручил его осчастливленному тойдарианцу.

— Ты и на самом деле Ани! — возликовал барахольщик. — Это все-таки ты!

Линялые крылышки вознесли его над табуретом.

— Как ты вырос-то!

— Привет, Уотто.

— Ух ты! — тойдарианец пританцовывал в воздухе, объемистое брюшко весело колыхалось. — Джедай! Кто бы мог подумать? Эй, не поможешь мне выбить из парочки тунеядцев должок? Они мне должны кучу денег. Если ты такой же пройдоха, как тот твой долговязый приятель…

— Моя мама… — напомнил Анакин.

— А да, Шми. Она больше не моя. Я ее продал.

— Продал?

Падме успела поймать его за руку.

— Несколько лет назад, — пояснил Уотто, с гудением кружа над табуретом — Мне жаль, Ани, но сам знаешь, дело есть дело. Продал ее фермеру по имени Ларс. По крайней мере, я думаю, что это был Ларс. Память уже не та, — пожаловался он и тяжко шлепнулся обратно на табурет. — Веришь, нет, но я слышал, он на ней потом женился.