– Неужели? – Ее слова меня несказанно удивили.

– Совершенно очевидно, Гаррет, ты – идеалист и романтик. Один из последних по-настоящему хороших парней.

– Эй, остановись! Я уже начал краснеть. По правде говоря, в мире не найдется второго столь прагматичного человека, чем сынок миссис Гаррет.

– Ты и сам в это не веришь. Что же, валяй, отправляйся на поиски Эмми Дженн. Я ухожу с твоего пути. Тебе нельзя отвлекаться.

– Здесь мы полностью расходимся во взглядах.

– Успокойся. Как только покончишь с делом, дай сигнал в дом моего отца. Я постучу в твою дверь, прежде чем ты успеешь произнести: «Ах, эта противная девчонка Чэстити!» – О Боже… – Неужели все повторяется снова?

– В чем дело?

– Не сердись, но я не знаю, кто твой отец.

– Неужели ты не провел предварительного расследования?

– Не видел в этом никакой необходимости.

– Мой отец – Повелитель Огня Фоке Дайрхарт.

Господи помилуй! Я сумел только пискнуть.

– Так ты не забудешь меня известить? Снова писк. Никогда не имел дел с дочерьми чародеев-аристократов. Я чувствую, что пока недостоин чести украсить своей шкурой чей-нибудь портфель.

– Папуля не должен пугать тебя. Дома он для всех просто старый Фред Блейн.

Еще бы. Всю жизнь искал себе девчонку, чей папаша – один из могущественнейших магов, мечтающий лишь о том, чтобы я шлепал его по спине и называл Фредди.

– Так ты известишь меня?

– Ты прекрасно знаешь, что да, женщина-дьявол.

Я потерял способность сопротивляться.

– Тогда приступай к своей благородной миссии. – Она сморщила носик: – Папа не преминет заявить: «А что я тебе говорил?» – когда я расскажу ему о больнице. Просто ненавижу, когда он оказывается прав, а он прав всегда, считая людей злыми, эгоистичными и жесткими созданиями.

Я подставил щеку для прощального поцелуя и направился домой, размышляя на ходу, почему один из самых блестящих героев Каренты находится здесь, в Танфере, а не очищает Кантард от остатков разбитых отрядов противника.

На сей раз я проскользнул домой через черный ход. Скользкий и Айви проводили время на кухне. Один пил, другой занимался стряпней.

– Привет, Гаррет, – начал Скользкий, – буфет пуст.

– Не мешало бы и бочоночек подкупить, – заплетающимся языком пробормотал Айви.

– И не надоело вам обоим постоянно долдонить одно и то же? – проворчал я.

Если им здесь не нравится, никто их не держит.

Где-то у входной двери Попка-Дурак жаловался, что его, несчастного, все бросили. Интересно, коль скоро кончились все запасы, не захочет ли Скользкий приготовить рагу из попугаины.

Еще любопытно, что подумает Покойник, когда проснется и обнаружит себя в этом зоопарке.

– Не пора ли вам подыскать себе более тучное пастбище? – осведомился я.

– А?

– Вы пробовали найти работу? Подыскать жилье? Сдается мне, я выполнил свой долг перед вами.

– А?

– Он абсолютно прав, – вдруг заявил Айви. Его язык заплетался, но, несмотря на это, Айви пьяный был значительно более красноречив, чем Айви трезвый. – Разве мы вносим свой вклад в общее дело? Не исключено, что мы вообще не способны на такое. И это в конце концов его дом.

Проклятие. Совершенно справедливые слова Айви почему-то заставили меня почувствовать себя виноватым.

– Разве я не мыл его проклятую посуду, Айви? Не стирал белье? Я даже протирал жидкостью от насекомых ту гадость, которая содержится в библиотеке. На ней развелось столько жучков… Поэтому не говори, Айви, что я не вносил свой вклад. Послушай, Гаррет, какого черта ты вообще хранишь эту мумию? А если уж так приспичило, почему выбрал именно это страшилище?

– Оно – прекрасная тема для бесед. Девицы, например, утверждают, что мумия – душка. Даже это не разбудило Покойника.

– А что ты сделал, Айви? – Скользкий меня не слышал. – Сосешь эту лошадиную мочу, пока я не начинаю задавать себе вопрос, где она в тебе помещается. Вы хотите есть?

– Да.

– В таком случае вонзите свои клыки в эти лепешки. Соус сейчас будет готов. Он грозно двинулся в сторону Айви, но тот, не обращая внимания, отправился навестить попугая. Захлопнув за ними дверь, я поспешно подкрепился, размышляя про себя, не сочетались ли ненароком мои постояльцы браком – уж очень все напоминало семейную сцену. Скользкий снова принялся орать. Его рев разносился по всему дому.

– Хватит! – в свою очередь, гаркнул я. – Скажите лучше, ко мне кто-нибудь заходил?

– Чтоб мне сдохнуть. Вы, Гаррет, наверное, самый популярный парень в городе. Какие-то люди постоянно колотили в дверь.

– И?..

– И что? Если не обращать внимания, они, как правило, уходят.

– Целиком и полностью разделяю этот взгляд. Айви сунул голову в кухню и заявил:

– Приходила невысокая симпатичная девушка. Я приподнял бровь, что в данной аудитории было пустой растратой таланта.

– Ага, – подтвердил Скользкий. – Айви для разнообразия решил ответить на стук. Он всегда млеет при виде юбки.

Айви смущенно потупился.

– И что же дальше, ребята?

– Не знаю, – ответил Айви. – Я ничего не понял.

«Тоже мне новость», – подумал я.

– Она несла какую-то бессмыслицу. Что-то о вашей помощи, о поисках книги. Спрашивала, не нашли ли вы ее.

– Линда Ли?

– Что?

– Она не называла своего имени? Линда Ли.

Айви в ответ пожал плечами.

Вот уж воистину, Гаррет, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Я проглотил последний кусок, залил его глотком жидкого чая и направился к маленькой комнате рядом с входом. Попка-Дурак почему-то был не столь невыносим, как обычно.

Все в мире относительно.

Я выглянул в дверной глазок.

Все в порядке. Передо мной лежала Макунадо-стрит, на которой кипела квазиразумная жизнь. Изучать эту жизнь через маленькую дырочку – занятие совершенно бесполезное.

Я открыл дверь и вышел на лестницу.

И сразу почувствовал, что за мной наблюдают, хотя никого не заметил. Усевшись на верхней ступеньке, я принялся изучать жизнь. Мне всегда было непонятно, почему такое количество людей мчит куда-то с такой скоростью. Я кивал знакомым – в основном соседям. Некоторые отвечали поклоном, а иные задрав нос пробегали мимо, желая в глубине души, чтобы я испарился и смешался с голубыми облаками. Старый мистер Стакл, снимавший меблированную комнату у миссис Кардонлос, был одним из моих друзей.