– Пожалуйста, миссис Клеггинс, я хочу купить подарок для сестры. Еще я хочу послать деньги брату. Это мои деньги, миссис Клеггинс, и я тяжело работала, чуть не сломала себе спину, ползая под станками целый день. А рабочая одежда все еще слишком велика на меня, потому что за то время, что я провела здесь, я сильно похудела, так что до зимы я из нее не вырасту, и… – Она больше ничего не могла придумать. – Это мои деньги.

Миссис Клеггинс обладала вспыльчивым характером и была остра на язык, но чувство справедливости у нее тоже присутствовало. Кроме того, ужин остывал.

– Что твое, то твое, – сказала она. – Подожди, – и она снова приоткрыла дверь, выпуская запах ароматного рагу, на миг окутавшего Эмили, пока женщина ходила в комнату. Затем она вернулась, держа в руках маленький мешочек. – Вот. Это не все, что ты заработала. Тебе может понадобиться заплатить доктору, если ты заболеешь, ты же понимаешь это, правда? Возьми это, но не трать деньги слишком поспешно и меня больше не дергай. – Дверь захлопнулась.

Эмили почувствовала монетки сквозь тряпку, но девочке не хотелось смотреть на них, пересчитывать. Она побежала обратно в классную комнату и отдала Сэму, не глядя на него, просто вложила в ладонь и бегом вернулась к Лиззи. Она обняла сестру, и Лиззи удивленно поглядела на нее.

– Что случилось, Эмили? – спросила она. – Ты вся побелела.

– Ничего, – сказала Эмили. – Просто волнуюсь за Джима, вот и все. Переживаю, что с ним стало, он совсем один в Лондоне. А у нас, по крайней мере, есть мы.

В ночь перед ярмаркой почти никто не спал, и впервые за все время ученики встали и оделись до того, как прозвенел утренний колокол. Небо уже посветлело. Дети выбежали на улицу, дожидаясь повозок. На Сэма Эмили старалась не смотреть. Она не хотела испортить себе день прощанием с ним.

– А там будут ленты? – спросила Лиззи. – Я бы хотела ленточки для волос. Ты купишь мне, Эмили?

Эмили покачала головой.

– Не знаю, – ответила она. – Там будет столько всего, на что можно потратить деньги, я думаю.

Наконец на дороге показались две повозки. Все девочки уселись в одну, вместе с Хозяюшкой, а все мальчики – в другую. Для Крикка и двух других надсмотрщиков, а также для миссис Клеггинс прибыли кареты. Последней с места тронулась карета, принадлежащая семейству Блэкторн, запряженная двумя здоровыми лошадьми, украшенными по такому случаю покачивающимися красными помпонами, привязанными к упряжи. Хозяин фабрики и его жена произведут фурор в Баксфорде. Дорога была ужасной, повозки подпрыгивали на выбоинах, но никто не жаловался. Они не жаловались бы, даже если бы дождь лил как из ведра, но дождя не было, весь день светило солнце. Подъехав ближе к городу Баксфорду, они услышали трубы и барабаны выступавших на ярмарке музыкантов, увидели людскую толчею, услышали громкие повизгивания довольных детей, крики продавцов кексов и кофе, выкрики артистов. Здесь были ларьки с горячей картошкой, ларьки с гороховым пудингом, липким инжиром, скачки управляемых паром роскошных деревянных лошадей с позвякивающими колокольчиками и цветными уздечками. Это была великолепная, захватывающая, увлекательная какофония звуков: «Спешите видеть Мохнатую Мэри! Смотрите на чудовищных близнецов! Спешите видеть гиганта Джимми!»

– О, как жаль, что с нами нет Джима, – сказала Лиззи. – Ему бы понравилось, правда, Эмили?

Несмотря на то что им не терпелось окунуться в атмосферу ярмарки, всем пришлось ждать, когда приедут кареты с фабрики.

Затем мальчики выбрались из своей повозки, окружили девочек, стали хватать их за руки и тянуть в разные стороны, пока они все не начали повизгивать от восторга и смеяться. Миссис Клеггинс замахала им руками, подбежала ближе, веля вести себя прилично, а надсмотрщики стояли со скрещенными на груди руками и хмурились.

– Что с ними такое? – удивилась Лиззи. – Разве им это не нравится?

– Я думаю, миссис Клеггинс рада! – сказала Бесс. – Ты посмотри на ее лицо! Оно же словно спелый помидор!

Наконец прибыла карета Блэкторнов, и мастеру Блэкторну помогли сесть в инвалидную коляску.

– Вези меня к чайной палатке, Фергюс, – проезжая мимо учеников, он поворачивался из стороны в сторону, поднимая руку и приветствуя их. Лицо его почти улыбалось, как показалось Эмили. Миссис Блэкторн просто прошла мимо, словно не видя их, как будто они не имели к ней никакого отношения, но мисс Сара улыбалась всем.

– Веселитесь!

– Вы тоже, мисс Сара! – крикнула ей в ответ Бесс. – И мастер с миссис тоже! И Фергюс!

– А где мастер Криспин? – поинтересовалась Мириам. – Мне будет не хватать его улыбчивого лица.

Дульсия рассмеялась.

– Ах, а мне – совсем нет! Сегодня ему предстоит управлять фабрикой, верно, потому что мастер Блэкторн здесь, с нами. Теперь он точно может притвориться, что владеет ею. Сегодня он будет ужасно рад!

– А я собиралась пригласить его танцевать! – сказала Мириам. – Он заставляет меня плясать за машиной по двенадцать часов в день. Теперь его очередь!

– Следи за языком! – рявкнула на нее миссис Клеггинс. – За такие вещи можно лишиться работы. – Она открыла большую плетеную корзину и раздала куски пирога, завернутые в лоскуты и еще теплые. – Не съедайте сразу, иначе будете голодными в обед, – предупредила она.

– Вам нравится, миссис Клеггинс? – спросила Бесс.

Эмили бросила на нее предупреждающий взгляд, но, к ее огромному удивлению, вместо того чтобы прикрикнуть на Бесс за любовь к таким неподобающим вопросам, женщина кивнула. На лице ее мелькнула совсем юная улыбка.

– Еще бы! Я встретилась с мистером Клеггинсом на Баксфордской ярмарке, – сказала она. – Но это было давно.

– Он был красив?

– Достаточно привлекателен, – взгляд миссис Клеггинс затуманился, а затем она пошарила в корзине. – Вот шестипенсовики. Мисс Сара была так добра, что дала их вам. Не тратьте их на чепуху, вот что я вам скажу. Дешевые гостинцы и пяти минут не продержатся. И возвращайтесь к повозке к четырем часам, иначе у вас будут неприятности. Я говорю совершенно серьезно. – И она торопливо отошла в сторону, пока Бесс не спросила ее о чем-нибудь еще.

– Не надо было спрашивать у нее этого, – сказала Хозяюшка. Девочки уставились на нее. Хозяюшка с ними почти никогда не разговаривала, только улыбалась своей влажной беззубой улыбкой, раздавая еду.

– Почему? – спросила Бесс. – Мне было просто интересно.

– Ее муж умер, – сказала Хозяюшка. – Давным-давно. На Баксфордской фабрике случился пожар, и он погиб в огне. Ужасно это, когда фабрика горит.

– Сколько времени прошло, прежде чем она сгорела? – поинтересовался Робин. Он стоял с Мириам и Дульсией, прислонившись к борту повозки, дразня их обеих, но, услышав сказанное Хозяюшкой, повернул голову, во взгляде его читалась сосредоточенность.