не выйдут замуж. Даже если мы не научим ее этим ценностям, она будет окружена ими.

Маттео покачал головой.

— Я действительно не хочу думать о нашей невинной маленькой дочке, когда-либо занимающейся сексом. Я вижу, насколько безумным становится Лука, когда кто-нибудь говорит, что Марселле десять лет и что, возможно, пришло время подыскать ей хорошую пару.

— Как будто кто-то может быть достаточно хорош для Марси в глазах Луки. Мне жаль бедного идиота, которому придется на ней жениться.

Маттео ухмыльнулся, как акула.

— У нас с Лукой будет долгий разговор с ним.

Я пробормотала.

— Но дело не только в этом. Что насчет браков по договоренности, окровавленных простыней, вырезания невесты из платья и всего такого?

— Что насчет того, чтобы попытаться пережить первые десять лет, прежде чем беспокоиться о подростковом возрасте, браке и кровавых простынях?

Я фыркнула. Маттео притянул меня ближе и поцеловал.

— Не все браки по договоренности плохи.

— Лука и Ария исключение.

— Я говорил о нас, — сказал Маттео.

Я открыла глаза в притворном шоке. Он зарычал и перекатился на меня.

— Все всегда говорили, что мне нужно научить тебя хорошим манерам, где я ошибся?

Он уткнулся носом в мою шею, отвлекая внимание.

— Не та женщина, — прошептала я и втянула воздух, когда он лизнул особенно чувствительное место на моем горле.

— Как раз та женщина, которая мне нужна, — проворчал он, но его блуждающие руки отвлекли меня от ответа.

Мы заснули в объятиях друг друга, но однажды ночью я проснулась и не смогла заснуть. Я осторожно высвободилась из объятий Маттео и на цыпочках вышла в детскую. Особняк был достаточно большим, чтобы у каждого ребенка была своя комната, а у каждого малыша своя детская.

Я надеялась, что Изабелла была там, а не в спальне Арии и Луки с ними. Я открыла дверь и застыла от открывшегося передо мной зрелища. Маленький ночник отбрасывал в комнату желтоватый свет. Лука спал в кресле, а Ария свернулась калачиком на нем. Изабелла крепко спала в своей кроватке, но я предположила, что она не давала им спать большую часть ночи, если они приняли решение лечь спать в детской. В последние дни она была немного суетлива, но я надеялась, что сегодня она успокоится.

Я сделала шаг внутрь, и глаза Луки распахнулись, напряжение разлилось по его телу, его рука защитно обняла мою спящую сестру. Потом его взгляд остановился на мне, и он расслабился. Он зевнул и взглянул на часы. Было четыре часа утра.

Он поднялся с Арией на руках, прижимая ее к груди, и медленно подошел ко мне.

— Спасибо.

Лука кивнул.

— Завтра Маттео будет более терпимым? — спросил он, понизив голос.

Я закатила глаза, но не смогла сдержать улыбку.

Лука покачал головой и пробормотал что-то, чего я не расслышала, прежде чем ушел вместе со спящей Арией.

Я еще немного понаблюдала за ними, прежде чем бесшумно двинулась к кроватке. Изабелла выглядела такой умиротворенной и милой, что мне пришлось сдержаться, чтобы не взять ее на руки и не обнять. Я не хотела ее будить. Я подтащила кресло поближе и опустилась, положив подбородок на перила, чтобы лучше видеть свою малышку. Я потянулась к ней и погладила ее по щечке, потом по рыжевато-каштановым волосам. Они были немного светлее, чем у Маттео, но темнее, чем у меня. Цвет ее глаз все еще трудно было определить, смесь голубого и карих, но у нее были мои веснушки. Они восхитительно украшали ее щечки и носик.

— Я знал, что найду тебя здесь, — пробормотал Маттео, входя в комнату.

Эти мышцы пресса все еще доставали меня каждый раз. Он склонился надо мной, слегка положив подбородок мне на макушку.

— Все еще не могу поверить, что она наша. Она выглядит такой невинной и умиротворенной.

— Она может кричать, как маленькая фурия, — сказала я с легким смешком. — Скоро сведет нас с ума.

Мы еще немного понаблюдали за ней, потом вернулись в спальню с радионяней и почти мгновенно заснули.

На следующее утро Ария и Лука уже сидели за завтраком, когда мы тащили свои задницы вниз. Мы присоединились к ним, Иза прижималась к моему бедру. Она была цепкой сегодня утром, возможно, из-за нашей разлуки прошлой ночью, а может, потому, что была захвачена какой-то фазой развития. Я не пыталась позволить чувству вины овладеть мной. Если я хотела остаться в здравом уме и защитить свой брак, нам с Маттео иногда требовался выходной.

После некоторой возни мне наконец удалось усадить Изу в ее детское кресло и опуститься на стул рядом с ней.

Гладя свой все еще плоский беременный животик, Ария с выражением крайнего детского блаженства на лице наблюдала за моей дочерью. Я подавила смешок. Моя сестра прирожденная мать. Неудивительно, что она не могла понять, что мы с Маттео не хотим больше этих маленьких какашек. Заметив мое внимание, она застенчиво улыбнулась. Я подмигнула ей.

— Как ты думаешь, Лили и Ромеро присоединятся к нам сегодня вечером? Мы не ужинали вместе с тех пор, как родили, — сказала я.

Ария деликатно пожала плечами. Маттео, конечно, был менее сдержан.

— Даже если они и приедут, сомневаюсь, что Лилиана сможет оторваться от восхищения маленькой какашки.

— У них их двое, сомневаюсь, что Сара еще не вылезла из пеленок, — заметил Лука.

Ария послала обоим мужчинам укоризненные взгляды.

— Лили очень заботливая мать.

Кашель Маттео удивительно походил на кудахтанье.

— А я что, кукушка, что ли? — пошутила я.

Иза рассмеялась, будто могла понять, что происходит. На секунду я почувствовала себя ужасно, потому что я почти стала кукушкой, оставив ее с Арией. У нее была бы идеальная жизнь с моей сестрой, но я не могу представить, что отдам ее.

Ария выглядела взволнованной.

— Конечно, нет. Я просто не хочу, чтобы мы заставляли Лили чувствовать себя плохо из-за того, что она слишком заботится о Флавио. Каждая мать по-разному относится к фазе новорожденного.

— Хорошо, Далай-лама Ария, — сказал Маттео, подмигнув.

Она указала на него вилкой.

— Помни, что тебе нужно быть на моей стороне, если вы с Джианной хотите еще побыть вдвоем.

— Будто ты сможешь сказать им «нет», если они попросят тебя об одолжении, — пробормотал Лука.

Я подавила смех от пойманного взгляда Арии.

Лили и Ромеро действительно присоединились к нам в Хэмптоне со своими детьми в тот день и даже поужинали с нами почти во взрослом составе (если не считать Марси и Амо). Остальные дети уже спали. Это было почти как в старые времена, если не считать надутого