— Он в больнице был? — титанических усилий стоит пропустить мимо и не сраигировать на словесный понос родителя. Что-то похожее я вчера уже слишал. Но от отца привычно, от нее… нет.

— Ему утром операцию сделали! Ты ему нос сломал! Вот такая нам благодарность? Вот так ты нам, единственным родным отплачиваешь? — тараторит не прекращая.

— Зачем сказала, что я деньги отправил? — спрашиваю прямо. Это просто всё решит и на места расставит. Чувствую. На том проводе впервые за минуту тишина. Она знала как он среагирует, как бык на тряпку красную. Несмотря на то, что отец всегда потакал тем, что я деньги в дом не приношу, я прекрасно знал, что поставь я на стол ту стопку зеленых, о которой он бредил — он желчью захлебнется, ну или как вчера фейерверк устроит.

Поэтому я просто покупал продукты, когда это надо было. Любая инициатива с моей стороны-расценивалась исключительно как мое желание утереть ему нос и унизить. Почему-то именно так.

Потому, где-то в подсознании, я догадывался чем это может обернутся, если она скажет ему. Могла ведь и не говорить, до того, чтобы карты проверять он вроде бы еще не опустился. Значит намеренно сделала это. Хотя, о том что по-факту произошло, я конечно даже и подумать не мог, это было слишком даже для него.

— А ты что, думаешь мы незнаем откуда они?! Что мы совсем уже без мозгов? Один ты у нас тут умный?! Ненадо нам этих денег! Грязных! На наркоте своей помешался! Скурился, скололся совсем уже! Какое заведение? Какой клуб? Что ты врёшь всем?! Бордель у нас в городе сделать решили? Так запомни, отец не позволит тебе! Вам! С тобой уже понятно всё! Ты пропащий! И других в свою шайку увлечь хочешь?! Молодой же парень, что стало с тобой, Олег! — брезгливо говорит она, и если бы речь не обо мне шла, подумал бы, что реально о чем-то противном говорит.

А я не сосчитать сколько раз говорил, доказывал, что никакого отношения к этому вообще не имею. Даже готов был пах показать, которым меня постоянно почему-то страшили. Сделай даже я всевозможные тесты и анализы, они бы всё равно им не поверили, признать что они не правы на счет меня- выше их. Признать, что не на того ставили всю жизнь — так же.

— Четыре года вопросом задаюсь, почему он? Почему не ты?! — орёт она давясь собственными всхлипами и меня окутывает ледяной, сковывающий мышцы водой. Несёт. Топит. Задыхаюсь. Конечно же она всегда имела это ввиду, но чтобы сказать это, вот так… Вдохнуть тяжело, я пытаюсь, но не могу, там все бетоном залито. Она продолжает рыдать, а я онемевшей рукой сбрасываю вызов.

Макс ничего не делал для того, чтобы я его ненавидел. Ничего сверхестественного или непростительного. Он просто был другой. Как и я. Мы просто разные кардинально были. И родив его, другого, просто на них больше похожего, такого же светлого, не высокого, немного полноватого, доброго и общительного они поняли какой вариант им нравится больше и все силы бросили на воспитание и выращивание идеального, по их меркам, чада, будущую гордость и радость семьи. Только вот не рассчитали… погубили… сами.

— Сюрприз! — оглушает меня звонкий голос и я одновременно и слепну по-настоящему и вырываюсь из грязного, холодного водоворота. Ее руки мои глаза закрывающие пахнут цветами, а волосы, которые моего лица касаются свежестью и фруктами. Улыбаюсь. Чувствую, как она прижимается ко мне сзади, ее тепло и поцелуй в щеку. Мой самый лучший сюрприз.

49

Мила

— Так вот, я даже не поняла как в том клубе оказалась, так расстроилась и поникла, — разрезаю вилкой пополам сырный равиоли и в рот отправляю. Вку-усно. Олег смотрит внимательно, в прямом смысле слова, в рот мне заглядывает. Но мне так нравится наблюдать за ним, что я подыгрываю, и делаю это, надеюсь не смешно, а соблазняюще. Судя по тому, как дёргается его кадык — всё правильно делаю.

— Дальше что? — отставляет свою чистую от пасты тарелку и снова на меня всё внимание переключает. Думала не говорить ему, но увидела и всё изменилось, кажется он поймет.

— Потом…, - если уж папа поверил, то Олег уж точно должен, — Я вернулась, мне нужно было курточку забрать и с девчонками попрощаться. Но я так замерзла, что решила на пару минут остаться и согреться. Я только сок пила, без водки, без ничего. — опережаю, — Он у меня тогда еще оставался. Девчонки коктейли заказывали. Анин парень, — за те пол часа что мы сидим Олег уже заочно познакомился почти со всеми знакомыми с кем я вчера встречалась, — Чокнуться предложил, за встречу. В общем я допила тот сок… там парень был один, он мне не нравился… Мне подсыпали что-то туда, — путаюсь я, не зная как лучше ту ситуацию преподнести, что бы краски не сгущать еще больше.

— Мила! Какой парень?! Что случилось? Ты же сказала что дома уже была! — с подозрением, но не нападает.

— Ну да, в клуб пришла полиция и начали просить всех показать документы. А те парни с нами, они же тоже… не совершеннолетние. Ну и начали всех собирать, в линеечку выстраивать, руководство клуба искать, — сейчас рассказываю причмокивая грибным соусом с улыбкой на губах, а тогда у меня выражение была похожее, как сейчас, у Олега. Он в шоке. — Искали, искали, и найти не смогли. Хорошо, что я еще успела папу набрать, и нас с Аней и Соней с ним домой отпустили. Ну а ребят… как сказал Саша, в обезьянник повезли, уж слишком они веселенькие были. Может, если бы липовыми правами так перед лицами их не махал тоже бы отпустили, но те чуть ли не на принтере напечатаны были, даже я поняла.

— Ты почему не сказала мне? — гремит он. А мне и папиных нотаций хватило. Это он еще не знает, что было после.

— Вот, сейчас говорю… ты бы волновался. Папа знаешь как рассердился. — весело выдаю я. — Тогда мне тоже весело было, даже слишком, до момента пока он нас троих на промывание не отвез. — ему еще предлагали проследить за процессом, но спасибо, что хоть