Остановившись на берегу широкой и быстрой реки, командир группы указал Махдуму на водную преграду:

— Как будем форсировать реку? Что-то никаких плавсредств я не вижу!

Махдум улыбнулся:

— Они и не понадобятся. Пройдем правее, выйдем на мелководье с ровным дном. Затем вброд к жилым домам. Кстати, нас уже заметили из кишлака. Присматриваются. Узнают меня, мужчины выйдут встречать! Они нас ждут!

— Это хорошо, что ждут! А не могут ли вместо друзей на ферме оказаться враги?

— Мне связаться с Рахимом?

— А смысл, если он под контролем духов?

— Тогда вы оставайтесь здесь, я пойду в кишлак один! Если что, сигнал тревоги передать успею. Вы же, получив сигнал, уходите на юг, до первого колодца по прямой не более ста метров. В кяризах вас уже не достать!

— А тебя, значит, бросить?

— Другого выхода нет!

Вьюжин сплюнул на берег:

— Хватит с нас Михайлова. Где на той стороне находятся колодцы?

— А вон, они видны, слева и справа от жилых построек.

Майор разглядел невысокие каменные пирамиды с усеченным конусом.

— Ясно! Поступаем следующим образом. Да не обидятся на нас друзья, но перестрахуемся.

Вьюжин подозвал к себе Лебеденко с Дубовым. Те подошли. Майор приказал:

— Идите, ребята, с Абдуллой! Переходите реку, где он покажет, и расходитесь в стороны, обходя кишлак с флангов, но держась как можно ближе к каменным конусам. — Майор показал на колодцы и продолжил: — Если Махдума встретят те люди, которые должны встретить, то по сигналу капитана следуете с флангов к нему. Подойдем и мы с Мамаем. Если же и здесь нас ждет засада, то при подаче Махдумом сигнала опасности открываете фланговый огонь по кишлаку, обеспечивая Абдулле возможность отхода. В этом случае мы с капитаном отсюда прикроем вас троих. После того как Абдулла отойдет, ныряйте в колодцы и уходите по галереям на юг. Вопросы?

Спросил Лебеденко:

— А если галереи тянутся на запад и восток?

— Тогда, Андрюша, шлепайте до третьего выхода на поверхность в любую сторону. Подниметесь и попытаетесь связаться с нами — со мной или Мамаем, используя спутниковую связь! Главное уйти, потом найдемся. Еще вопросы будут?

Дубов спросил:

— Мне с рациями переться на берег?

— Нет. Оставь их здесь!

— Уже лучше!

Вьюжин отдал команду:

— Оружие к бою! Махдум, Лебедь, Дуб, вперед!

Разведчик и спецназовцы пошли вдоль берега против течения реки.

Вьюжин с Мамаевым вошли в кусты и тут же залегли, приготовившись прикрыть подчиненных и разведчика огнем своего оружия. Одновременно Мамаев контролировал собственные фланги и тыл. От кишлака также вышли двое мужчин. Один пожилой, другой молодой. По одежде — таджики. Без оружия. Это отметил Вьюжин, осматривая кишлак в бинокль. Никого больше он не заметил.

Тем временем группа, ведомая Махдумом, перешла брод, вышла на берег. Абдулла узнал мужчин:

— Свои!

— Свои — это хорошо! — сказал Лебеденко. — Но действуем, как приказал командир, ты давай к своим, а мы с Дубовым к колодцам. Дуб, готов?

— Готов!

— Разбежались!

Спецназовцы неожиданно для мужчин кишлака вдруг побежали к колодцам. Махдум крикнул:

— Рахим! Не волнуйтесь! Так надо!

Капитан подошел к таджикам, поздоровался:

— Ассалом аллейкум!

Рахим ответил:

— Ва аллейкум ассалом, Абдулла! Почему разбежались русские? Мы вышли встретить их, а они…

— На них уже устраивали засаду, Рахим, поэтому эти ребята решили убедиться, что в Чанри действительно друзья, а не враги!

— Почему ты не объяснил им, кто мы?

— Я объяснил, но ты же знаешь, как действует спецназ, а гости — профессионалы высокого уровня. Они посчитали, что вас могли захватить душманы и выслать как приманку, используя женщин в качестве заложниц. И тогда, выйди группа к селению, случилась бы беда.

Рахим погладил бороду:

— Я не подумал об этом! Яхши, пусть русские убедятся, что пришли к друзьям.

— В Чанри и окрестностях все спокойно? — спросил Абдулла.

— Да! Малик с сыном пасут отары. Янки давно не были. И сейчас в селении порядок!

— Это хорошо! Но дождемся, пока русские не убедятся в этом!

— Яхши! Жаль, мясо остынет!

— Его всегда можно подогреть!

Шестидесятипятилетний Рахим впервые с момента появления гостей улыбнулся:

— Ты прав, Абдулла! А что за засаду ты имел в виду?

Капитан-разведчик рассказал Рахиму и Анвару, вышедшему навстречу спецназовцам вместе со старейшиной селения, о бое в Хатарском ущелье. Таджики внимательно выслушали рассказ Махдума.

Рахим вновь погладил бороду:

— Всемером против девятнадцати боевиков собаки Сардара? Это поступок настоящих воинов. И всех уничтожили?

— Всех!

— Хм! Действительно, профессионалы. Но одного потеряли?

— Да, к сожалению.

— Жаль. Небо скорбит, когда умирает человек, оно скорбит вдвойне, когда погибает воин. Мы помолимся за воина! Что же русские?

Махдум заверил:

— Нам недолго ждать!

Лебеденко достиг крайнего дувала, замер за забором. Тихо! Выглянул в сторону реки, увидел беседующих разведчика и представителей кишлака. Вызвал Дубова:

— Дуб! Лебедь! Как у тебя?

Прапорщик ответил:

— Нормально… пока нормально.

— Сближаемся, обходя селение с тыла.

— Принял!

Старший лейтенант перепрыгнул через дувал и… поскользнувшись на арбузной корке, упал. И тут же услышал заразительный девичий смех. Почувствовал себя неловко. Быстро поднялся, спросил:

— Кто ты, ханумка?

Девушка ответила на чистом русском языке:

— Вы сами ответили на свой вопрос — ханумка. Так русские называли афганских женщин.

Свободное владение русским языком крайне удивило офицера спецназа:

— Не понял? Ты что, из Союза, что ли? Училась там?

— Когда ж мне было учиться, если недавно исполнилось всего двадцать лет?

— Так откуда знаешь язык?

— Это долгая история, офицер! Кажется, вы хотели что-то проверить в нашем кишлаке? Так проверяйте.

Ветер, вдруг налетевший с равнины, сбросил с лица девушки платок, которым она прикрывалась, следуя обычаю местного народа, и Лебеденко замер. Такой красоты он еще не видел. Правильные черты, длинные ресницы, чувственный рот, огромные черные глаза и волосы, пышные, черные. Старший лейтенант почувствовал, как сильнее обычного забилось сердце.