Рори нахмурился, посмотрел на Хэмиша, потом на отца Лахлана, потом на Тоби:

– Я бы вырвал ему кишки и удавил его ими! Чего спрашивать? – В глазах его снова сверкали знакомые серебряные искры, но на этот раз он смеялся имеете с Тоби, а не над ним, и был почти симпатичен.

Тоби улыбнулся в ответ:

– Так, простое любопытство. Почему бы нам не пойти и не посмотреть, что на обед?

Хэмиш облегченно вздохнул и благодарно улыбнулся своему герою.

Представление хранителя об обеде свелось к краюхе черствого хлеба, сырому луку и яйцам вкрутую – по одному на каждого. Соль он распределил крошечными щепотками между гостями самостоятельно. Рори попридержал язык, но бросил в огонь чуть не всю поленницу и добавил на стол еще луку из свисавшей со стропил сетки. Будь На виду еще что-нибудь съестное, он, возможно, похитил бы и это, однако ничего съестного не обнаружилось. Отшельник только испепелял его взглядом.

Его обиталище размерами не превосходило домик бабки Нен, только было хуже обставлено и несравненно грязнее. Хозяин восседал на собственном шатком стуле, Мег – на соломенном тюфяке, остальные устроились, как могли, у огня. Единственный свет исходил от очага книг не было видно вообще. Маленькая комнатка быстро заполнилась дымом. У Тоби слипались глаза. Мег задремала на своем тюфяке.

Хранитель явно терпеть не мог Рори – возможно, не без оснований – и боялся его. Он с почтением относился к отцу Лахлану, игнорировал юнцов и ни разу не посмотрел в сторону Мег. Когда стих наконец хруст луковиц, он выпрямился на стуле и поинтересовался, чего просителям надо от духа Ширы.

Отец Лахлан посмотрел на Тоби, как бы испрашивая разрешения. Тоби сонно пожал плечами. Священник рассказал всю историю от начала и до конца, но ни разу не обмолвился о том, каким образом оказались замешаны в ней он и Рори или откуда они пришли.

На протяжении всего рассказа костлявое лицо Мюррея Кэмпбелла постепенно приобретало пунцовый оттенок. Когда рассказ завершился описанием чудесного избавления от погони, он уже не скрывал своего гнева.

– Вы привели зло в это святое место! – От волнения он брызгал слюной. – Вы подвергаете риску даже самого духа Ширы! Четверка демонов, вы сказали, во главе с чернокнижницей…

– Мне кажется, вы клевещете на духа! – резко оборвал его Лахлан. – Он наглядно продемонстрировал, что способен одолеть ее могущество.

Отшельник перевел свой пылающий взор на Тоби:

– Если это только было его рук дело! Но если этот человек тоже одна из креатур этой колдуньи, каким-либо образом вырвавшаяся из ее власти, тогда он… она… мог подстроить это избавление, не святой дух Ширы.

Голос его зазвучал неожиданно сильно и гулко. Голос отца Лахлана был куда более пронзительным и срывающимся, и все же в нем звучало больше уверенности.

– Вашим опасениям недостает логики, брат мой. Сначала вы боитесь, что четверо демонов колдуньи могут угрожать духу, потом вас пугает то, что один демон сильнее четырех других. Я твердо верю, что здесь, в своем святилище, дух Ширы непобедим. Я не верю в то, что этот молодой человек одержим демоном. Я готов поручиться в этом своим телом и душой. И не забывайте, воинство Вальды находится в расстройстве. Двое из ее креатур – точнее, их тела – мертвы, так что ей необходимо как можно скорее найти новые тела, новые жертвы. Если она хочет получить как можно больше демонических сил, она должна, напротив, заключить их в камни, даже всех четверых. На это уйдет время – надеюсь, несколько дней.

– И пока она не проделает всего этого, она уязвима для духа, – добавил Рори, который все это время необычно тихо держался на заднем плане.

Мюррей свирепо повернулся к нему:

– Вы должны покинуть святилище тотчас, как навестите духа, милорд!

– О, нет! Мы же уничтожили половину вашего запаса дров на зиму. Моему мускулистому слуге потребуется два или три дня, чтобы нарубить дров взамен этих, – правда ведь, Лонгдирк?

Тоби решил, что юмор мятежника ему, пожалуй, даже правится, если только мишенью не является он сам.

– Я не решаюсь спать, так что могу рубить дрова и ночью.

Отшельник нахмурился, словно отнесся к этим словам серьезно.

– Я уверен, сын мой, что здесь ты можешь спать спокойно, – заметил отец Лахлан. – Кстати о сне – неплохая мысль.

И впрямь, Хэмиш уже клевал носом. Рот Тоби то и дело непроизвольно открывался в неудержимой зевоте. Сегодня его устроил бы и сырой плед на грязном полу. И пусть дождь барабанит по протекающей крыше! Пусть поленья трещат и дымят. Он будет спать без задних ног, даже если Вальда вздумает плясать нагишом вокруг дома и дуть в рог у него над ухом…

– Подождите, – негромко проговорил Рори. В первый раз с начала ужина его серебристые глаза казались совершенно серьезными. – У меня-есть один вопрос. Возможно, святые отцы смогут ответить. Но прежде… Тобиас, ты говорил, что женщина в твоем сне обращалась к тебе как к своему возлюбленному?

Тоби перестал зевать. Он с опаской покосился в сторону тюфяка, но Мег, похоже, крепко спала. Он кивнул.

– И она звала тебя по имени, но не твоим именем?

– Это правда. Я не помню каким.

– Женским именем? Случайно не… не Сюзи?

Холодная дрожь пробежала по спине Тоби, и он вдруг совершенно проснулся.

– Да! Да, кажется, именно так!

Рори нахмурился. Все ждали продолжения, даже Хэмиш.

– Тогда вот мой вопрос, святые отцы. Когда в человека вселяется демон, что происходит с его душой?

– Душа остается в его теле, – ответил отец Лахлан, – потесненная демоном.

– Всегда?

Хранитель со священником переглянулись.

– Возможно, и не всегда. – Отец Лахлан поправил очки. – Я слышал о случаях, когда демона изгоняли, а телесная оболочка оставалась неодушевленной и вскоре погибала, словно бессмертная душа тоже покинула ее. Я не знаю, что это означает. Возможно, ее изгоняют в момент вселения демона или, напротив, одновременно с демоном в процессе экзорцизма. Мне трудно судить об этом. Я не знаю даже, как это можно выяснить. Но при чем здесь это? На что вы намекаете?

– Придется вам потерпеть мой рассказ. – Рори потянулся и уселся поудобнее, подобрав колени и опершись на них локтями. – Может эта «Сюзи» быть именем демона?

Священник начал выказывать признаки раздражения.

– Все что угодно может служить именем демону – кто вообще говорит с ними? Вообще-то их принято называть по местам, где их предположительно подобрали, но я уверен, что это но большей части лишь догадки. Говоря простыми словами, утверждать, что ты знаешь имя демона, означает, что ты знаешь, как подчинить его себе, но это не имя в обычном смысле слова, а своего рода формула, которой управляется этот демон, слова команды.

– Я понял, – прервал его Рори, явно довольный ответом. – Ладно… рассказ. Он выйдет долгим, но, может, с ним лучше подождать и до завтра? Нет? Как вам угодно. Так вот, когда я был еще совсем щенком, симпатичнее даже, чем я сейчас, меня отвезли на юг – заложником. Я знаю, что говорю, как сассенах. Я ничего не могу с этим поделать – детство свое я провел в Англии. Вот почему я так ненавижу этих убл… гадов. Часть этого времени я даже жил при дворе. Я знаком с леди Вальдой.