если честно напрягает только то, что же находиться за заложенным проёмом в схроне?

— Каким проёмом? Ты про что? — разом спросили братья.

— Я его еле заметил, напротив двери в стене есть кирпичная кладка, метр на метр, за ящиками на стеллаже, однако оштукатурили и подкрасили под стены бетона, время не учли, надо было разведённым цементом красить, лучше бы замаскировалась.

— И что ты думаешь? – поинтересовался Гриша.

— Думаю Гриньнка, какой-то ещё сюрприз, но пока мы её рушить не будем, пусть отец с этим разбирается, но не сразу.

— Темнишь ты старшой, что-то? — пробубнил Илюха.

— Как бы вам правильно всё это объяснить? То, что мы здесь — это не случайность. Наш отец, вынашивал свою мечту как Ассоль, мечтала об «Алых парусах», день за днём, шаг за шагом двигался к ней много лет, в разговорах с ним я замечал, что его что-то толкает сюда и магнетизирует. Он включил в голове свою антенну, настроил приёмник и принимает какие-то сигналы. Мы бы уже бросили, отвлеклись, переключились, а он нет. Выбрал место в Сербии интуитивно и сразу угадал.

Фёдор взял шампуры и стал их протирать.

— Батя загорается новыми идеями, но и быстро остывает, он как пионер, первооткрыватель, ему интересен процесс начинания, когда он фонтанирует идеями и находит аргументы увлекая за собой людей, а когда всё выходит на рабочий режим ему становиться скучно. Пока трудно всем, он готов один тащить тяжёлую лямку, а освоили, интерес у него сразу пропал. Представляете, когда он родился, был праздник большой, государственный, кочегар в роддоме, была своя кочегарка на угле, напился в дугу и котёл взорвался, и родился отец. Чрезвычайное происшествие мороз ударил сильный, разморозило отопление за один час, началась экстренная эвакуация рожениц и новорождённых. Причём его, единственного увезли в другой роддом, а его маму в другой, дед три дня их искал. Случайность да? Если свести его случайности в таблицу, мы бы охренели с вами. Представляете появился на свет, ЧП в роддоме и сразу в путь. А сколько его носило везде, программой свыше прописана его судьба, мы как программисты понимаем, вот и рвётся он куда-то с самого своего рождения, рвётся незнамо куда, понимая, что один не справиться начинает сплачивать нас.

— Федя ты меня пугаешь, мне как-то не по себе, словно в первый день, когда мы сюда приехали — взмолился Илья.

— Может не надо, а? — попросил Гриша.

— Сидеть, мне же надо выговориться, в себе такое носить тяжко, не бойтесь, не ваши судьбы, я не собираюсь рассказывать страшные сказки на ночь.

— Один хрен. Мне страшно, — простонал Илюха - Ну что за семейка?

— Ладно не буду развивать свои мысли, а буду изъясняться академическим языком. Отец верит, что нам здесь несказанно повезёт и разорвётся круг наших неудач, который нас сдерживает.

— Слушай, а мне Дюня что-то такое говорил, его мать ему втирала, она ещё родовой обряд хотела сделать, когда ударилась в «родноверов» что ли, просила выяснить у отца про всех нас и родственников — вставил Илья.

— Ну вот видишь нормально, над этим шутят, мы многого не понимаем. Потом смотрите, мы родная кровь объединяем свои усилия и направляем их в одну точку и цель у всех общая, я не заметил, как пролетел год, очнулся в Сербии, - выдал Фёдор.

— И я, не помню сколько торговых сделок мы провернули, нам повезло, что взлетели цены на видеокарты, в России с ума сошли, брали всё подряд, точно, как во сне, вчера ещё были в Китае, и ощущение, что повзрослел лет на десять.

— В точку Илья, мы вкалывали не зря, как видите. И клад заметь, нам открылся, а не отцу, представь себе, численность одиночек, находящих клады, в фильмах и книжках, они радуются или убивают друг друга, клады не открываются просто так, отец указал направление, мы работали больше чем Колумб плыл в Америку, а Дюне выпала честь его найти, в самое подходящее для время, полицаи к нам ездить перестали, — парни поняли, что Фёдор что-то, скрывает, он открыл им на чуть-чуть занавеску их тайн с отцом.

Николай и Дюня возвращались по темникам из города нагруженные как ослы, они тащили в руках множество пакетов, они растянулись, вот-вот порвутся.

— Шашлыком пахнет, — первый учуял младший.

— Точно они мясо жрут, без нас, — заволновался Дюня, и они как кони, почуявшие стойло прибавили шаг, спускаясь с холма по дороге, оставалась финишная прямая под горку.

— А смотри какая крутая фазенда? — высказал Николай.

Фазенда как маленькая сказочная крепость вырисовываясь контурами зданий, подсвеченных светодиодными лампами из террасы и яркой лампой во дворе. Старший Грише дал задание закупить мощные светодиодные лампы тёплого света и заменить, напоминал экономить электричество, получали лещей Гришка и Колян, те сколько раз не выключали свет в комнатах и санузлах, всё на электричестве, большие расходы.

— Открывайте козлики ваша мама пришла молочка принесла, — надрывался Дюня поставив пакеты у ворот и долбя деревянные створки своими кувалдами — А ещё вы мясо собаки жрёте, за закрытыми дверями мы всё знаем, — Колька угорал над Дюней, согнувшись в три погибели и бросив пакеты.

— Нам самим мало идите на хрен своей дорогой, завистливые люди, — раздался гнусавый голос из-за ворот — Я собак на вас спущу.

— Гришаня, ты так не шути детка, я тебе по жопе настучу и подарочек не получишь открывай давай, я обделаюсь от злости, — калитка приоткрылась, и улыбающийся Гришка выдал.

— Ну ладно заходите оборванцы.

Накинулись на шашлык, старшой закончил жарить последнюю партию, днём вытянул переноску со светодиодной лампой закрепив её на натянутом шпагате между постройками, над импровизированным мангалом из кирпичей. А парни ходили заготавливать лозу. Пировали на улице, обменивались впечатлениями от своей поездки, город понравился и наконец то у них наступил заслуженный отдых, они до Ниша добрались за два часа, Дюня обменял евро и баксы пошли шляться по магазинам, в ресторанчики не заходили, перекусывали в кофейнях, зефирных. Когда у них заработал интернет на телефонах ещё в дороге просмотрели сайты и наметили места для посещений. Дюня заразил младшего своим бесстрашием и бесшабашностью, Николай впервые за границей ощутил, что ему В Сербии нравиться.

— Я не хочу от сюда уезжать, — талдычил он, каждый раз Дюне — Но хоть ты мне помоги.

—