– Я хотя бы попробовал что-то сделать! – огрызнулся Книжник. Вдруг поежился, вспоминая. Вздрогнул. – А Хельга? Где она?

– Да здесь она, с нами, – успокоил его Зигфрид. – Мы ж так до Кремля и не дошли – Чико встретили. А следом – Молнию. Я ее послушал и понял: выручать тебя надо, пока не поздно. И, как видишь, оказался прав.

– Да с чего ты это взял? А вдруг у меня все получилось бы?

– Не получилось бы, – ухмыльнулся Зигфрид, пряча меч в ножны.

– Почему это? – напрягся Книжник. – Чем я хуже тебя?

Это было непривычное и очень неприятное ощущение – он снова ощутил злость на друга. Даже несмотря на то, что тот только что спас ему жизнь. Поймав себя на этом чувстве, семинарист испытал отвращение к самому себе. Неужто у него настолько разрослось самолюбие, гордыня какая-то? Однако почему Зиг считает его ни к чему не годным мальчишкой? Зигфрид, похоже, заметил на лице друга всю эту гамму эмоций, сказал примирительно:

– Да вовсе я так не думаю. Да и что я – Хельга-то сразу поняла, кто ты есть. А женщины – они силу чувствуют, их не обманешь.

– Ты так думаешь? – оживился Книжник.

Даже в голове как-то прояснилось. Он поднялся, как на пружинах, огляделся. К нему возвращалось не просто самообладание – возвращался сам смысл существования. Стало как-то просто и ясно: раз Хельга рядом, в этих опасных местах, значит, есть ради чего жить и сражаться.

Внимательный Зигфрид отметил эту перемену в друге, понимающе усмехнулся.

– Так где она? – нетерпеливо спросил Книжник.

– С Молнией, тыл прикрывает. Я им запретил в эту мясорубку лезть.

Книжник молча кивнул. Только сейчас он, наконец, огляделся и ужаснулся увиденному. Платформа представляла собой жуткое зрелище: тлели обугленные трупы, клубился удушливый чад.

Уцелевшие дампы сочли за лучшее отступить, побросав раненых, – милосердие и жалость не были их сильной стороной. В драке они помогали только боеспособным товарищам, своих раненых предпочитали добивать – если те были не в состоянии убить себя сами. И что бы они там ни болтали про боль и страдания, а жизнь за здорово живешь они отдавать не любят – им больше нравится убивать, чем самим подыхать.

Рядом появился Чико, бросил под ноги освобожденному рюкзак, протянул арбалет и духовую трубку:

– Твое? У дампов нашли.

– Ага, – семинарист напялил рюкзак и вцепился в оружие так, будто опасался, что все это отнимут снова. Огляделся, поежился. – Пойдем отсюда. Сил больше нет здесь находиться!

– Пойдем, пойдем, – кивнул Зигфрид. – Нужно определиться, что дальше делать будем.

– Да есть у меня кое-какие мысли… – заговорил было Книжник.

Но тут появилась Молния.

– Привет! – радостно чирикнула она, быстро огляделась и нахмурилась. – А Хельга где?

– Что значит – где? – нахмурился Зигфрид. – Она же с тобой была.

– Вообще-то это я была с ней, – огрызнулась Молния. – Кто из нас старшая? Она к вам пошла. Я остановить пыталась, но как ее остановишь?

Книжник даже не успел ощутить холод дурного предчувствия, как из темноты раздался насмешливый голос:

– Эй вы, хомо! Живы еще?

– Что это там воняет? – медленно вынимая меч из ножен, поинтересовался Зигфрид. – Еще не все унесли отсюда ноги?

– Давай-ка я их поджарю, – прорычал Чико. У раструба огнемета угрожающе вспыхнул запальный огонек. – Они там в тупик забились, оттуда не убегут!

– А давай, попробуй! Только ваша девка у нас! – раздался похабный смешок. – И ее хотите поджарить? Или мы сами подпалим ей перышки?

Книжник обмер. И вдруг понял, что его страх по поводу собственной жизни – ничтожен. Всего лишь миг – и ты просто рвешь связи с этим миром, обретая покой. Но что будет с ним, если эти скоты сделают что-то страшное с его девочкой?

– Ребята, уходите! – прокричала Хельга – это действительно была она. – Они не посмеют мне ничего сделать!

– Не вздумайте ее тронуть! – заорал Книжник, вложив в этот вопль всю скопившуюся ярость, и, не колеблясь, разрядил арбалет в темноту.

– Прекрати! – Зиг силой заставил его опустить оружие. – Ты же можешь ее зацепить.

– Пусть лучше я ее сам… – задыхаясь, прохрипел семинарист. – Чем они ее… Сволочи…

– Я пойду погляжу, что там такое, – прищурилась Молния. Все это время она тихо стояла в сторонке, а теперь подалась вперед, сжалась, как маленький хищный зверек. Рукоятки клинков за спиной, казалось, были готовы сами прыгнуть ей прямо в руки.

– Погоди, – шепнул Зигфрид и перевел взгляд на Чико. Тот медленно опустил трубу огнемета. Зиг вернул меч в ножны, продемонстрировал пустые руки и сделал шаг в темноту.

– Эй, вест, а ну стоять! – крикнули оттуда. – Мы ее на куски порвем!

– Тихо-тихо! – примирительно сказал Зигфрид. – Чего вы хотите? Выкуп?

– Нам не нужен выкуп. Какой смысл в выкупе, если вот-вот придет Свет и мир исчезнет?

– Чего же вы хотите?

– Пусть избранный исполнит то, что должен!

Зигфрид непонимающе поглядел на Книжника:

– Избранный?

– Это он про меня, – признался семинарист. – Не знаю, почему они считают меня избранным.

– Вот как… – Зигфрид, похоже, ничуть не удивился. – И что же ты им должен?

– Ничего я им не должен! – повысив голос, отозвался Книжник. Новая волна страха окатила его, сковав тело. – Пусть идут к черту!

– А вы помогите ему, если он заартачится! – посоветовали из темноты. – А то мы…

Протяжно закричала Хельга. Книжник выронил арбалет и рванулся вперед, но был остановлен вестом.

– Конкретнее! – крикнул воин. – Чего вы хотите?

– Пусть избранный сожжет себя! Он должен исполнить волю колдуна! Крег сказал: избранный должен отправиться к Свету! Значит, так тому и быть!

– Крег мертв! – сжав кулаки, рявкнул Книжник. – Зачем вам это теперь?!

– Ты отправишься к Свету – и Свет будет милостив к нам!

– Чтобы не затягивать дело – пусть его сожжет этот тип с баллонами, – вмешался другой голос. – Он в этом деле большой мастер!

– Благодарю, – бросил Чико, похлопывая по опаленному металлу оружия. – Скоро вы это почувствуете на собственной шкуре.

Хельга снова завопила. В ее крике было столько боли, что Книжник зажал уши руками:

– Не мучьте ее! Я сделаю, как они хотят…

– Мы ждем, избранный, – прозвучало из мрака.

Книжник повернул к огнеметчику бледное лицо:

– Сделай так, чтобы я не мучился. Чтобы я сразу…

Чико растерянно поглядел на друга. Перевел взгляд на Зигфрида.