В настоящем разделе мы предлагаем вниманию читателей комплекс документов, созданных верховными органами руководства разведки на театре военных действий.

В первую очередь это Отчет разведывательного отделения штаба Маньчжурской армии с начала войны по 26 октября 1904 г.[63] и Отчет разведывательного отделения штаба главнокомандующего, охватывающие период с 26 октября 1904 г. по 25 февраля 1905 г. Эти документы рисуют подробную картину работы русских секретных служб на Дальнем Востоке в 1904–1905 гг. Кроме того, в раздел включен ряд других документов, которые дополняют и уточняют информацию, содержащуюся в отчетах, а также рассказывают в общих чертах о работе японской разведки в тылу русской армии.

* * *

Секретно

ОТЧЕТ № 1

О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО ОТДЕЛЕНИЯ ШТАБА МАНЬЧЖУРСКОЙ АРМИИ (С НАЧАЛА ВОЙНЫ ПО 26 ОКТЯБРЯ 1904 г.) И ШТАБА ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО (С 26 ОКТЯБРЯ 1904 Г. ПО 25 ФЕВРАЛЯ 1905 г.)

I. ОРГАНИЗАЦИЯ РАЗВЕДКИ

А. Организация дальней разведки

Организация дальней разведки в начале войны была сосредоточена в штабе Наместника ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА на Дальнем Востоке, которому непосредственно подчинялись наши военные агенты в Китае. Поэтому сведения о противнике, сообщаемые военными агентами, доставлялись в штаб армии через штаб Наместника.

По расформировании же штаба Наместника и подчинении военных агентов в Китае новому Главнокомандующему генерал-адъютанту Куропаткину, сведения их получались в штабе Главнокомандующего.

В непосредственном распоряжении штаба Маньчжурской армии с начала войны состоял для ведения дальней разведки наш военный агент в Корее Генерального штаба полковник Нечволодов, который был назначен на эту должность накануне открытия военных действий, но не успел доехать к новому месту служения.

Последний в конце апреля 1904 г. командировал в Японию и Корею трех тайных агентов, иностранных подданных: Шаффанжона, Барбея[64] и Мейера (Франка), которые условным языком сообщали свои сведения кружным путем через Европу.

Кроме названных лиц, сведения о противнике из Японии, Кореи и Китая доставляли: бывший посланник при корейском императоре Д.С.С.[65] Павлов, представитель Министерства финансов в Пекине, член Правления Русско-китайского банка статский советник Давыдов и наши консулы: в Тяньцзине — коллежский советник Лаптев и в Чифу — надворный советник Тидеман.

Специально для разведки в Корее в середине апреля 1904 г. Д.С.С. Павловым было предложено состоявшему при нашей миссии в Сеуле русскому подданному, корейцу М.И. Киму «установить непрерывные секретные сношения с местными корейскими властями и с тайными корейскими агентами, которые, согласно заранее сделанному в Сеуле условию, имеют быть посылаемы к Маньчжурской границе как от корейского императора, так и от некоторых расположенных к нам влиятельных корейских сановников»[66].

Для этой цели имелось в виду командировать Кима к р. Ялу для связи с нашими войсками, действовавшими тогда в этом районе.

Но так как после Тюренченского боя[67] мы отошли от р. Ялу, то Ким был командирован в Приамурский военный округ для организации разведки в Северной Корее. Сведения из Кореи получались, кроме того, через посредство бывшего нашего военного агента в этой стране Генерального штаба подполковника Потапова, имевшего знакомых среди иностранцев в Сеуле.

В конце июня 1904 г. организация «дальней разведки на всем фронте Маньчжурской армии» (Доклад генерал-квартирмейстера Маньчжурской армии от 29 июня 1904 г.) была поручена Генерального штаба генерал-майору Косаговскому, коему был отпущен аванс в размере 50 000 рублей.

В распоряжение генерал-майора Косаговского были назначены: состоявший при разведывательном отделении капитан 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Нечволодов, Генерального штаба: полковник Нечволодов, подполковники Потапов и Панов и капитан Одинцов, кроме того, переводчик европейских языков при разведывательном отделении г-н Барбье.

Подробности организации разведки генерала Косаговского и данные ему инструкции остались разведывательному отделению неизвестными, так как давались, по-видимому, самим Командующим армией или начальником его штаба. Донесения генерала Косаговского, кажется, поступали тоже непосредственно к Командующему армией; по крайней мере в разведывательном отделении было самое незначительное число его донесений.