приведи мне девочек. И поторопись. Мы не можем больше оставлять этот портал открытым.

Прошло несколько мгновений, прежде чем смысл этих слов дошел до Адианы.

— Нет, — сказала она, словно выходя из транса. Затем громче. — Нет! Не они. Не Катарина и Таша. Вместо этого возьми меня!

Никто не обращал на нее внимания. Солдат, несший ее, продолжал ровным шагом удаляться от круга огня.

В отчаянии Адиана огляделась, как могла, пытаясь вспомнить, где они оставили паланкин, надеясь мельком увидеть детей.

— Таша! — воскликнула она. — Катарина!

Их голоса доносились до нее словно издалека, тревожные и искаженные.

— Стойте! — Адиана взвыла, весь ее страх и ярость были направлены на эту отчаянную мольбу. — О, ради богов, остановись! Нельзя этого допустить. Возьмите меня! Пощадите девочек, умоляю вас.

— Заткните эту женщину! — взревел Мехнес.

Грязная тряпка была засунута Адиане в рот.

Слезы горели в ее глазах. Каждый мускул сжался. Ее внутренности взбунтовались, будто вот-вот могли вырваться из тела. Со связанными руками она била своего похитителя в спину, но каждый удар был бессильным. Измученная ужасом своей беспомощности, она остановилась и снова прислушалась к девочкам.

Теперь до нее доносилось так мало звуков. Ровный стук походки ее похитителя. Шипение факелов. Далекая музыка и смех, доносившиеся к ним из города.

Затрудненный ритм ее дыхания.

Пот пропитал ее лиф, ручейки стекали по ее напряженной шее. Она попыталась оглянуться в сторону огненного круга, но они уже были невыносимо далеко, двигаясь под углом, не позволявшим ей видеть.

«Пожалуйста, — умоляла она, надеясь, что Боги услышат эту единственную безмолвную молитву, — избавь их от этого. Отпусти меня вместо них. Пожалуйста…».

Крики Катарины и Таши разорвали ночь, пронзительные от ужаса, прерванные горькой тишиной смерти.

Дрожь земли сотрясала землю, сопровождаемая оглушительным ревом кровожадных монстров. Солдат потерял равновесие, спотыкаясь и ругаясь, когда Адиана выскользнула из его рук. Она не почувствовала удара о землю, но осталась безвольной и нечувствительной к окружающему миру.

Солдат восстановил равновесие, взвалил ее себе на плечи и продолжил путь к палатке Мехнеса.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Портал

Эолин разглядывала окутанный тенями лес, ее глаза были настороже, дыхание неглубокое, рука крепко сжимала дубовый посох.

Бортен пошевелился рядом с ней, поднялся на ноги и обнажил Кел’Бару. Длинный клинок поймал полоску лунного света.

В нескольких шагах позади них маг Кори и Мариэль погрузились в собственные сны.

Сверчки тихо шумели, но деревья замерли. Даже листья не шуршали в темноте.

— Что это такое? — шепот Бортена был едва слышен.

— Даже не знаю, — чувство, подобное дуновению зимнего воздуха, взъерошило волоски на руках Эолин.

Она вспомнила время, не так давно, когда ночной лес был местом теплой тайны, которое можно было исследовать с весельем. Теперь она стала настороженно относиться к этому полуночному царству, чья способность скрывать могла быть как благоприятна для них, так и предать их.

Туман плыл, нежный и серый, прямо за широкими стволами впереди. Глухой ветер стонал в деревьях, сопровождаемый шелестом жестких кустов. Тяжелую тишину пронзил пронзительный крик пятнистой совы.

Бортен шагнул вперед и занял среднюю позицию, крепко сжимая рукоять Кел’Бару.

— Возможно, мы должны предупредить Кори… — слова Эолин оборвались, когда туман пришел в движение, закрутившись небольшим вихрем, который слился в призрачно-белого зверя.

В тот момент, когда Демон Наэтер принял форму, он прыгнул на Эолин.

Бросившись на его путь, Бортен низко качнулся и разрезал светящуюся плоть. Чёрная пасть скривилась в мучительном вопле, демон отшатнулся назад, а затем снова бросился, разорвав ногу Бортена чёрным когтем.

Эхекат, фэом думаэ!

Гром от посоха Эолин разбросал Бортена и зверя. Бортен оправился и вонзил Кел'Бару в туловище демона. Когда он упал, из тени выскочил второй демон и впечатал Эолин в землю, выбив посох из ее рук.

Эхекат, — выдохнула она. — Со мэй.

Инстинктивно вызванное и отчаянное заклинание сработало. Возник оберег. Демон бушевал над Эолин, как зимняя буря, рвал когтями магический щит, зияя пастью, как бездной Преисподней.

Эолин боролась с силой его голода, не зная, как долго продержится ее сила. Как только она подумала, что оберег не сработает, древнее проклятие прогремело в ее сознании.

Саэнау

Ревоерит

Нефау

Волна тошноты охватила ее. Тьма поглотила свет. Существо покатилось, словно к пропасти, увлекая за собой Эолин. Когти разорвали ее юбку, а затем ускользнули.

Лес стало видно. Эолин оказалась на коленях, пыталась отдышаться. Бортен помог ей подняться на ноги.

Кори держал свой посох обеими руками, целясь хрустальным камнем в отступающего демона. Темное облако вытекало из кристалла, несясь к монстрам и скрывая их в тени. Они жались друг к другу и били воздух, наполняя ночь мучительным воем.

— Эолин! — шея Кори напряглась от усилий. — Мне нужно белое пламя!

Восстановив концентрацию, Эолин призвала самый чистый огонь, известный Дракону.

Эхекат. Энте рехорт.

Луч света вырвался из ладони маги и вонзился в демонов, воспламенив их кобальтовым пламенем. Кори и Эолин поддерживали свою магию столько, сколько могли, опираясь на силу леса. Наконец демоны рухнули под их совместным огнем.

— Хватит, — устало сказал Кори. — Этого достаточно.

Эолин выпустила свое заклинание. Бортен шагнул вперед вместе с Кел'Бару, отрубил демонам головы и начал рубить их тела на куски.

Пот выступил на лбу Кори. Он положил руку на плечо Эолин.

— Ты в порядке?

— Да, — она боролась с дрожью в голосе. — Я устала, вот и все. Где Мариэль?

Появилась девушка и обняла Эолин. Они прижались друг к другу, Мариэль плакала, Эолин бормотала слова облегчения и утешения.

Кори шагнул вперед и присел рядом с кусками светящейся плоти, оставленными Кел’Бару. Он водил по ним рукой, будто изучал угли в угасающем костре. От останков поднимался пар.

— Холодные, как лед, — удивленно сказал он. Затем он встал и осмотрел руку и ногу Бортена, оба залитые кровью.

— Ничего, — сказал рыцарь.

— Ты снова прав, — ответил Кори. — Поразительно.

— Кори, пожалуйста, — Эолин вырвалась из хватки Мариэль. — Неужели ты и сейчас должен быть таким неприятным?

— Неприятным? — Кори изогнул бровь. — Все, что я имел в виду, это то, что монстры такого рода, только что пришедшие из Преисподней, могут нести темную магию, которая может просочиться в самые простые раны и убить человека. Мы же не хотим, чтобы Бортен умер жалкой смертью от отравления демонами, да?

Эолин проводила Бортена к ближайшему упавшему стволу. Рыцарь сел, а она разорвала окровавленную ткань, покрывавшую его раны.

— Терпение, Эолин, — сказал Кори. — Человек все