Он плеснул из бочки немного воды, умылся и вскарабкался по ближайшей лестнице на главную палубу.

Танбуль и Квигин вовсю уплетали капусту с беконом и запивали ее странным чаем Мудреца. При появлении Пола они подняли головы, а Танбуль махнул вилкой в сторону полной тарелки, стоявшей на краю плиты.

И все это в полном молчании. Полу тоже хотелось помолчать. Только когда они доели вторую порцию, а Пол прикончил третью, Танбуль заговорил:

— Что ж, похоже, вы сложили собственную сказку, — сказал он, пристально посмотрев на Пола. — Как ты считаешь, мой совет стоил посаженной тобой капусты?

— Ммм… да, — ответил Пол. — Правда, я еще не нашел Госпожу Земли и пока ничего не сделал для Джулии… Я даже не знаю, жива ли она еще…

— Хммм, — загадочно протянул Танбуль. Он отхлебнул чай, а потом сказал с изрядной долей самодовольства: — Зато я знаю… Она тоже сражается с Тряпичной ведьмой… другим способом.

— Что?! — Пол чуть не подавился. — Откуда вы знаете?

Танбуль дождался, пока Пол прокашляется и шутливо щелкнул его по носу.

— Звезды все видят и могут заглянуть в душу любого, кто ходит под ними. Одна звезда разглядела твою сестру внутри Тряпичной ведьмы и шепнула об этом в небо. А я слушал.

— О, — только и сказал Пол, не поняв его слов до конца. — Так значит, с ней все в порядке?

С минуту Танбуль сидел с отсутствующим видом, потом улыбнулся и сказал:

— Из того немногого, что мне известно, могу сказать только, что она еще жива.

Пол погрузился в размышления. Он думал о Джулии и о том жутком создании, которое он разглядел на холме у обелиска Рэддоу. Джулия находится внутри нее… внутри Тряпичной ведьмы. Но даже если он найдет сейчас Госпожу Земли и добьется от нее помощи, что делать дальше?

«И вообще, — мрачно думал он, — то, что я додумался использовать Кровь и Дыхание в той битве, было чистой случайностью. Это не помогло Джулии и ничем не навредило Тряпичной ведьме. Только немного замедлило продвижение ее армии и позволило отступить королевским войскам».

Танбуль взглянул на его хмурое лицо и подтолкнул к мальчику кусок хлеба. Пол рассеянно взял его, откусил, проглотил и сказал:

— Я не знаю, что делать! Куда мне теперь идти?

— Ты меня спрашиваешь? — Танбуль откинулся на спинку стула и погладил живот. — Если меня, так это мудреный вопрос. Очень трудный. Стоящий…

— Разве у меня нет кредита за лишнюю капусту, что я посадил в прошлый раз? — перебил его Пол. Он уже догадывался, что у Танбуля на уме.

— Стоящий сбора урожая, — продолжил Танбуль, — как минимум, с трети моего картофельного поля. А Квигин поможет с другой третью.

— Но я же у вас ничего не спрашивал! — воскликнул Квигин, оторвавшись от созерцания паучка.

— Не спрашивал, — согласился Танбуль. — Но я уверен, что спросишь. К примеру, ты можешь спросить, почему вот этот паук называется «черной вдовой».

— Я знаю, — вклинился Пол, прежде чем Квигин успел спросить. — Это потому что они черные и поедают своих самцов.

— Вот уж глупость! — фыркнул Танбуль. — Ничего такого они не делают. Они плетут для себя маленькие шали из черного паучьего шелка и тем напоминают вдов. Смотрите, вот эта как раз сейчас плетет шаль!

Пол и Квигин разом повернулись, но паучок уже забился в щель между половицами, и они ничего не успели рассмотреть. Танбуль убирал со стола.

— Мыть будем позже, — сказал он, — нам еще нужно выкопать уйму картошки. И ты должен рассказать мне все о своих приключениях, Пол, с того самого момента, как ты ушел отсюда. Кое-что мне нашептали звезды, кое-что рассказал Квигин, еще немного я узнал от этой почтенной зайчихи. Но мне нужно знать все подробности. Только тогда я смогу дать ценный совет.

— Ладно, — ответил Пол. Потом, сообразив, что это прозвучало неблагодарно, добавил: — То есть спасибо.

— Да пожалуйста. Что угодно, лишь бы урожай собрать, — ответил Танбуль. — Не ты, так какой-нибудь глупый рыцарь явится с вопросами о любви.

Пол вспомнил про Алейна.

— Я думал… такие люди не получают ответов от Мудрых… они просто напарываются… на ос.

— Так это и есть ответ, разве нет? — отозвался Танбуль. Он открыл люк и спустил вниз веревочную лестницу. — Чего ж еще надо? — продолжил он, спускаясь. — Укусы ос, знаешь ли, прекрасно учат.

Квигин глянул на Пола и сказал:

— Знаешь, я рад, что нам за наши вопросы придется всего лишь копать картошку. Я люблю ос, но терпеть не могу, когда они жалят.

— Ммммм, — промычал Пол, вспомнив целый день, проведенный в поле за высаживанием капусты. — По крайней мере, это не заняло бы много времени и не так бы утомило.

— Выздоровление может занять… — начал Квигин, вылезая вслед за Танбулем, но его голос тут же изменился, и он чуть не выпал из люка. — Там чернокрылый коршун! Кажется, я видел его на Сходне Ветров… я должен…

Пол улыбнулся, увидев, как смешно цепляется за лестницу его друг, но улыбка погасла, когда он подумал о тех, кто еще может быть в небе. Ведь даже на горе Ризамарн он не был в безопасности.

Мужчина снова попытался отвернуться, но двое гварульхов, державших его, сердито фыркнули и заставили пленника смотреть Тряпичной ведьме в глаза. Один из гварульхов даже попытался укусить его, но едва уловимого движения пальца повелительницы было достаточно, чтобы он замер.

Джулия чуть не закричала от разочарования: она все слышит и чувствует, но сделать ничего не может. Ах, если бы ей удалось хоть чуть-чуть поуправлять этим чудовищным телом!

— Куда направляется король со своей армией? — прошипела Тряпичная ведьма, наклонившись к пленному так, чтобы он мог видеть ее акульи зубы.

— Я… я… я не знаю, — прохрипел человек, вытаращив глаза от страха. — Я всего лишь фермер…

Тряпичная ведьма не ответила, только еще ниже наклонилась над несчастным. Она смотрела на него в упор, и Джулия видела его перепуганное лицо. Девочке тоже стало страшно, когда она уловила темные течения в сознании Тряпичной ведьмы. Разнородные силы стекались и сплетались, послушные черной воле.

Ведьма одним пальцем дотронулась до мужчины и прошептала:

— Но мне ты ответишь… Рорнал.

Когда она произнесла его имя, Джулия почувствовала, как из ее сознания что-то перетекло в этого человека. Он застыл, жилы выступили на шее, словно перевитые шнуры, а глаза подернулись красной пленкой. Гварульхи, державшие пленника под руки, сразу отпустили его и отошли, но он даже не попытался бежать. Он стоял на месте, и все его мышцы мелко дрожали. Джулии стало плохо. Впрочем, ей и раньше доводилось видеть такое, ведь Тряпичная ведьма обратила в безжизненных уже немало народу.

Ведьма, выпрямившись во весь рост, молча наблюдала за тем, как меняется человек: сначала его выгнуло назад, потом он согнулся вперед, приняв звериную стойку. Голова перекатилась набок, и он высунул язык. В глазах не осталось ничего человеческого.