С прибытием подмоги удалось переломить ситуацию. Мы перебили ещё с десяток налетчиков, а остальные предпочли отступить, несмотря на то, основная волна орды уже была в пределах прямой видимости — в нашу сторону уже вовсю летели стрелы. Хорошо хоть, не особо прицельные.

Я отогнал размалеванного, как индеец, номада от длинноволосой женщины, пытающейся отползти в сторону. Она, похоже, подвернула ногу и не могла встать. От меня тоже поначалу шарахнулась, как от привидения. Но это и неудивительно — разгоряченный, с перекошенным от ярости лицом, с ног до головы в брызгах чужой крови, я сейчас и сам не особо отличался от дикаря.

На меня снизу вверх воззрились широко распахнутые глаза с радужкой ярко-медного цвета и необычными зрачками — вертикальными, как у кошки. Смуглая кожа необычного оливкового оттенка, облако черных вьющихся волос, тонкие точеные черты лица, нехарактерные для темнокожих.

Захна.

Она что-то удивленно залепетала — не по-аррански, на каком-то незнакомом языке, который амальгама не смогла идентифицировать. Да и разговаривать сейчас было некогда. Убрав меч, я забросил девушку на плечо и побежал к мосту.

Над головами у нас свистели стрелы, причем с обеих сторон — защитники замка уже вовсю поливали надвигающуюся орду из всего, что может стрелять. Над стенами я увидел и несколько летательных аппаратов — что-то вроде дельтапланов с примитивным винтовым мотором. Выглядели они сущей рухлядью, непонятно как держащейся в воздухе, однако на поверку оказались довольно-таки маневренными и эффективными — пилоты сбрасывали вниз небольшие, но довольно мощные осколочные бомбы. Некоторые летуны и вовсе стрекотали с высоты из вполне себе настоящих пулеметов.

— Быстрее! Быстрее, ворота сейчас закроются! — подгоняла беглецов Хестия, присовокупляя к призывам потоки изобретательной брани. Мои соплеменники почти не понимали по-аррански, но это её мало заботило.

На мост мы вбежали, оторвавшись от преследователей буквально на полсотни метров. И, похоже, наша группа стала последней, которую удалось спасти от орды. Снаружи еще оставалось немало людей, но налётчики отрезали их от пути к замку и теперь гонялись за ними по пустоши, захватывая или безжалостно добивая.

Тяжелые створки захлопнулись за нашими спинами, следом тут же, грохоча цепями опустилась крепостная решётка. Преодолев короткий туннель под стеной, мы с ходу вклинились в толпу, наводнившую двор замка. Здесь всё еще было не протолкнуться, хотя значительная часть мирных жителей должны были уже покинуть его через другие ворота.

— Сюда! Ян, сюда!

Я разглядел Энки, машущего мне, забравшись на какую-то повозку, и направился к нему. Вскоре к нам подоспел и Шаль. Хирург, к счастью, был совершенно цел, только на лбу алела свежая царапина.

— Собирайте людей! — крикнул я ему, перекрывая гвалт толпы. — Нам надо держаться вместе.

— Мы и так все здесь, — мрачно отозвался он, обернувшись на выживших, сбившихся в плотную группу и настороженно оглядывающихся на царящую вокруг суету. На них пока мало кто обращал внимание — защитники замка бегали, как ужаленные, и большая их часть была наверху, на стенах. — А с ней что? Ранена?

— Что-то с ногой, — ответил я, опуская Захну на землю. Она вскрикнула, попытавшись опереться на левую ступню.

Шаль присел перед ней, аккуратно, но быстро ощупывая лодыжку. Девушка продолжала опираться на меня, ухватившись за плечо своими тонкими, но на удивление сильными пальцами.

Я тем временем взглянул на тех, кому вместе со мной удалось вырваться из лагеря Волкобоя, и сердце снова невольно сжалось. Человек тридцать не больше. Всё-таки я был прав — по пути к замку мы потеряли больше половины. Тоже мне, спаситель…

Впрочем, что уж себя корить. Без меня они все сейчас наверняка остались бы там, снаружи. Без меня и без подмоги, пришедшей из замка.

Я нашёл взглядом Регину. Та оказалась совсем рядом — явно тоже искала меня. Подошла, на ходу убирая забрало шлема.

— Цел? — окинув меня взглядом, кивнула она. — Что ж, хорошо…

Я усмехнулся.

— Уж поверь, я за последнее время и не из таких передряг выпутывался. А как ты-то оказалась снаружи? Смогла уговорить коменданта выслать подкрепление?

— Как видишь, слово наследницы Дома Ортос всё же чего-то стоит.

— Интересно только, зачем это тебе? Надеешься на ответную услугу?

Она отвела взгляд.

— Я… понимаю твоё стремление спасти своих. Это достойный поступок. И я не могла не поддержать его. Жнец должен защищать тех, кто в этом нуждается. К тому же, как я уже говорила — сейчас для защиты крепости пригодятся все, кто способен держать оружие. Я бы на месте коменданта вообще не выпускала никого в вольные земли.

Захна вдруг вскрикнула, ещё сильнее вцепляясь в меня.

— Тихо, тихо, потерпи, — успокаивающе пробормотал Шаль и, переведя взгляд на меня, пояснил. — Обычный вывих. Но, конечно, бегать она еще не скоро сможет. Надо перевязать потуже и найти какой-нибудь костыль. Сможешь ей объяснить?

Девушка с тревогой смотрела куда-то вверх, и я знаком обратил на себя её внимание и проговорил по-аррански:

— Нога не сломана. Но нужно перевязать. Ты понимаешь?

Она рассеянно кивнула, снова оглядываясь наверх. Но всё же ответила по-аррански. Правда, медленно, с заметным усилием подбирая слова. И обращаясь не ко мне, а к Регине.

— Мона не… понимаешь. Надо уходить! — сказала она с певучим акцентом.

— Куда? — раздраженно поморщилась Жница. — Крысиный Замок — единственное защищенное место на всю округу. Он специально строился так, чтобы можно было отражать целые орды всяких тварей. Эти стены неприступны!

— Стены — нет! Стены их не остановят! — воскликнула наложница, и в голосе её прозвучал неподдельный ужас. Обернувшись, она умоляюще взглянула на меня. — Скажи им! Ты же видел… Их! Нкх’аши хатом! Змеи Бездны!

Энки, сдвинув очки, заинтересованно взглянул на Захну, но ничего не сказал. Он вообще держался удивительно тихо, стараясь не отсвечивать. Но при этом явно ждал моих действий.

Змеи бездны…. Понятно, о ком она. И на что рассчитывает Рахамман. Он ведь явился сюда не просто с несколькими тысячами номадов. У него есть и особое оружие, против которого бессильны любые преграды. Его жуткие драконы могут вынырнуть из ниоткуда прямо посреди этого двора, пожирая людей целыми пачками…

— Она права! — мотнул я головой, отгоняя от себя этот жуткий образ.

Окинул взглядом собравшихся вокруг меня выживших из лагеря Волкобоя. Они старались держаться вместе, вздрагивая и оглядываясь на звуки выстрелов, доносящиеся со стен. И все, как один, смотрели на меня и на Шаля. В глазах читалось разное. Но в основном страх. И надежда. Наверное, это чувство многие из них испытывали впервые с тех пор, как попали в этот проклятый мир.

— Спускаемся в подземелья! — скомандовал я.