Скарпетта сдерживает раздражение. В качестве частного консультанта она имеет доступ лишь к выборочной информации о деле, и очень часто ей не хватает осведомленности или мешают ложные сведения.

Это просто невыносимо. В Виргинии Скарпетта сама проводила все исследования или помогала своим патологоанатомам, но там она полагалась на себя, а здесь приходится полагаться на компетентность незнакомых людей.

— У Шарлотты Дард иногда случались приступы, после которых наступал провал в памяти, — объясняет доктор Ланье. — По крайней мере, мне так сказали.

— Кто?

— Ее сестра. Получается, — продолжает он, — то есть можно предположить, что она страдала регрессивной амнезией...

— Ее семья должна была знать об этом, если она жила не одна.

— Дело в том, что ее муж, Джейсон Дард, довольно сомнительный персонаж. О нем практически ничего не известно, только то, что он якобы очень богат и живет где-то на плантациях. Я бы не назвал миссис Гидон надежным свидетелем. Хотя, возможно, она говорит правду о сестре.

— Я читала полицейский рапорт, он весьма краток. Расскажите, что известно вам, — говорит Скарпетта.

Справившись с приступом кашля, доктор Ланье отвечает:

— Гостиница, где ее нашли, находится далеко не в самой лучшей части города. Обнаружила тело горничная.

— Как насчет анализов крови? В отчетах, которые вы мне прислали, я нашла только результаты анализов, сделанных после смерти. Поэтому я не знаю, возможно, из-за приема наркотических препаратов у нее был повышен уровень гамма-ГТП и углеродов в крови.

— Мне удалось достать результаты анализа крови, сделанного до ее смерти. Примерно за две недели до этого она лежала в больнице. У меня есть сотрудница, от которой, признаюсь, я бы с радостью избавился, но она может легко доставать такого рода информацию. Могу вас заверить, уровень гамма-ГТП и углеродов у Шарлотты был в норме.

— Зачем ее положили в больницу?

— Обследования, связанные с последним провалом в памяти. Очевидно, у нее случился очередной приступ за две недели до смерти. То есть, я хотел сказать, предположительно.

— Ну, если уровень был в норме, думаю, мы можем исключить алкоголь из возможных причин потери памяти, — отвечает Скарпетта. — Доктор Ланье, других предположений я высказать не смогу, пока не получу всю информацию.

— Да, мне бы тоже не мешало ее получить. Не хочу жаловаться на местную полицию...

— Каково было поведение миссис Дард во время приступов?

— Предположительно, буйное, разбрасывала вещи, ломала что-то. Однажды изуродовала свою машину — выбила молотком стекла, измолотила двери, облила кожаные сиденья отбеливателем. Это произошло в мае девяносто пятого, ремонт занял два месяца. Потом ее муж продал эту машину и купил ей новую.

— Это был не последний приступ? — Скарпетта переворачивает страницу, продолжает быстро и неразборчиво писать.

— Нет. Последний, за две недели до смерти, случился осенью. Первого сентября девяносто пятого года. Она изрезала бритвой картину, стоимостью более миллиона долларов. Предположительно.

— Это произошло у нее дома?

— Да, насколько я понял, в гостиной.

— Были свидетели?

— Нет, только свидетели последствий. Опять же, я опираюсь на информацию, полученную от ее сестры и мужа.

— Несомненно, тот факт, что она принимала наркотики, мог вызвать нарушения памяти. Другая возможность — временная фронтальная эпилепсия. Вы не знаете, у нее была травма головы?

— Насколько мне известно, нет. По крайней мере, рентген и общий осмотр этого не выявили. После второго приступа, который, как я уже сказал, произошел первого сентября, в больнице сделали ряд анализов, в том числе томографию и сканирование. Ничего. Конечно, временную фронтальную эпилепсию не всегда можно распознать, возможно, у нее действительно была травма головы, а мы просто об этом не знаем. Трудно сказать. Все-таки я склонен предположить, что здесь виноваты наркотики.

— Исходя из того материала, которым я располагаю, я тоже так думаю. Результаты обследования говорят о хроническом злоупотреблении наркотиками, а не об одной передозировке оксиконтина. Кажется, единственный способ узнать все наверняка — снова провести расследование.

— Господи, в этом-то и проблема. Копы, которые занимались этим делом, ни черта не делали, а сейчас тем более не станут. Как здесь все сложно!

— В общем, плохое сердце и хроническое злоупотребление наркотиками как усугубляющий фактор, — говорит Скарпетта. — Это единственное, что я могу вам предложить в качестве заключения.

— А еще этот идиот, Уэлдон Винн, прокурор штата, — продолжает жаловаться доктор Ланье. — С тех пор как появился этот чертов серийный убийца, все суют нос куда не надо. Политика.

— Я полагаю, вы входите в рабочую группу? — перебивает Скарпетта.

— Нет. Они говорят, что пока не нашли тела, я не нужен.

— А если тело найдут, вам разве не надо знать о ходе расследования? Даже если предполагается, что женщин убили? Все, что я узнаю, возмущает меня все больше и больше.

— Вы совершенно правы. Мне не позволили осмотреть ни одного места преступления. Я не видел ни их домов, ни машин.

— Вас должны были позвать, — отвечает Скарпетта. — Когда похищают человека, а тем более, если предполагается, что совершено убийство, полиция должна обратиться к вам. Вы должны быть в курсе расследования.

— Слово должен тут ничего не значит.

— Сколько похищено женщин из вашего округа?

— Пока семь.

— И вы не были ни на одном месте преступления? Извините, что задаю один и тот же вопрос, но я не могу в это поверить. А сейчас, я полагаю, осмотреть их уже не представляется возможным?

— Дела заморожены. Думаю, что машины все еще у полиции, хоть это хорошо. Но невозможно оградить надолго стоянку или дом, я даже не знаю, как полиция поступила с их домами, — он замолкает и долго кашляет. — Скоро это случится снова.

Небо покрывается темно-синей дымкой, поднимается ветер.

Разговаривая с доктором Ланье, Скарпетта перелистывает бумаги и только сейчас находит свидетельство о смерти. Документ не заверен, прилагать его к материалам дела без соответствующей печати было незаконно. Только заверенную копию можно посылать Скарпетте, да и любому специалисту. Когда Скарпетта была начальником, она и мысли не допускала, что кто-то из ее персонала мог допустить такую непростительную ошибку.

Она говорит об этом доктору Ланье, добавляя:

— Я не пытаюсь вмешиваться в то, как вы управляете делами, но вы должны знать...

— Черт возьми! — восклицает он. — Позвольте, угадаю, кто это сделал. Доктор Скарпетта, не думайте, что это ошибка. Некоторые люди здесь просто мечтают мне насолить.