необходимый бриз в жаркие месяцы. Кроме того, это было удобно для маленьких детей, дом был всего в пятнадцати минутах ходьбы от пляжа. Мимо булочной, где пахнет свежим багетом, мимо местных жителей, которые завтракают в кафе и едят круассаны на маленьких столиках в тени деревенской площади, мимо площадок для баскской игры в пелоту с непрерывным ударом мяча, рикошетом отскакивающего от оранжевой стены. Обратный путь по крутому склону холма, песчаному и соленому под палящим полуденным солнцем, был более трудным, но он того стоил ради вкусных обедов, ожидавших на большой террасе. Белые скатерти, свежевыловленная рыба, домашние бобы, большие красные помидоры и миски сладкой клубники на десерт. А у дедушки Альфреда всегда был в кармане засахаренный миндаль, если ты хорошо себя вел.

Для взрослых отдых на юго-западе был таким же райским. В течение жизни три из четырех отпрысков Картье, Луи, Жак и Сюзанн, будут иметь дома в баскском регионе. Но эта поездка была не просто отдыхом. В дни, предшествовавшие воздушным путешествиям, проблема ведения международного бизнеса заключалась в том, что Луи, Пьеру, Жаку и Альфреду было совершенно невозможно находиться в одном месте в одно время. Им нужно было обсудить стратегию своего бизнеса и наметить планы на будущее.

После сиесты, пока дамы пили чай под зонтиками в саду, мужчины позировали для общего фото. Они были счастливы быть вместе, им было легко в обществе друг друга, и они были благодарны за то, что темные годы остались позади. С тех пор как братья присоединились к отцу в семейной фирме, они стали свидетелями огромных перемен в мире. Четыре года войны нарушили баланс общества, а вместе с ним и ключевых клиентов Cartier. Франция, еще недавно считавшаяся чуть ли не центром мира, хотя и одержала победу над Германией, теперь была отягощена государственным долгом, инфляцией и высоким уровнем безработицы. Россия, где раньше жили лучшие клиенты Cartier, теперь стала коммунистической. Другие царствующие семьи, наряду с Романовыми, лишились своих тронов, включая Габсбургов в Австро-Венгрии и Гогенцоллернов в Германии. Османская империя была разрушена, что привело к концу исторической власти султанов. А европейские короли и королевы, которые все еще оставались, оказались, как метко выразился король Испании Альфонсо XIII, «новыми бедными». Вместо них американские нувориши по ту сторону Атлантики с каждым днем становились все более влиятельными.

Альфред и его сыновья давно знали, как важно для Cartier расширяться географически, и их решение открыть американское отделение задолго до парижских конкурентов было прозорливым. После войны, когда стало очевидно, что европейская фирма роскоши должна следовать за деньгами через Атлантику, были и другие, кто пытался открыть магазин в Нью-Йорке, но к тому времени Cartier уже имел впечатляющую фору. И, конечно же, связи Cartier с Америкой и американской элитой к этому времени еще более укрепились благодаря двум очень выгодным и счастливым бракам.

Нелли и Эльма болтали за чаем и наблюдали за своими мужчинами, которые находились в свете прожекторов. Фотография Луи, Пьера, Жака и Альфреда, сделанная в тот день, вошла в бесчисленное число книг о Cartier на десятилетия вперед. И все же женщины, которые годами тихо поддерживали мужчин Картье, оставались в тени. Алиса, покойная жена Альфреда, предоставила средства для расширения фирмы в девятнадцатом веке. Андре-Каролина позволила Луи присоседиться к гигантскому успеху Ворта, чтобы примкнуть к высшей лиге в Париже и Лондоне. А теперь Нелли и Эльма спокойно играли свою роль. Если они действительно хотят преуспеть, в чем всегда был уверен Альфред, Картье должны быть прагматичными. Удачный брак был почти частью бизнес-плана.

Когда фотосессия закончилась, Альфред попросил фотографа сделать снимок с его единственным внуком. Служанку послали в огород, чтобы оторвать трехлетнего Жан-Жака от игры в прятки с сестрами. Его привели к деду, который улыбнулся юному кудрявому светловолосому наследнику. Жак вошел в кадр и осторожно повернул сына в сторону камеры. Но вокруг было слишком много всего, и Жан-Жак отвлекся на мать и тетю. Альфред указал на камеру, показывая, куда должен смотреть его внук. Под большим черным куском ткани разгоряченный фотограф запечатлел этот момент. Три поколения семьи были увековечены.

В тот жаркий день 1922 года возникло ощущение, что вся семья собралась вместе, чтобы заглянуть вперед. Ощущение, что пришло время старшему поколению освободить место для младших на фотографии. Мужчины недавно обновили структуру компании, чтобы она могла выжить после них. Первоначально лондонский и нью-йоркский филиалы были задуманы как небольшие аванпосты, и поэтому подчинялись головному бизнесу Cartier Frères, базирующемуся во Франции. С тех пор они были официально зарегистрированы как отдельные компании: Cartier Ltd. и Cartier Inc.; а Cartier Frères в 1921 году заменена на Cartier S.A. (фактически Cartier Paris).

Тот факт, что каждый брат имел финансовую долю в других филиалах, был мощным стимулом. Каждый из них помогал другим продать важный драгоценный камень или часы, потому что все они выигрывали от комиссионных. Братья также делили имя и репутацию поровну, так что блестящий репортаж в прессе, скажем, о выставке Cartier в Нью-Йорке или благотворительном мероприятии Cartier в Лондоне тоже положительно отразился бы на парижской фирме. Как говорил Альфред, их сила – в их связи. Чтобы осуществить свою мечту и стать ведущей ювелирной фирмой в мире, они должны были работать вместе.

Из разговоров с Жан-Жаком Картье

Соглашение, которое семья заключила после Первой мировой войны, чтобы официально разделить филиалы на отдельные компании, но сохранить для каждого брата финансовую долю в других филиалах, было исключительно важным для их успеха. Это означало, что каждый брат мог быть королем в своем собственном королевстве, но они также были объединены. И не только потому, что они любили друг друга, но и потому, что в случае успеха компаний других братьев им полагалось материальное вознаграждение.

Когда братья разъезжались, как это часто бывало, они поддерживали связь письмами и телеграммами. Телеграммы были испещрены шифрами, начиная с имен братьев: Луи – Лутье, Пьер – Капикар, Жак – Жактье, заканчивая названиями филиалов: Париж – Камни, Нью-Йорк – Мой Картье, Лондон – Драгоценный. В 20-е – 30-е годы телеграммы были намного дешевле, чем междугородние телефонные звонки, и намного быстрее, чем почтовая служба, но им не хватало секретности. Братья должны были делиться информацией о клиентах, драгоценностях и ценах между собой и несколькими старшими сотрудниками, не допуская утечки информации. К примеру, если конкуренты поймут, что Cartier планирует новый сезон украшений с сапфирами, тут же начнут скупать сапфиры, завышая цену и не давая Дому собрать коллекцию. Коды также были способом защиты частной жизни клиентов. Компания вполне могла быть посвящена в очень личную информацию, например когда важный джентльмен собирался сделать предложение руки и сердца, или завел новую любовницу, или был вынужден продать фамильные ценности из-за