– Кажется, горячая ванна – полезная штука.

– Да, теперь ты лучше выглядишь, – согласилась Лара. Помолчав немного, она добавила: – Мне никак не заснуть, я старалась, но сон не идет.

– И мне не спится, – ответил Эйкин. – Если они не приедут на рассвете, я поеду назад их искать.

– И я с тобой, – сказала Лара.

– Нет, ты не поедешь.

– Эйкин…

– Ты останешься здесь, как обещала отцу Томасу. Если он узнает, что я позволил тебе вернуться, он с меня живого кожу сдерет.

– Но почему ты…

– Нет! – свирепо зашипел Эйкин. – Нет и нет!

– Но это же нечестно! Только потому, что ты мужчина…

Эйкин взглянул ей в лицо и немного смягчился:

– Я не меньше твоего беспокоюсь, Лара, но никак не могу позволить тебе подвергаться опасности.

Он хотел еще что-то добавить, но замолчал, заметив, что глаза девушки наполнились слезами.

– Не надо… не надо, – ласково произнес он, вынимая из кармана платок и вытирая Ларе глаза. – Я поговорил с хозяйкой, – кстати, милая дама. Она мне сообщила, что дня через три-четыре вниз по реке пойдет корабль. Капитан – ее приятель, и она согласилась нас с ним познакомить.

Лара шмыгнула носом и кивнула.

– А как ты думаешь, долго еще до рассвета? – спросила она.

Прежде чем ответить, Эйкин взглянул на небо за окном.

– Часов пять-шесть, не больше, – решил он. – Постарайся пока поспать хоть немного.

– Я не могу, – сказала Лара.

Эйкин собрался было повторить свой благоразумный совет, но не успел: к ним подошла Эффи и спросила, не хотят ли они чего-нибудь выпить. Лара попросила чашку горячего чая.

Эффи кивнула, но, не сводя глаз с Эйкина, продолжила разговор:

– Ваша кузина мне не сказала, что вы так чудесно играете! Гейл и я все слышали из кухни. Просто прекрасная музыка!

– Что ж, спасибо на добром слове, – ответил Эйкин, глядя на служанку.

– А где вы научились так играть?

Лара заметила про себя, что глаза у девушки слегка округлились, а говорит она слишком быстро, но ничего не сказала.

– Мой отец научил нас с братом играть, когда мы еще маленькие были.

– Он был знаменитым музыкантом? – спросила Эффи, наклоняясь к столу.

– Музыкантом? Нет, он был серебряных дел мастером, как и я, – ответил Эйкин, слегка отклоняясь назад.

– В самом деле? Это чудесно! У вас, наверное, очень сильные руки, – сказала девушка, взяв его за руку и внимательно рассматривая ладонь.

Лара во всем происходящем ничего чудесного не усматривала. Да и вообще ничего не видела, кроме обширного зада Эффи! Лара принялась всерьез раздумывать о том, не дать ли этому заду доброго пинка. К счастью, в этот момент подошла Сита, чтобы осведомиться, понравились ли гостям комнаты. Эффи немедленно выпрямилась, присела и поспешно удалилась на кухню, однако перед тем успела одарить Эйкина многообещающей улыбкой.

Сита представила своего собеседника. Доктор Вайкрофт был немного ниже ростом, чем Сита. Его длинный черный плащ застегивался спереди золотой цепочкой. Тщательно расчесанные волосы доктора уже начали седеть. Лицо его выражало спокойную уверенность в себе. Ларе Вайкрофт показался очень изысканным господином.

– Миссис Вудолл рассказала мне, что вы с сестрой прибыли из Эшфорда, – сказал он, пожимая руку Эйкина и слегка кланяясь Ларе.

– Так и есть, – небрежно ответил Эйкин. – Мы направляемся в Баркору, чтобы повидать родню. Не желаете ли присесть?

– Нет-нет, благодарю вас. Час уже поздний, и я собирался уходить. Сьюза Баркли должна вот-вот родить, и я обещал рано утром заглянуть к ней.

– Что ж, тогда в другой раз, – любезно произнес Эйкин. – Мы надеемся найти место на корабле в ближайшие дни, по пути домой, через несколько недель, снова здесь остановимся.

– Домой, то есть в Эшфорд? – спросил доктор Вайкрофт, хмурясь.

– Ну да… разумеется, – ответил Эйкин, переводя взгляд с доктора на Лару, а потом снова на доктора.

Тонкие черты лица доктора неожиданно помрачнели. Он взял стул и присел к столу.

– Значит, вы, я полагаю, не слышали еще, что случилось? – спросил он, усевшись.

– Как же услышать? Мы путешествуем уже довольно долго, а сюда только сегодня прибыли.

– Милый молодой человек, – сказал доктор, сочувственным жестом положив ладонь на руку Эйкина и понижая голос. – Мне очень жаль сообщать вам печальные вести, но десять дней тому назад нингарцы и сибийцы напали на Стермарк, а Алор-Сатар и Баджания – на Толанд. Если я не ошибаюсь, Эшфорд оказался в самой середине сражения. Герцогиня послала войска на север, чтобы помочь королю Малаху в Эндероне, который, как мы слышали, осажден. Разумеется, полной картины отрывочные сообщения не дают, но капитан корабля, который мне об этом рассказал, – человек надежный, и, по-моему, ему можно верить.

Эйкин недоверчиво уставился на доктора:

– Война? Не могу в это поверить.

– Мне очень жаль, – повторил доктор, глядя на этот раз на Лару. – Если я могу вам чем-нибудь помочь…

Лара первой пришла в себя от изумления:

– Спасибо, сударь. Значит, мы ведем войну?

– Ну, такие вещи обычно касаются прежде всего политиков и правителей… но в общем, да. Приходится признать, что так оно и есть.

– Это ужасно, – сказала Лара. – А что-нибудь еще про Эшфорд известно, доктор?

– Сам я ничего больше не слыхал, но не сомневайтесь, обязательно осведомлюсь. Я понимаю, какой это для вас удар…

– Да… страшный удар. Когда приедут наши родственники, мы решим, что нам теперь делать, – ответила Лара.

– Разумеется, милая моя, – сказал доктор Вайкрофт. – Сита мне рассказала, что они должны приехать утром. Желал бы я, чтобы судьба пощадила вас… Мы можем лишь молить небо, чтобы война закончилась поскорее. У меня нет ни малейшего желания пережить еще одну войну. Если я могу быть вам чем-нибудь полезен, пожалуйста, обращайтесь ко мне без всякого стеснения.

Доктор поднялся, еще раз пожал руку Эйкину, поцеловал Ситу в щеку, произнес «спокойной ночи» и удалился. Сита проводила его взглядом.

– Хороший он человек, – сказала она. Затем, обернувшись к Эйкину и Ларе, добавила: – Пора и мне поспать. Увидимся утром. Мы сходим вместе на пристань, и я представлю вас капитану Доналу.

– Спасибо, Сита, – сказала Лара.

Хозяйка постоялого двора незаметно подмигнула ей и на мгновение задержалась глазами на лице Эйкина:

– Небольшая чистка ему пошла на пользу.

И не успел Эйкин что-нибудь ответить, как она уже ушла.