Маркса состояла в изучении возможностей реализации последнего. Поэтому он перешёл к точному анализу общества и вывел главные направления социалистической трансформации: общая собственность человеческого рода, уничтожение товарного обмена и т.д. Всё это было уточнено в Манифесте, потом в работе о Парижской Коммуне и в инаугурационном обращении к Интернационалу (вопрос об уничтожении государства и о мерах по ограничению «карьеризма»).

Поэтому, партия представляет человеческое общество. Её невозможно определить бюрократическими правилами, это можно сделать только её существованием; а её существование – это её программа: прототип коммунистического общества освобождённого и сознательного человеческого рода.

Вывод: революция не является проблемой формы организации. Она зависит от программы. Если только доказано, что партийная форма является самой эффективной в представлении программы, в её защите. И здесь правила организации не берутся взаймы у буржуазного общества, но происходят из видения будущего общества (как мы это продемонстрируем).

Маркс выводит оригинальность партии из борьбы пролетариата. Последняя с самого начала проявляется как новая Gemeinwesen; с самого начала указывая на конечную цель, к которой стремится: общество, в котором больше не будет существовать частная собственность, но только собственность человеческого вида:

«Пролетариат сразу же с разительной определённостью, резко, без церемоний и властно заявляет во всеуслышание, что он противостоит обществу частной собственности. Силезское восстание начинает как раз тем, чем французские и английские рабочие восстания кончают, — тем именно, что осознаётся сущность пролетариата. Самый ход восстания тоже носит черты этого превосходства. Уничтожаются не только машины, эти соперники рабочих, но и торговые книги, документы на право собственности. В то время как все другие движения были направлены прежде всего только против хозяев промышленных предприятий, против видимого врага, это движение направлено вместе с тем и против банкиров, против скрытого врага. Наконец, ни одно английское рабочее восстание не велось с такой храбростью, обдуманностью и стойкостью… Стоит сравнить эти гигантские детские башмаки пролетариата с карликовыми стоптанными политическими башмаками немецкой буржуазии, чтобы предсказать немецкой Золушке (то, что сегодня в большой степени подтверждено; сегодня мы всё ещё должны основывать нашу революционную стратегию на действии пролетариата в данной части света: инвариантность марксизма!) в будущем фигуру атлета. Следует признать, что немецкий пролетариат является теоретиком европейского пролетариата, подобно тому как английский является его экономистом, а французский — его политиком» (там же, стр.444).

В каждом из этих трёх случаев, борьба пролетариата была критикой различных аспектов человеческой деятельности. Знание не приходит к нам от буржуа напрямую, как хотели бы некоторые: оно приходит из борьбы нашего класса, оно не является особой сферой нашей деятельности, которую мы пассивно усваиваем от противостоящего нам класса; нет, это нечто энергичное и страстное, то, что пролетариат вырвал у своего классового врага. Молодой Маркс был бесконечно прав, когда сказал, что идеи коммунизма, «которые овладевают нашей мыслью, подчиняют себе наши убеждения и к которым разум приковывает нашу совесть, — это узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца, это демоны, которых человек может победить, лишь подчинившись им». (Маркс, «Коммунизм и аугсбургская Allgemeine Zeitung», М: ПСС, т.1, стр.118, 1955).

Маркс интегрировал все три факта и передал их пролетариату в форме тезисов, формирующих коммунистическую программу. Последняя родилась в борьбе, и является внеличностной силой, находящейся над поколениями. Маркс и Энгельс были первым субстратом этого первичного универсального сознания, и передали его. С самого начала Маркс демонстрирует, что коммунистическая программа не является продуктом отдельной личности: «революция – говорим мы – будет анонимной, или её не будет».

Но эта цель, это освобождение, является как раз тем, к чему стремится всё человечество; следовательно освобождение пролетариата является освобождением человечества (постоянное утверждение марксизма). Программа, рождённая из борьбы, не сможет подтвердиться кроме как через борьбу. Таким образом встаёт проблема условий борьбы против капитала, проблема связи между пролетариатом и программой, определения периодов революции и контрреволюции. Пролетарии добиваются исполнения своей миссии, когда у них действительно нет резервов (интегрированность в динамику общества, в классовую борьбу: может ли капитализм гарантировать какие-либо резервы, какую-либо безопасность, для пролетария? Эта проблема оказывается вновь связанной с кризисами; этот комментарий ясно выражен в «Римских тезисах»).

Здесь берёт начало важная характеристика партии. Будучи прототипом Человека и коммунистического общества, она является основой познания для пролетария, т.е. для человека, отрицающего буржуазный порядок и принимающего пролетарский, борющегося за него, а следовательно, борющегося за человеческое Бытие. Познание партии интегрирует познание всех предыдущих веков (религия, искусство, философия, наука). Следовательно, марксизм не является простой и чистой научной теорией (одной из многих!); но включает в себя науку и пользуется её революционным оружием предвидения и преобразования для достижения своей цели: революции. Партия является органом предвидения; если же нет, то она дискредитирована. Маркс и Энгельс, письмо от 18 февраля 1865 г.:

«Подобно тому, как буржуазная партия в Пруссии опозорила себя и дошла до нынешнего жалкого состояния именно благодаря тому, что всерьез поверила, будто вместе с «новой эрой» ей по милости принца-регента свалится с неба правительственная власть так и рабочая партия опозорит себя еще больше, если вообразит, что при эре Бисмарка или какой-либо другой прусской эре ей прямо в рот, по милости короля, будут падать золотые яблоки. Нет никакого сомнения, что разочарование в злосчастном заблуждении Лассаля относительно «социалистического» вмешательства прусского правительства непременно наступит. Логика вещей сделает свое. Но честь рабочей партии требует, чтобы она отказалась от таких иллюзий еще до того, как их призрачность будет обнаружена на опыте» (Маркс и Энгельс, М: ПСС, т.31, 1963).

Почему? Вот, существенная характеристика пролетариата: «Рабочий класс либо революционен, либо он ничто».

Трудный цикл мировой партии

Программа, как исторический продукт могла родиться только из борьбы пролетариата. Маркс и Энгельс должны были предложить её классу и человечеству в 1848-м: в «Манифесте Коммунистической партии». Они должны были выразить её ясно и точно в уставах Международного Товарищества Рабочих. Теперь настало время понять как она появилась, почему в определённые периоды пролетариат оставляет её, и каковы условия при которых он её вновь обнаруживает: значит, проблема заключается в формировании партии и её реконструкции.

Первая фаза сектантская. Как говорится в «Мнимых расколах» от 1872 г.:

«Первый этап борьбы пролетариата против буржуазии носит характер сектантского движения. Это имеет свое оправдание в период, когда пролетариат еще недостаточно развит, чтобы действовать как класс. Отдельные мыслители, подвергая критике социальные противоречия, предлагают фантастические решения этих противоречий, а массе рабочих остается только принимать, пропагандировать и осуществлять их. Секты, созданные этими зачинателями, по самой своей природе являются абстенционистскими: чуждыми всякой реальной деятельности, политике, стачкам, союзам, — одним словом,