– …Современный репортёр – это солдат, – вещал оператор, разламывая варёного рака. – Он участвует в войне, потому что одна острая статья, один телерепортаж сегодня способны изменить сам ход войны. Делают то, чего не могут сделать полки и батальоны. Умные генералы это давно поняли и всерьёз работают с прессой, стараются понравиться ей. Глупые генералы, вроде наших российских, продолжают действовать по старинке: держать и не пущать, и лгать-лгать-лгать… Как результат – Россия проигрывает новую информационную войну: европейцы видят, что информация из Чечни поступает скудная и малоинтересная, обращаются к альтернативным источникам и в конце концов покупают и крутят у себя сюжеты «Кавказ-центра» Мовлади Удугова. Возникает непонимание: европейцы верят Удугову, россияне верят ОРТ и РТР, там мы – звери, здесь – ангелы, европейцы нам о своём видении конфликта говорят прямым текстом, мы прямым текстом обижаемся. А взаимное непонимание подобного уровня – всегда повод для новой войны… На самом же деле информация не имеет никакого значения – поступки и выбор обычного человека определяются не тем, что он знает или не знает, а эмоциями, которые он испытывает по поводу. А эмоциями можно управлять. И журналист, репортёр – это тот человек, который умеет управлять эмоциями. А значит, он солдат новой войны…

– Ну не знаю, – сказал Роман, – я, например, себя солдатом не считаю. Пишу и говорю о том, что вижу, – вот и всё. А солдат должен выполнять приказ, он не волен выбирать…

Ефим удовлетворённо кивнул, словно ожидал этого возражения и оно после «публикации» становилось аргументом в его пользу. И продолжил:

– Разумеется, ты свободный человек и пишешь только то, что считаешь нужным. Сначала тебя вызывает главред и говорит, что нужно на вторую полосу пустить актуальный материал на десять тысяч знаков о том, что ты считаешь нужным. Да, говорит главред, неплохо бы для начала, перед тем, как выразить свою позицию, съездить туда-то и туда-то и поговорить с тем-то и тем-то. Ты едешь, разговариваешь, а потом наконец кропаешь свои десять тысяч знаков, в которых рассказываешь о том, что видел – совершенно свободно, независимо. Приносишь главреду, и что говорит тебе главред? Он говорит, что здесь мы поставим рекламу, потому материал надо сократить до пяти тысяч. И вообще наше издание не поддерживает этого деятеля, у которого ты взял интервью. Неплохо было бы отразить это отношение в материале? Ах, ты не можешь? Ну ладно, для этого у нас есть выпускающий редактор, у него амбиции и творческий зуд – обстряпает это дело за пять минут. Фамилия, конечно, останется твоя – гонорар же ты должен получить. Это называется нормальной редакционной работой по подготовке материала к печати. А с другой стороны, это типичное навязывание мнения и эмоций группы людей всему обществу. Да, тебе не отдают приказ, но ставят в такие условия, при которых ты сам, по собственной доброй воле, делаешь то, что от тебя требуется. Чтобы разорвать этот порочный круг, тебе нужно стать стрингером, фриленсером. Но и стрингеры, знаешь ли, кушать хотят, а значит, раньше или позже ты свои материалы начнёшь переписывать под конъюнктуру или, ещё хуже, возьмёшь заказ. То есть будешь тем же солдатом, но солдатом-наёмником – псом информационной войны…

– Ну не знаю, – обиделся Роман. – По-твоему судить, так вообще творческой свободы не существует…

– Существует. У писателей, художников, поэтов, но не у журналистов… Впрочем, я о другом хочу поговорить. Вы голливудский фильм «Люди-Икс» смотрели?

Признаться, Хольц не любил кинематограф, рассчитанный на подростков, а потому и обе части фильма, и сериал «X-man» успешно пропустил. Но содержание в общих чертах знал, а потому ответил утвердительно.

– Фильм ерундовый, – дал свою оценку Ефим, отхлёбывая пиво. – Но главная идея изложена верно. Если помните, там в среде обычных людей возникают генетические мутанты с паранормальными способностями. И человеческое общество под их воздействием начинают меняться. Собственно, так оно и должно быть. Выход на новый эволюционный этап должен породить и культурный шок, и культурную революцию, а за этим придёт смена уклада, быта, отношений между людьми. На самом же деле этот фантастический фильм очень выпукло изображает то, что мы с вами переживаем сегодня, – объективную реальность. Мутанты, люди-Икс уже орудуют среди нас – только они не имеют никакого отношения к генетике. Новые способы сбора, обработки и передачи информации, новые технологии породили и новую категорию людей. И обладает эта категория способностями и возможностями, ничем не уступающими тем, какими обладали персонажи голливудского фильма.

– Ты о ком? – не выдержал Роман. – О журналистах, что ли?

– О, нет! Журналисты – лишь низшая каста, переходное звено. Они, конечно, раньше других научились высекать искру, чтобы обогреться ночью в пещере, но ракетный двигатель построили другие. Я говорю не о тех, кто просто перерабатывает информацию, придаёт ей определённую эмоциональную окраску. Я говорю об уникумах, которые умеют направлять потоки информации так, чтобы менять окружающий мир. Они настоящие генералы новых войн, полководцы невидимых армий. И только сегодня в нашем изнеженном обществе их деятельность имеет какой-то смысл…

– Чего-то я не просекаю, – сказал Роман. – Ты это о ком? Что за «Икс-мены»?

Хольц тоже был вынужден признаться, что не понимает, о ком говорит Ефим.

– Это новое поколение людей, – заявил философствующий телеоператор. – Такие рождались и раньше, но только технологии начала XXI века дают им возможность раскрыться во всей полноте. При этом не имеет значения, из какого круга происходит современный «Икс-мен». Он может быть алюминиевым королём, олигархом. Но может быть и мальчиком из бедной семьи, который днём собирает пустые бутылки, а по вечерам на вырученные деньги сидит в компьютерном клубе.

– Примеры, – потребовал Роман.

– Про «флэш-моб» слыхал?

– Нет.

– «Молниеносная толпа», – перевёл на русский Хольц.

– Угу, – подтвердил Ефим. – Ещё используется название «смарт-моб» – «умная толпа». Новая американская забава. Скоро, думаю, и до Европы докатится, а потом и до России. Идея такова. Через интернет-форум некоторое количество людей договаривается в определённый час в определённом месте произвести определённое действие. Например, войти в шесть часов вечера в магазин мягкой мебели, а ровно в шесть-ноль-три воскликнуть в пространство: «Вау! Какой диван!» Такой флэш-моб уже состоялся. Говорят, в нём участвовало больше двухсот человек.

– Феноменально! – воскликнул Хольц, который, вроде бы, начал понимать, куда клонит его оператор. – Я об этом ничего не слышал.

– Ещё услышите, – пообещал Ефим. – И не раз, и не два. Такие нововведения имеют свойство распространяться моментально. Ещё и потому, что пришло их время. В этом величайшее благо нашей эпохи. И величайшая опасность.

– В чём же тут опасность? – усомнился Роман. – По-моему, обычная хохма. Мы и без Интернета чего-то подобное в школьные годы устраивали.

– По предварительному сговору знающих друг друга людей! – подчеркнул оператор. – А участники «флэш-моба» не знают друг друга и, скорее всего, никогда бы не встретились в этой жизни, если бы не призыв придти в магазин и воскликнуть: «Вау! Какой диван!» При этом их не интересуют ни ближайшие, ни долгосрочные последствия этих действий. А значит, они – готовый пластилин, из которого «Икс-мены» могут вылепить, что угодно: от бесплатной рекламы до вооружённого восстания.